Впрочем, она не могла не догадаться, кто стал виновником налаживания женского быта и появления столь многих здоровых детей. В отличие от нее самой, Ниавир Дубовик никогда не покидал мира Лии. Все виденные ею мальчишки были его детьми. Дети Ниавира не несли в себе и тени хилости или болезни. Они были здоровы и в будущем обещали вырасти в здоровых и крепких мужей, таких, каким был их отец. Мужчины Светлого Лея и женщины Темной Лии могли давать здоровое потомство. Похоже, что проклятие одной половины мира не распространялось на другую.
Это можно было сказать и о каменной чуме. Проклятая болезнь, выкосившая светлую половину мира, в земли Лии не пошла. Легионеры, которые вместе со своей принцессой перешли Прорву и прибыли в селение, где проживали их спасительницы, за несколько часов почти полностью протрезвели. Но уже привычные вялость и слабость, которые в мире Лея за неполный день в телах мужчин переходили в камень, у них не проявлялись вновь. Впервые за долгое время воины Легиона могли ясно мыслить и при том не чувствовать в себе смертельную болезнь. Воспользовались они, впрочем, этим ожидаемо. Из семи сопровождавших Марику мужчин шестеро приняли предложения местных женщин провести ночь у их очагов. Лишь центурион Кедеэрн, недовольный тем, что его не допустили на совет в доме Первой и ее мужа Патриарха Ниавира, слонялся во дворе и стерег свою принцессу неизвестно от кого и чего. Время от времени его силуэт мелькал в окне. Однако Марика оставалась глухой к его невысказанному томлению. В отличие от Ипполиты и Ниавира, Кедеэрн не был посвящен в тайну ее сущности. Менять это положение вещей Марике не хотелось.
- Я знал, чума не пойдет дальше Прорвы, - принцесса тем временем дернула горлом, справляясь с дурнотой. - Она - только для мужей. Мужи вашего мира... вашей половины мира для маннов не опасны. Если маннский маг хотел уничтожить всех, он наслал бы женскую чуму. А кроме того...
Подтянувшись на руках, Марика села прямо и забрала со столика перед диваном кружку, в которой был настой на травах.
- Кроме того, есть еще Прорва, - осушив кружку, закончила она. - Я помню, что она ослабляла твою магию, Ниавир. Каменную чуму вызвала злая магия маннского колдуна. Здесь его чары должны были ослабнуть, как твои.
Ипполита и Ниавир переглянулись.
- Не совсем так, - Дубовик хмыкнул, потом потер затылок. - Тут такое дело... О том, что Прорва не пропускает магию Лея я понял давно, когда только ступил на здешние земли. Но с тех пор, как ты начал колупать дыры в этой проклятой мгле... В общем, года полтора эдак тому назад я внезапно начал ощущать, как ко мне возвращается мой дар. Должно быть, заслон, который создает туман, слабел с каждым новым твоим шагом сюда. Если раньше я едва умел раздуть костер поблизости от Прорвы, а дальше - так и вообще не мог ничего, то теперь я почти так же силен в магии, как если бы жил под солнцем!
В подтверждение своих слов он протянул руку, которая вспыхнула огнем до самого локтя. Некоторое время огонь пылал на ничем не защищенной коже мага, потом утих так же внезапно, как появился.
- Не сразу, но я понял, что, должно быть, это твоих рук дело, - Ниавир потер кулак в ладони и хрустнул мозолистыми пальцами. - Хотя никак не мог взять в толк, как тебе вообще удалось убежать от ведьмы, и что ты там, с той стороны, делаешь. Ипполита предположила, что люди из-за Прорвы, должно быть, ищут путь в нашу половину мира. Мы сделали больше десятка вылазок в туман, но так и не смогли найти вас.
Марика взяла кружку обеими руками, грея об нее ладони.
- Вы искали нас? - переспросила она. - И безрезультатно?
- Мы потеряли пятерых воительниц и решили до времени прекратить поиски, - Первая Ипполита пожала плечами, словно извиняясь. Однако не было похоже, чтобы она чувствовала вину за этот приказ, который, несомненно, был отдан ею. - До поры мы не знали, с какой стороны вы должны появиться. Иначе мы бы помогли вам со стройкой. Но терять людей просто так... это попросту неразумно.
Принцесса Веллии, некогда бывшая Инквизитором Марком Альвахом, помолчала.
- Ты сказала "до недавнего времени", - обронила она, наконец. - Вы появились вовремя, чтобы не дать нам погибнуть. Как, в конце концов, догадались, куда идти?
Ипполита и Ниавир переглянулись вторично.
- Нам был подан знак, - тихо и серьезно проговорила Первая среди дочерей Лии.
- Какой знак? - не поняла принцесса Марика. К вечеру недомогания усиливались, и неспешное течение беседы ее раздражало. В поселении, где всем заправляла Первая Ипполита, принцессу из мира Лея и ее отряд приняли более чем гостеприимно. К другим поселениям и в сам Илиос, главный город царицы этой части земель, уже были отправлены гонцы с сообщением о приходе гостей и просьбой военной помощи. Легионеры из отряда принцессы выздоравливали на глазах и даже пришли в себя настолько, что уже вовсю благодарили здешних женщин за спасение и теплый прием. Неизвестно, сколько сыновьям Светлого Лея предстояло здесь еще оставаться, и что ждало их впереди. Но кто-то из них уже наверняка оставил здесь свой след. К будущему году к радости посельчанок у них могло родиться еще несколько крепких и здоровых младенцев мужеского пола.
И, все же, Марика была недовольна. Она считала каждый день, который проходил после отплытия маннского корабля, и прикидывала, сколько времени потребуется Первым из других поселений и их царице, чтобы принять решение о помощи людям из-за Прорвы. В бытность мужчиной Марика служила в имперском Легионе и примерно представляла, как долго женщины, которые были непривычны к войнам с другими людьми, будут собирать большую армию. Армию, которая могла бы противостоять маннам, что наверняка собирались вернуться с подкреплением. В теле Марики острая тревога подогревалась женскими соками, которых становилось больше из-за беременности, и принцесса едва сдерживала нетерпение и ярость под маской отрешенного спокойствия. Промедление казалось ей непростительным и преступным.
Романка понимала, что женщины Лии ничем не были обязаны тем, кто жил за туманом, и могли вовсе отказать в помощи. Но так же она догадывалась и о том, что нашествие маннов произошло не случайно. Никто в мире Лея не обладал такой силой, чтобы за несколько дней повергнуть в прах сразу половину из живущих людей. И ни один из магов, получивших силу от Светлого, не умел повелевать болезнью и насылать проклятия. Это издавна считалось женской магией. Лишь Инквизитор Марк Альвах, маг Ниавир, да, пожалуй, еще старый король Хэвейд, знали, откуда берется та магия, которую ошибочно считали женской.
