— Не буду… сегодня… больше, — пообещал я, тщетно пытаясь освободить ухо.
— Хмм, так и быть! — меня отпустили.
Чуть поёрзав, устраиваясь поудобнее на моём плече, Таня добавила:
— Вот трезвое мнение об этой особе с небольшими рожками. Она: раз — эгоистичная, два — скрытная, три — лицемерная натура. И, что самое отвратительное, у меня возникло чувство, будто она читала мои ощущения, как книгу. Реагировала даже на невысказанные эмоции.
— Ничего удивительного. Мира — эмпат. Твои эмоции она ощущала, как свои.
— Раньше сказать не мог?
— Я говорил, что в Круге есть эмпат.
— Да, только я думала, что это Грег.
— Почему? — женская логика всегда ставила меня в тупик. — Разве я говорил, что Грег эмпат?
— Нет, ты сказал, что он целитель. А как целитель может без эмпатии?
— Не знаю. Я не целитель.
— Вот и хорошо. Не люблю целителей. Слишком они… — Таня недовольно засопела, — мягкие.
— А колдуны? — я улыбнулся.
— Не набивайся на лесть, Димка! — меня шутливо пнули коленкой. — Кстати, Грег тоже колдун, если вдуматься. Как и я, как и Мира.
— В общем, да, — я согласно вздохнул. — Всё зависит от направленности и дара. Грег колдун, но дар у него — исцелять. Ты и Мира — колдуньи с даром обортничества.
— И какой дар или направленность у тебя? — вкрадчиво поинтересовалась Таня.
— Хм, меня учил Клод, — я задумался, окунаясь мыслями в прошлое. — Он связал себя с ритуальной магией. По идее, я тоже должен стать ритуальным магом. Но мне так не хочется возиться со всякими инструментами, заклинаниями… — Я осёкся.
В памяти всплыли подробности недавнего ритуала по призыву. Ни один колдун на свете на голом намеренье не сможет призвать ангела. Ритуальному магу стоит собрать нужные ингредиенты, подобрать правильные формулы, вникнуть в суть заклинания и объединить всё это со своей силой. Вуаля! Ангел на блюдечке! Ну, хорошо, не на блюдечке, а в круге. Результат, всё равно, достигнут.
— Разве колдовство и ритуалика не одно и то же? — отвлекла меня от мыслей Татьяна.
— Не совсем, — чуть погодя, ответил я. — Колдовство — это любое твоё действо, твоя воля, которую ты выплёскиваешь в мир, и мир меняется. В ритуальной магии тебе обязательно придётся точно выполнять созданные до тебя ритуалы, вызубрить заклинания и формулы. Без них ты ничего не сумеешь. Это и есть отличие.
— Почти, как в кулинарии. Не добавишь сахар, и пирог превратится в запеканку.
— Замечательное сравнение! Не так произнесёшь заклинание, и сама обернёшься кучкой пепла.
— Даже так?
— Если взять некоторые ритуалы… то это самое хорошее, что может случиться с магом.
Я не преувеличивал. Всего лишь рассказывал то, что слышал от Клода. Ему я верил. Он в ритуалике не один десяток лет.
— То есть, ты не определился, куда тебя тянет. — Подытожила молодая колдунья.
Усмехнувшись, я погладил её пальцы, лежащие на моей груди.
— Занимайся, чем хочешь. Только не становись целителем. Это очень скучно! — девушка чмокнула меня в плечо.
— Договорились!
— Дим, я всё же хотела узнать кое-что, — снова потеребила меня Таня.
— Слушаю, — я скосил на неё взгляд.
В свете улицы, пробивавшемся через окно, глаза Татьяны посвёркивали желтизной. Мистическое зрелище!
— Мира тоже оборотень. Ещё она эмпат. А есть ли у меня скрытые…гм, таланты?
Я так и не смог прочесть по её лицу, она смущается, обижается, завидует или боится.
— Думаешь, ты бездарна и кроме оборотнических способностей в тебе ничего нет? — уточнил я, весело вглядываясь в её белое лицо.
— Ну-у, нет…
— Не волнуйся! — не удержавшись, я поцеловал её. — Каждая колдунья делает себя сама. Если есть способности, они обязательно проявятся. Тебе нужно запастись терпением.
— Блин! — отозвалась девушка. — Как же ты похож на Ксанку! Она тоже твердила о терпении.
Отвернувшись, я поморщился. Каждый раз, как Таня произносит имя своей подруги, моя шея начинает болеть, а руки так и чешутся придушить эту чертову ангелицу!
— Тань, — я не выдержал. — Вот о ком, о ком, но о Роксане я с тобой в постели говорить не намерен! Пойми, она — земной ангел. То есть, враг! Если вы с ней встретитесь, она тебя попытается… — некстати выплыли воспоминания об ангеле-мальчишке в подвале у Клода, — …убить. Вы по разные стороны баррикад. Так яснее?
— С чего ты взял?! — она тоже вспылила. — Ксанка была моей подругой с самого детства. Ты даже не догадываешься, что нас связывает! Я никогда на неё не подниму руку! И она на меня — тоже! Да, у нас много противоречий! Мы могли ругаться, а потом не общаться месяц, но всегда мирились. Пойми, она мне как сестра! Вообще, вся эта война колдунов с ангелами выеденного яйца не стоит!
— Из-за твоей «как сестры» Грег мою шею заново склеивал.
— Это из-за других бессмертных! Они её настроили против тебя.
— Так что им мешает настроить её против тебя? — вкрадчиво прошипел я.
— Нет! — решительно ответила Таня. — Я верю Ксанке. А она верит мне!.. — уже тише девушка прошептала, — надеюсь, что верит.
Вздохнув, я приобнял её за плечи. Глупая-глупая девочка. Ничего не понимает. Как ей объяснить, что мир, в котором она жила, рухнул, развалился на части? Его не восстановить, не собрать по крупинкам. Даже если Татьяну и Роксану связывала крепкая дружба, это в прошлом. Появись Таня среди ангелов, те попытаются отнять её силу (спасибо Клоду, теперь это невозможно!). А если среди нас, в Круге, объявится Роксана…
Хоть бы объявилась!
Я непроизвольно растянул губы в плотоядной ухмылке…
Вот прямое доказательство, что мы ангелам не товарищи. Пусть попробуют с тамбовскими волками. Шансов побольше будет.
Пока я размышлял о тонкостях взаимоотношений бессмертных и колдунов, Танюшка заснула. Благо, не на моём плече. Женщины считают это романтичным. На самом же деле после такой вот «романтичной ночки» плечо отваливается два дня.
Стараясь не разбудить красавицу, я аккуратно выполз на кухню. Хотелось есть.
В холодильнике только полуфабрикаты на крайний случай. Конечно, последнее время Таня не готовит. Я приглашал её в кафе и ресторанчики. Что ж, крайний случай наступил.
Достав их морозилки пару блинчиков с печенью, я сунул их в микроволновку. Полезнее всё же на сковородке или колдовством. Но мне лень. Что-то последнее время я совсем ленюсь. Не дело… Вот завтра и исправлюсь!
Выждав положенные две минуты сорок секунд, я достал горячие блинчики и приступил к трапезе. Пусть говорят, что перекусы в два часа ночи вредны для здоровья; зато очень полезны для настроения. Дурные мысли как ветром сдуло. Или это результат совсем других действий? Я облизнулся от удовольствия. Будь рядом Таня, и услышь она мои мысли, я получил бы тычок под рёбра за пошлость. А что делать? Натура у неё такая.
