Женщина средних лет в опрятном платье низко поклонилась Ёсионо.
— Моя госпожа. Я буду твое служанкой…
Девушка ее перебила.
— У меня уже есть служанка. Где она?
Провожатая Ёсионо и служанка переглянулись. Госпожа посмотрела на ту, что помоложе, и приказала:
— Найди и приведи ее сюда.
— Слушаюсь, госпожа, — женщина поклонилась и торопливо вышла.
Ёсионо подошла к зеркалу, окинула взглядом разложенную на столике парфюмерию. Кто бы ни была хозяйка этой комнаты, она знала толк в косметике.
— Кто здесь жил? — спросила госпожа, глядя на притихшую служанку.
— Это спальня супруги наш… бывшего управителя, — во время поправилась женщина, не поднимая глаз.
— Они с супругом спали в разных комнатах? — удивилась Ёсионо.
— Да, моя госпожа.
В дверь постучали.
— Войдите! — разрешила девушка.
— Где ты была, Ю? — нахмурилась Ёсионо.
Девочка раскрыла рот, собираясь что-то ответить, но госпожа ее опередила.
— Не смей никуда уходить без моего разрешения! Поняла?
— Да, — поклонилась Ю и с каким-то особенным чувством добавила. — Моя госпожа принцесса.
С помощью служанок Ёсионо придирчиво осмотрела гардероб супруги управителя. К сожалению, все наряды оказались слишком велики.
Со вздохом, усевшись перед зеркалом, она приказала сделать себе прическу. Ю нерешительно затопталась.
— Как тебя зовут? — обратилась госпожа к служанке, убиравшей назад разложенные платья.
— Пуи, госпожа принцесса, — поклонилась женщина.
— И давно ты личная служанка благородной госпожи?
— Двенадцать лет, госпожа принцесса.
— Хорошо, — улыбнулась Ёсионо. — Тогда ты будешь помогать Ю. Станешь ей наставницей, научишь всему, что знаешь сама. Подскажешь, если она будет делать что-то не так.
— Я сделаю все, чтобы угодить тебе, моя госпожа принцесса, — поклонилась Пуи.
— А ты, Ю, — госпожа строго посмотрела на девочку. — Слушайся советов Пуи, учись, старайся. И если у тебя будет получаться, я не расстанусь с тобой.
— Я буду очень стараться, моя госпожа принцесса, — девочка от избытка чувств упала на колени и ткнулась лбом в пол.
— Этого делать не нужно, — нахмурилась Ёсионо. — Лучше помоги мне уложить волосы.
Когда пришел слуга и пригласил ее на обед, девушка была уже готова вновь встретиться с двоюродным братом.
Кроме него в столовой присутствовали еще три воина.
— Господин Сакуро, — поклонилась она брату. — Господа.
— Принцесса, — не сводя восхищенных глаз, поприветствовали ее вразнобой мужчины.
— Присаживайся, моя госпожа, — Сакуро широким жестом пригласил ее за стол.
Уроки мастерицы Розы не прошли даром, очень скоро Ёсионо смогла «разговорить» мужчин, и за столом завязался непринужденный разговор. Воины рассказывали ей о ее матери и Рексе Бьерне. Она же описала им свою недолгую жизнь. Особенно подробно остановившись на разоблачении ее Тайным Оком и на чудесном спасении. Из врожденной скромности Ёсионо не стала говорить, как едва не перерезала себе вены и о некоторых других вещах.
После обеда воины разбрелись по своим важным делам, а девушка оказалась предоставлена сама себе. Еще раз пересмотрев все наряды в шкафу, она попросила служанку принести ей что-нибудь почитать. Однако в замке не оказалось ни одной книги. Тогда Ёсионо решила навестить раненого слугу и уже открыла рот, чтобы приказать проводить к нему. Но задумалась. Теперь, когда сотни воинов уже называют ее «принцессой», когда она почувствовала, что обрела семью, чрезмерная забота о каком-то простолюдине может скомпрометировать уже не только ее. И так каких только грязных сплетен о ней не ходит. Не стоит давать для них повода.
Девушка посмотрела на свое отражение в зеркале и мстительно улыбнулась. Да и Алексу пора дать понять, кто есть кто. Пусть знает свое место.
Никогда еще Гарри, с какой стороны ни глянь, не находился в столь затруднительном положении. Он один в жестоком мире маглов, и ему совсем некуда идти.
Джоанн К. Роулинг. Гарри Поттер и узник Азкабана
Полный молодой человек, выполнявший в замке обязанности лекаря, быстро разрезал заскорузлые от крови повязки. Александра поморщилась, когда он бестрепетно оторвал их от раны. Набрав из глиняного горшочка ядовито-зеленой мази, лекарь стал деловито втирать ее в кожу. Резкий запах щекотал ноздри. Алекс сморщилась и чуть не чихнула.
— Гурвиник? — спросил стоявший в дверях воин. Тот самый, кому она заехала ногой в лицо. Багрово-синий знак ее доблести красовался у мужчины на небритой скуле.
— Да, мой господин, — односложно ответил молодой человек, доставая из сундучка кривую, жуткого вида иглу. Голос у него оказался тонким, гнусавым и на редкость противным. — Рана чистая, сейчас заштопаем, и пусть лежит.
Впоследствии Александра вспоминала эту сцену с гордостью. Пока местный коновал практиковался по шитью на ее нежной шкурке, она не издала ни звука. Хотя лоб покрылся потом, а мочевой пузырь подозрительно потяжелел. Лекарь обрезал нить и с легким удивлением посмотрел на Алекс.
— И долго мне так валяться, почтенный? — спросила она сорвавшимся голосом.
— Не знаю, — меланхолично ответил тот, вытаскивая из сундучка новый горшочек. От этой мази кожу противно защипало. Лекарь сноровисто перевязал Александру и, сложив назад свои причиндалы, посмотрел на соратника.
— Если рана не загноится, дней пять пусть полежит.
— Ты ему еще ребра посмотри, — как-то виновато попросил воин. — И с лицом что-нибудь сделай.
— Да, мой господин, — послушно согласился замковый эскулап.
Присев на кровать он так нажал на посиневший бок, что Александра не удержалась и зарычала сквозь стиснутые зубы.
— Перелома нет, — не обращая внимания на посторонние звуки, прокомментировал лекарь, потом вцепился пальцами в ее лицо, вновь вызвал негативную реакцию с ее стороны. Тем же спокойным и противным голосом он сказал:
— Кости и глаза целы. Я пришлю служанку со льдом. Пусть приложит, чтобы спала опухоль.
Перед тем, как уйти, он туго перевязал Алекс туловище ниже раны и оставил на столе чашку с желто-коричневой кашицей.
— Будет очень больно, съешь. Но не больше двух ложек в день.
Александра взглянула на предложенное лекарство и решила, что лучше потерпит. Когда все ушли, она окинула взглядом комнату. Две узкие кровати, стол, шкафы, комод на высоких ножках, пейзаж на стене, застекленное окно, пыльный ковер на полу.
