Лорд Мансерай спал один на массивной кровати с балдахином, еле слышно похрапывая. Как оказалось, он предпочитал спать в обнажённом виде.
Трен смотрел на человека, убившего его друга.
— За преступления против эльфов и убийство Лемета, — начал было он, но замолчал, как только Бриала, даже не остановившись на входе, подошла к кровати, склонилась над спящим и перерезала горло Мансерая. — Что же ты… Я хотел, чтобы он знал!
Вытерев кинжал о простыни, она кинула взгляд на труп.
— Я думаю, он догадался. Пошли.
— Это был не твой бой, — Трен сверкнул на неё глазами.
— Именно поэтому я и была нужна тебе здесь, — ответила Бриала и вздохнула, заметив его озадаченный вид. — Я понимаю твои чувства. Я прикончила аристократку, убившую моих родителей.
Этот факт заинтересовал Трена.
— Я думал, что ты шпионишь для какого-нибудь лорда.
— Нет, — Бриала выглянула из спальни, осматривая коридор. Она не заметила присутствия стражников в особняке, но лучше всегда знать наверняка. — Я шпионка императрицы, — и поскольку это было не совсем ложью, да и Трену нужно было объяснение, она добавила: — Императрица Селина не могла арестовать лорда Мансера, не вызвав при этом гнев других вельмож, но ей было угодно, чтобы правосудие восторжествовало.
Она проскользнула в коридор, Трен следовал за ней. Оба держали кинжалы наготове.
— То есть императрица отправляет тебя убивать тех, кто ей не по душе? — спросил Трен. У него хватило здравого смысла говорить шёпотом теперь, когда они покинули спальню.
— Да, — Бриала тратила куда больше времени наблюдая и слушая, чем убивая, но за те два десятка лет, что Селина правила Орлеем, Бриала пачкала свои руки кровью довольно часто.
— Таких, как та аристократка, погубившая твоих родителей?
— Нет.
Она остановилась, услышав глухой стук за углом, а затем с облегчением выдохнула, увидев, что это была всего лишь кошка, совершавшая ночную прогулку.
— Это было личное. Именно поэтому я была нужна тебе здесь. Когда я пошла на убийство той аристократки, моя жажда мести чуть не свела меня в могилу.
Они осторожно шагали вниз к переднему салону.
— Тогда, наверное, я рад, что ты была здесь, — произнес Трен за её спиной.
— Как и я, — улыбнулась Бриала.
Она сделала это.
Бриала не позволяла себе задумываться об этом раньше, когда только приехала в город вместе с Фелассаном и увидела бедолаг эльфов, вообразивших себя мятежниками. Они строили баррикады, через которые перескочил бы любой шевалье. Они носили плохо сделанные кожаные доспехи, которые топор или алебарда разрубили бы в два счёта, будто это был всего лишь атлас. Наивные, они говорили, что Халамширал вновь будет принадлежать эльфам. Грустно было смотреть на то, что они гордятся столь малым, не ведая, сколько бед навлекут, и не зная, что они лишь в шаге от смерти от рук солдат имперской армии.
Армия разбила бы их за считанные часы.
Если бы Селина их только видела, она бы мгновенно отменила свой приказ, и Бриала оказалась бы не в том положении, чтобы спорить.
Бриала задавалась вопросом, что именно Гаспар хотел получить в итоге с эльфийской проблемой. Его натура была слишком авантюрной и беспринципной, чтобы попросту от этого отказаться и поступить по-настоящему мудро. Если повезет, он скажет, что это была катастрофическая ситуация, требовавшая твёрдого решения, так что когда проблема по непонятным причинам исчезнет, он будет выглядеть ещё большим дураком.
Через всё ещё открытые бронзовые двери, видневшиеся впереди, двор выглядел безжизненным. Бриале было интересно, разобрался ли Фелассан со всеми стражниками Мансерая. Снаружи было светло. Может, он что-то поджёг?
Выйдя наружу и щурясь от яркого пламени факелов, она увидела дюжину облачённых в доспехи людей на лошадях, окруживших её со всех сторон.
— Именем императрицы Селины, — прозвучал голос сэра Мишеля. — Вы арестованы за убийство лорда Мансерая.
На секунду ей показалось, что она ослышалась, но когда её глаза привыкли к яркому свету, она разглядела плащи окруживших её людей с золотым львом на пурпурном фоне.
Она увидела мрачное и решительное лицо сэра Мишеля. Он лишь кивнул в ответ на её изумленный взгляд.
Всё-таки она потерпела неудачу.
Фелассана нигде не было, хотя повсюду виднелись глыбы камня, вырванные из-под доселе нетронутого газона, некоторые мраморные колонны были опалены, а рядом с ними замерли скрюченные тела стражников Мансерая.
— Я сдаюсь, — сглотнув ком в горле, Бриала бросила кинжалы и подняла руки вверх, показывая, что в них ничего нет. Сильверитовые кинжалы упали на землю со звуком бьющегося стекла, хотя, конечно, на клинках не появилось ни царапины. Несколько шевалье кинули взгляд на землю, услышав этот звон. Они были удивлены тем, что эльфийка так хорошо вооружена. Вне всяких сомнений, они узнали этот звук, ведь все из них принадлежали к знати. Все, кроме Мишеля, мрачно улыбнулась про себя Бриала.
Селина подарила их Бриале, когда та вернулась к ней в Вал Руайо. Той ночью они впервые занимались любовью.
— Предательница! — закричал Трен, и Бриала не могла сказать ничего в свою защиту.
Трен поднял свой нож, нечленораздельно вопя, и его тут же поразила дюжина арбалетных болтов. Он умер прежде, чем его тело коснулось земли.
Сэр Мишель спешился и шагнул вперёд с кандалами наготове.
— Сэр Мишель, — сказала Бриала. — Мы всё время встречаемся в странных местах.
Он промолчал в ответ. Выражение его лица было угрюмо и неподвижно. Мгновение спустя Бриала поняла, чего он так боится.
— Нет, — еле слышно сказала она. — Я не позволю этому пропасть даром.
Даже если он и сдержит своё слово, они не выстоят в битве против одиннадцати шевалье.
Он вновь не сказал ни слова, но кивнул ей, и напряжённые мышцы его шеи расслабились. Это её удивило. Вряд ли кто-то из его собратьев-шевалье поверит хоть слову, сказанному ей здесь, прямо перед домом, где её рукой был убит лорд. Так что волновался он оттого, что был готов сдержать своё слово. Он был куда более благородным человеком, чем большая часть знати.
Мишель развернул её, решительно, но не грубо, и застегнул кандалы за её спиной. Затем он повёл пленницу через двор покойного лорда Мансера. Другие шевалье, окружив Бриалу, ехали в тишине. Бриала не знала, было ли им приказано обращаться с ней не так грубо или же её явно дорогие доспехи говорили им о том, что она работает на какого-нибудь аристократа, следовательно, просто так избивать её они не должны. Она очень сомневалась в том, что кодекс чести обращения с заключенными применяется и к эльфам-убийцам.
