Магистр добрался до здания тюрьмы к полудню. Когда он подошел к большой стальной двери, его приветствовал начальник стражи, коренастый Шон.
— Магистр! — прокричал охранник с широкой улыбкой на загорелом обветренном лице. Баден заметил про себя, что этот малый необычайно жизнерадостен, учитывая, в каком месте он служит.
— Привет, Шон. Рад тебя видеть.
— И я, господин. Хоть, признаться, и не думал, что снова увижу вас.
Бадену показалось, что над ними пронеслась какая-то тень, хотя небо по-прежнему было безоблачным и безмятежно голубым.
— Не понимаю, — выжидающе произнес он.
— Ну раз Барама забрали в Великий Зал, я решил, что вы уж больше здесь не появитесь. Хотя мне приятно вас видеть. Здесь всегда рады Сынам Амарида.
Бадена будто ударили в живот. Страшно захотелось сесть и перевести дыхание, и он испугался, как бы ему не сделалось плохо.
— Что с вами, Магистр? — озабоченно спросил Шон. — Выглядите вы неважно.
— Все хорошо, — ответил Баден, силясь улыбнуться. — Все хорошо.
— Но вы же знали, что Барама забрали в Зал, не так ли? — В голосе охранника послышались нотки испуга. — Выпустил-то его не я. Этой ночью была не моя смена. Вот я и удивился, когда мне сказали, что кто-то другой приходил вместо вас. Я надеюсь что все в порядке?
— Конечно, — заверил его Баден. — Все прекрасно. Ему надо было поразмыслить. Должно быть, Барама
забрал Оррис. Уж лучше Оррис, чем Арслан или кто-то из его сторонников.
— Так ночью приходил кто-то незнакомый? — спросил он, стараясь соблюдать спокойствие.
— Да, господин. Но ведь так и следовало?
— Конечно, Шон. Все правильно. Просто я не думал, что его переведут раньше следующей недели. Новость слегка меня обескуражила, вот и все.
Стражник улыбнулся с явным облегчением:
— Конечно, господин. Так оно всегда и бывает.
— Кстати, ты не помнишь имени этого мага?
— Само собой. — Он помедлил. — То есть, кажется, помню.
— Может быть, маг Оррис? — подсказал Баден. Лицо Шона расплылось в улыбке.
— Оррис, точно! Так его звали, господин.
Баден вздохнул. По словам стражника, маг приходил ночью. А Джарид уверял его, что распрощался с Орри-сом сегодня утром.
— Спасибо, Шон. Прости за беспокойство.
— Ну что вы, господин! Жаль только, что вам пришлось столько пройтись понапрасну.
Магистр принужденно улыбнулся и, похлопав малого по плечу, повернулся и пошел по дорожке обратно в лес. Он старался шагать легко, чтобы стражник ничего не заподозрил. Но, войдя в лес и убедившись, что его никто не видит, он сошел с тропы и уселся на бревно. Баден чувствовал стеснение в груди и весь трясся от страха, гнева и тех усилий, которые он приложил, чтобы сохранить самообладание в разговоре с охранником.
Он немного отдохнул, потому что для того, что он намеревался сделать, ему были нужны силы. Обычно он старался не прибегать к Магической связи. Это требовало непомерной траты энергии, истощая и мага, и его птицу. Но теперь выбирать не приходилось. Сначала он решил связаться с Оррисом, но не был уверен, куда именно тот пошел, к тому же сейчас он был слишком зол. Вряд ли его гнев произведет на Орриса впечатление. Поэтому он связался с Джаридом.
Закрыв глаза, он ощутил, как исходящая из его ястреба Голива энергия вливается в него наподобие прохладного ветра, овевающего склоны гор, до тех пор, пока он с трудом мог ее сдерживать. Задержав ее в себе, сколько хватало сил, Баден высоко поднял свой церилл и послал Волшебную Силу на запад, к подножию хребта Парне, туда, где, как он знал, пройдут Джарид и Элайна. Его сознание и внутреннее зрение последовали за этой волной, чтобы отыскать ярко-синюю точку церилла Джарида. Но он ничего не увидел — только темноту, и уже начал думать, что они пошли другой дорогой.
Потом он все же разглядел их. Не самих магов, или их птиц, или горную тропу, по которой они двигались, а только цериллы — пурпурный Элайны и синий Джарида. Сосредоточившись на синем, Баден влил в него оранжевое пламя своего церилла, и камень тут же изменил цвет.
Потом он подождал немного, не открывая глаз. Почти сразу в его голове прозвучал голос Джарида, и было странно слышать его так ясно и громко, как будто юный маг стоял неподалеку от Бадена в лесу.
Баден?
Ты солгал мне! — сделал посыл Баден, вложив в него все свое возмущение и гнев.
Последовало молчание, потом ответ:
Да.
Как ты мог поступить словно легкомысленный глупец?
Оррис попросил меня никому не говорить, пока мы не восстановим ментальную связь. Мне казалось, я должен был отнестись к этой просьбе с уважением.
«Должен был»? — бушевал Баден. — Это не игрушки, Джарид; мы не можем следовать какому-то школярскому кодексу чести! Жизнь Орриса в опасности! И ты смог просто так отпустить его?
Ты уже все знаешь? — Тон Джарида стал ледяным.
Да, — после короткой заминки сообщил Баден.
Хорошо. А теперь ответь мне: как бы я мог его остановить? Волшебным огнем? Или грубой силой? Открыться тебе? И ты полагаешь, что смог бы его переубедить? А может, надо было отправиться прямиком к Сонель? Или Эрланду?
Баден притих; по правде сказать, он и сам не знал, что мог сделать Джарид. Кроме того, что он сделал.
Не думаешь ли ты, — не унимался молодой маг, — что он все равно исполнил бы то, что задумал, вне зависимости от того, что могли сказать или сделать мы? И, учитывая все это, не считаешь ли ты, что он заслужил право на попытку добиться успеха? Может, все получится, Баден. Благодаря ему. Неужели дело того не стоит?
Возможно, — откликнулся Баден, на сей раз более сдержанно. — Но он слишком многого не знает. Да и никто из вас не знает.
Ну, ты нам достаточно рассказал. К тому же перед уходом он прочел кое-что из твоего доклада.
Баден покачал головой, хотя Джарид и не мог этого видеть.
Я не имею в виду доклад, — передал он, пытаясь дать понять, насколько он расстроен и озабочен. — Там не все сказано.
То есть не все о Лон-Сере?
И о Лон-Сере тоже. Но главное — о Бараме.
А что с Барамом? — спросил Джарид, и Баден ясно почувствовал, что в мысли мага прокрался страх.
Магистр немного помедлил, собираясь с духом.
Баден? — звал Джарид. — Так что с Барамом?
Баден вздохнул. Все равно он не сможет этого скрыть.
Он помешался. Барам — сумасшедший.
