Еще через час ей встретилось несколько лужиц, но в них чавкала желтая грязь и плавали насекомые. Да и пахло от них, как от компоста.
Джулия глянула на одну из таких лужиц, на плававших в ней жучков, а потом на небо, надеясь заметить признаки смены воспоминаний. Если бы снова вернулись те зеленые поля и веселая речушка, жизнь стала бы куда проще.
Она рассмеялась: неужели жизнь может показаться проще, если ты в плену сознания злобной ведьмы? В этот момент где-то сзади раздался тихий плеск, словно кто-то наступил в одну из лужиц, оставшихся за поворотом извилистого русла. Джулия тут же достала палочку.
Несколько мгновений было совершенно тихо. Джулия затаила дыхание и прислушалась — до нее донесся лязг металла и чавканье шагов по грязи.
Она покрепче схватила палочку — даже костяшки пальцев побелели — и сделала несколько неуверенных шагов к последнему повороту русла. В голове у нее промелькнули образы всех чудовищ, которых ей довелось увидеть глазами Тряпичной ведьмы или через ее воспоминания.
Но тот, кто вывернул из-за поворота, оказался не похожим ни на что, виденное прежде. Шаркающей походкой к ней приближалось существо в запекшейся грязи и крови, ростом с человека. Одежда, некогда серебристо-черная, лохмотьями свисала со скрюченной фигуры. При ходьбе под одеждой побрякивали ржавые железные кольца, отчего существо напоминало сломанную, всю перекореженную механическую обезьяну с волочащимися руками. Существо остановилось перед Джулией и медленно, словно забыло, как это делается, выпрямило спину. С лица, искаженного зверской гримасой, на Джулию глянули чистые голубые глаза.
Джулия с ужасом поняла, что это человек — какой-то изломанный и переделанный, но определенно человек. Он посмотрел на нее, и она почувствовала его усталость и ужас. Рот его был готов издать рык, а колени согнулись, готовясь к смертельному броску.
Джулия с воплем выбросила вперед руку с палочкой и коснулась его груди в момент прыжка. Человек сбил ее с ног. Барахтаясь в грязи, Джулия судорожно нащупывала выпавшую из рук палочку, готовясь к тому, что его зубы и когти вот-вот вопьются в нее. Наконец она ощутила под рукой знакомое золотистое тепло палочки и, схватив ее, села, стирая с лица холодную, липкую грязь. Протерев глаза, она огляделась, но существа не увидела.
Дрожа от пережитого потрясения, она поднялась, готовая отразить палочкой новое нападение. Существо лежало на спине в грязи в нескольких метрах от нее, выше по ручью. По его телу пробегали золотистые искры, а вокруг мерцал ярко-желтый свет. Джулия различила чуть слышное пение Лиссы и мягкий перебор струн арфы.
Она зачарованно наблюдала, как искры стирают зверские черты с его лица и выпрямляют тело. Хотя грязь и запекшаяся кровь так и остались, но, как и говорила Лисса, палочка выявила истинную суть существа. Теперь это был уже не полузверь, а мужчина лет тридцати с длинными каштановыми волосами.
Несмотря на такое изменение внешности незнакомца, Джулия все же держала палочку наготове. Выявление истинной сути этого человека не мешает ему оставаться слугой Тряпичной ведьмы. Джулия снова глянула на небо, надеясь, что воспоминание изменится, и человек исчезнет до того, как очнется. Но небо оставалось голубым, солнце все так же нещадно палило, а вокруг простирались все те же выжженные поля, и вилась пересохшая речка. Человек постепенно приходил в себя и что-то бормотал. Не в силах сдержать любопытства, Джулия придвинулась поближе, чтобы расслышать, что он говорит.
— Факелы… нужно больше факелов, — бормотал он, и веки его подрагивали. — Баррикады… они смогут остановить каменных рыцарей? Принесите побольше…
— Каменные рыцари… — прошептала Джулия. — Должно быть, он сражался с ангарлингами.
Она осторожно приблизилась и потрясла его за плечо, держа палочку в левой руке.
— Вы были в Беваллане… или на Ступенях Намира? — спросила она. Других мест, где бы он мог столкнуться с ангарлингами, она просто не знала. Но если он всего лишь воспоминание, то, наверное, должен оказаться где-то поблизости от воспоминания о Беваллане. Или нет?
«Жаль, что Лиссы нет со мной, — в который раз пожалела Джулия. — Уж она-то разъяснила бы, каким образом этот человек мог оказаться в воспоминаниях Тряпичной ведьмы о выжженных холмах и пересохшей речке».
Она снова потрясла его за плечо, на этот раз посильнее. Человек перестал бормотать и открывал глаза. Джулия отошла на несколько шагов, а он приподнялся на локте и затуманенным взглядом окинул окрестности.
Увидев Джулию, он нахмурился, но совсем не злобно. Это скорее было удивление и непонимание. Джулия отметила, что его рука непроизвольно потянулась к поясу, словно нащупывая меч.
Мужчина снова оглядел русло реки, потом посмотрел на Джулию. Он не пытался встать, но Джулия отошла еще на несколько шагов — в его взгляде все-таки сквозило что-то опасное.
— Где это мы, девушка? — спросил он. — Далеко от Яндера?
Джулия молча отступила. Как можно быть близко или далеко от чего бы то ни было, находясь в ловушке сознания Тряпичной ведьмы?
— Говори… Я не причиню тебе вреда. Если, конечно, ты не одна из ее слуг.
Джулия заметила, что под грязью и кровью, за опасной внешностью проступало что-то очень доброе и человечное — то, чего никогда не было в тварях ведьмы.
— Нет, — ответила она. — Я — враг Тряпичной ведьмы.
— Тряпичной ведьмы? — переспросил он. — Я ничего не слышал о такой ведьме. Я имел в виду Северную королеву, как она теперь себя называет.
— Северная королева… — Джулия припомнила, что рассказывала ей Лисса. — Но Тряпичная ведьма и есть Северная королева… Она вернулась в новом обличии. — Потом она вспомнила, что находится в прошлом. Здесь, в памяти, ведьма еще была Северной королевой. Но как же объяснить все это ему?
Мужчина некоторое время молчал. Потом он с трудом поднялся и оперся о склон оврага.
— Ты говоришь загадками, девушка. Но должен признать, голова у меня сейчас тяжелая, и я могу чего-то не помнить… мы отступали к Яндеру, а гварульхи висели у нас на хвосте. Она следовала за ними…
Он замолчал и дрожащей рукой потер глаза. Джулия, не задумываясь, вытащила свой носовой платок и стерла грязь с его лица. Он смотрел на нее, но мыслями был где-то очень далеко.
— Благодарю, — сказал он. — Тело мое сейчас еще слабее, чем разум. Последнее, что я видел, была цитадель Яндера и большие ворота, снесенные каменными рыцарями. А еще — красные глаза гварульхов, поблескивавшие в лунном свете. Моя стража… мои друзья… лежали у моих ног. Нас уже загнали в подвалы крепости. Мой меч сломался о спину ангарлинга. А потом она стояла надо мной, а гварульх прижимал меня ногой к полу. Я молил ее убить меня, но в этой красивой оболочке не осталось ничего человеческого… Она просто смотрела и ничего не говорила. А потом я оказался в странном месте, где воздух был, как вода, а рядом — белый светящийся шар… это была темница, в которой она беседовала со мной и показывала пустыню, в которую превратила мое королевство. А потом… холод, темнота и какие-то смутные воспоминания. Все это длилось очень-очень долго. И вот, наконец, я пробудился, правда, в какой-то пустыне.
