— Спасибо, кузина. Извини, что я в тебе сомневался. Несмотря на молодость Иризис, он предложил ей занять пост, которого девушка так долго добивалась, — пост старшего мастера ремесленников. А затем управляющий подписал приказ о переводе контракта Тианы в детский питомник.
Прошло десять дней, из которых в памяти Тианы сохранились лишь смутные обрыв и воспоминаний. Несколько раз перед ней возникало то озабоченное, то раздраженное лицо матери. Тиана с трудом вспоминала других женщин, а также пятилетнего Тоби, одного из пяти ее сводных братьев. И Джоэна. Дважды, просыпаясь, она видела его у своей постели, но Тиана с трудом открывала глаза. Потом просыпалась снова, но стул рядом с кроватью уже опустел. Все мужчины и женщины что-то ей говорили, но она не могла даже повернуть голову, чтобы посмотреть, кто к ней обращается.
— Мне это не нравится, — произнес один из мужчин. — Она даже не сознает, где находится.
— Так у нее кристаллическая лихорадка! — отвечал другой. — Все бумаги в порядке, а кроме того, она еще и девственница. С ее помощью мы неплохо заработаем.
— А что, если…
— Прекрати ныть! Ее все равно не запишут в учетный журнал.
Голоса затихли, и Тиана снова уснула. В следующий раз она открыла глаза и увидела Джо.
— Джоэн? — хрипло прошептала Тиана. — Что случилось? — Она огляделась, но комната была совершенно не знакома. — У меня был еще один приступ?
— Мне сказали, что ты кричала двенадцать часов, как будто заживо горела в огне.
— Я ничего не помню.
Из ее памяти стерлись даже сновидения. Последнее, что вспомнила Тиана, было завершение работы с контроллером и желание лечь спать. Однако горло все еще болело и голос оставался хриплым.
— Надо вставать, у меня много работы.
Тиана села в кровати, обнаружила, что на ней нет никакой одежды, и смущенно скользнула под простыню.
— Ты должна отдохнуть и поправиться.
— Но мне необходимо доработать еще два контроллера. Кроме меня, с этим никто не справится. На войне…
— Те контроллеры уже давно доработаны и отправлены на фронт.
— Что ты говоришь?
Тиана непонимающим взглядом окинула его лицо. Казалось, мир сходит с ума.
— Иризис исправила контроллеры, пока ты… была больна, — осторожно промолвил Джо.
Тиана схватила его за руку:
— Этого не может быть!
— Это так, Тиана.
— Джо, это я отремонтировала первый из контроллеров перед тем, как отправиться спать вчера вечером. Если Иризис выправила два остальных, значит, она просто скопировала мою работу.
— Ты в этом уверена?
В его беспокойном взгляде было сомнение.
— Конечно уверена! — Тиана рассказала, как именно она изготовила экран для хедрона. — Иризис ненавидит меня. Она всегда старается выехать за мой счет. Кроме того, она жаждет меня унизить.
Изменения в выражении лица Джо обеспокоили Тиану.
— Где я нахожусь? — Она тревожно оглядела незнакомое помещение. — Это не похоже на госпиталь.
— Это больничная палата в детском питомнике.
— Не думала, что настолько больна…
Тиана внезапно напряглась и уставилась в суровое лицо Джо. Старик отвел глаза, не в силах выдержать ее взгляда.
— Нет! — выдохнула она.
Весь воздух покинул легкие Тианы, она открыла рот, намереваясь закричать. Джо ладонью ударил ее по лицу, достаточно сильно, чтобы привести в чувство. Тиана остолбенела.
— Не смей кричать, — сказал Джо. — Или я тоже поверю, что ты сумасшедшая.
— Так вот почему меня продали в детский питомник? Но я не сошла с ума. Вчера я решила задачу…
— Тиана, — ласково прервал ее Джо, — ты здесь уже больше недели, и большей частью без памяти. А перед этим ты кричала не переставая почти полночи. Неудивительно, что лекари сочли тебя сумасшедшей. У Ги-Хада не осталось выбора. Заводу нужны здоровые ремесленники.
— А заменила меня Иризис? — В голосе Тианы послышались опасные нотки.
— Тихо! Дело даже не в этом. Специальным декретом ее назначили исполнять обязанности старшего мастера, хотя ей всего двадцать один год.
У Иризис есть все основания праздновать победу. Тиане захотелось умереть.
— Я здесь не останусь. Я никогда не смирюсь с жизнью здесь. Если бы только добраться до Ги-Хада, я смогла бы его убедить…
— Дело сделано, Тиана. Дважды у тебя случались припадки безумия, и два лекаря признали неизлечимую кристаллическую лихорадку". Ги-Хад не смог бы тебя спасти, даже если бы захотел. Безумный ремесленник опасен.
— Но я в своем уме!
— Люди, подверженные кристаллической лихорадке, всегда так говорят. Твой контракт передан детскому питомнику.
— Но Ги-Хад — честный человек:..
— Он должен управлять производством и выпускать клан-керы. На севере мы потерпели неудачу, за один час разбито целое подразделение боевых машин.
— Я слышала, что… — Тиана осеклась, она опять чуть не сказала «вчера».
— Теперь ты женщина из детского питомника. Ремесленника Тианы больше нет. Мне очень жаль.
На глазах Джо появились слезы.
Дверь в палату распахнулась, и на пороге появилась громадная толстуха.
— Время посещения истекло. Попрощайтесь. Тиане требуется отдых. Скоро настанет первый день ее работы!
Женщина торопливо вышла за дверь.
Только теперь до Тианы дошел весь ужас ее положения. Ее работе, ее жизни, самому существованию пришел конец. Все, что ей осталось, — это занятие, которое она презирала от всей души. Желание заорать было почти непереносимым. Она уже открыла рот, но выражение лица Джо удержало рвущийся наружу вопль.
— Я никогда не стану женщиной из детского питомника! — прошептала она.
— Я не знаю…
— Я в своем уме. И я сбегу отсюда.
— В военное время отказ от предназначенной работы является преступлением.
— Мужчин никогда не направляют в детский питомник!
— А женщин не посылают на передовую, на съедение лиринксам, как послали моих сыновей, — тихо сказал Джо. — Я не утверждаю, что это правильно, Тиана. Просто ничего нельзя поделать.
— Все равно я здесь не останусь. Это место мне противно.
— Став беглянкой, ты лишишься своих прав. Первый встречный сможет забрать тебя к себе или избить совершенно безнаказанно.
— Мне все равно, — огрызнулась Тиана. — Я сама выберу мужчину, которому отдамся.
— Времена меняются, Тиана. Война…
— Будь проклята эта война! Это только повод лишить нас наших прав. Джоэн, ты обещал мне свою помощь. Так вот теперь она нужна мне, как никогда.
Джо растерялся. Тиана знала, он боялся за нее, не за себя.
— Конечно, я помогу тебе. Но только если ты соберешься с мыслями. Что я могу сейчас для тебя сделать?
