– Прибавь!..
Однако скоро пришлось вернуться на обычный галоп: показались бараки, блистающие свежевыструганными досками. Уже четыре костра, на треногах большие котлы, ветерок донес запах наваристой мясной похлебки.
У одного из костров сидят люди в доспехах, один сразу вскочил при стуке копыт, я узнал виконта Теодориха. Подтянутый, щеголеватый, он бросился ко мне навстречу, подал почтительно руку, помогая сойти с коня, словно пожилой даме.
– Не могу не выразить свой восторг вашим конем, сэр Ричард, – сказал он. – Галопом поднимался по такой круче!
– Да тут недолго, – отмахнулся я, – что успели увидеть?
Он понял вопрос правильно, ответил четко:
– Четыре очень удобных места, где размещу лучников и арбалетчиков, на дороге выставлю пикет копейщиков. Еще есть местечко, по которому можно подняться, но и там помещу ребят.
Говорил уверенно, но в глазах я видел недоумение.
– Благодарю, – сказал я. – Сэр Теодорих, я не забываю, что вы были и есть первый рыцарь, который явился ко мне на службу. И потому открою вам великую тайну, но только вам: недолго вам нести эту службу вдали от городов, замков и развлечений. И недолго вам ходить в виконтах!
Глаза его счастливо и гордо вспыхнули, он выпрямился, сказал прерывающимся от волнения голосом:
– Моя жизнь принадлежит вам, сэр Ричард!
– Но-но, – сказал я со строгостью в голосе, но, понятно, довольный. – Жизнь наша принадлежит только Господу Богу. И только он вправе ею распоряжаться.
Дальше попались одна за другой две подводы, нагруженные камнями. Помимо возчика на обеих по двое дюжих мужиков. Я успел полюбоваться, как они открывают борта подводы и сваливают камни в огромную расщелину. Если учитывать, что Тоннель протянется почти на двадцать миль, то потом должна возникнуть проблема со складированием как этих камней, так и вообще вынутого грунта.
Я похвалил за старание, но даже намекать не стал, что новых мест, куда перемещать камни из Тоннеля, искать не придется. Это не виконт Теодорих, это простые, с ними можно проще. С простым народом никогда не считались, а если и объясняли что, то обязательно дурили.
Тоннель уже зияет широкой дырой, словно его заново рубили проходческим щитом двенадцать метров в диаметре. Из темного зева показалась упряжка из двух волов, тянут такую маленькую повозку, и сами такие маленькие…
Странно, мелькнуло в голове, а ведь никто даже не спрашивал, зачем пытаюсь делать Тоннель таким широким. Сама идея Тоннеля под Хребтом казалась такой дикой, что даже не стали указывать на такие явные несуразицы. Какая разница, пророю я узкий тоннель за пятьсот лет или такой вот широкий за тысячу?
Бобик первый вбежал в темный тоннель, но я громко прикрикнул и указал на место возле входа.
– Жди здесь, толстолобик! Добычи там нет, а людей пугать нечего.
Зайчик гордо и нахально ржанул, он допущен, и мы въехали в темноту, где впереди показались красные пятна факелов. Камнерубы работали не просто в поте лица, а как будто стараются прорыть тоннель до вечера.
Дюжие парни грузили отколотые глыбы на телеги, лица и голые торсы блестят, словно на них вылили все масло из всех запасенных светильников.
Ко мне заспешил мастер Маргулер.
– Ваша светлость, как мы рады, как мы рады…
Я спросил с подозрением:
– Чему?
Он не растерялся, сказал бодро:
– Вы удачу приносите!
– Правда?
– Истинный крест!
– И какую же удачу я вам принес?
Он повернулся, рука описала широкий полукруг.
– Вы говорили, что только первые дни будет долбить трудно. Я не поверил вам, теперь винюсь.
Сердце мое застучало чаще.
– Что, в самом деле?
– В самом, – заверил он. – Вот я и говорю…
– Да, – сказал я, – вам повезло.
Он кивнул, не отводя от меня взгляда.
– Да, ваша светлость. Впервые в моей практике такой случай.
Я спросил:
– Что лорд приносит удачу?
Он помотал головой, но глаза смеялись.
– И это тоже.
– А что еще?
Он ответил серьезно:
– Что камень дальше становится таким… Всегда ведь, чем глубже в гору, тем камень плотнее. И откалывать труднее. А здесь пошли отдельные глыбы…
– Может быть, повезло? – спросил я.
Он не отрывал от моего лица пытливого взгляда.
– Да, наверное… Я примерный христианин и в чудеса верю. Только думаю, что Господь совершает их где-то далеко, с другими людьми. Которые без чудес и жить не могут. Потому сейчас даже не знаю, что думать…
Теперь я сверлил его пронизывающим взглядом.
– Знаешь, – сказал я уверенно, – по глазам вижу. Но держи свои соображения при себе, понял!
Он сказал послушно:
– Как скажете, ваша светлость!
– Так и скажу, – проворчал я грозно. – Не забыл, что по завершении работ всем выдам хорошую премию помимо оплаты?
Он кивнул с готовностью.
– Да, ваша светлость. И теперь я начинаю верить, что…
Я поднял руку, он послушно умолк.
– Ни слова больше, – велел я. – Все догадки держи при себе. Видишь, как остальные? Никто ни о чем не задумывается.
Он развел руками.
– Так они ж доверили задумываться мне, мастеру. Но – молчу, молчу!.. останетесь с нами пообедать?
– Даже поужинаю, – ответил я.
Я в самом деле остался на ужин, а между обедом и ужином трижды ходил в тоннель и ощупывал глыбы. Да, их жар не коснулся, не сплавил в единый монолит. Это говорит в первую очередь о том, что дефы не надули.
Еще можно ожидать, что уже скоро завал кончится, так как тоннель расположен строго горизонтально, потому лавина камней не могла закупорить его слишком уж далеко.
Жгучее ожидание привело к тому, что я остался и на ночь. Камнерубы из кожи вон лезут, выказывая нечеловеческую работоспособность и выносливость, к тому же теперь их полный комплект: одна бригада рубит, две отдыхают.
Ночью в горах слышались странные голоса, не то эндемичных зверей, не то одичавших людей, а может, гномы шпионят за нами и переговариваются, как напасть и все уничтожить…
Заснул под утро, а проснувшись, первым делом бросился в тоннель. Навстречу волы с таким трудом тащат тяжело груженные телеги, что грузчики слезли и, хватаясь за колеса, помогают бедным животным.
Я заторопился до главных героев, выдирают глыбы и скатывают вниз. Мастер Маргулер молча указал наверх. Я охнул, всмотревшись: свод абсолютно ровный, вкатившиеся в тоннель глыбы его даже не поцарапали.
– Этого ждали, ваша светлость? – спросил он.
– Вы мудрый человек, – пробормотал я.
– Я просто старый мастер, – ответил он с достоинством. – Когда вижу такое, я начинаю понимать нечто.
– Скоро поймут и другие, – сказал я.
– Потому и поставили охрану?
– Заметно?
Он кивнул.
– Да, я сперва удивлялся…
