***
Марика положила руку на стальной канат так, чтобы не пораниться ни об один из вплавленных сюда посеребрённых шипов. Иглы на шипах были очень острыми и имели форму крюков. Крюки эти безжалостно рвали любую плоть, даже сквозь шерсть или перья. Когда-то Марика лично проверяла каждый из этих шипов, и знала, на что они были способны.
Канаты натянули по ее приказу. Половины мира Светлого и Темной помимо Прорвы были разделены бездонной пропастью шириной в треть полета стрелы. С одного берега на другой вел только один узкий каменный мост. Прочный забор из каменного дерева, который препятствовал чудищам проникать на дорогу через мглу, на этом узком перешейке ставить было нельзя. О том, чтобы вбивать в камень бревна не могло быть и речи. Это могло привести к обрушению единственного средства сообщения через пропасть.
Говорили, что у пропасти между владениями Лея и Лии не имелось дна. Между тем, изловчившись, какая-нибудь из тварей могла перепрыгнуть с одного из берегов на неогороженный мост. Для предотвращения подобного и были натянуты канаты. Шипы канатов были покрыты серебром, и это отпугивало нечисть вернее остроты их крючьев. В просветах между канатами пропасть и колыхавшаяся на берегу Темной Лии мгла были хорошо видны.
Марика не могла признаться даже себе, но она боялась высоты. Потерявшая все и вся, и даже самое себя, она не трепетала ни перед чем. Но вид пустоты под ногами невольно притягивал взор, заставляя тревогу подниматься из самой глубины ее естества.
- По-моему, все же, это полная нелепица, - хмуро повторила она, словно отвечая на сказанное ранее.
И обернулась.
То, что творилось у нее за спиной, было куда отраднее зрелища зиявшей впереди бездны. На дороге, которая вела в Прорву, снова царило оживление. Могучие женщины из мира Лии, с темными повязками на глазах, вели под уздцы лошадей, везущих повозки с огненными камнями. Со стороны Нижних Котлов в мир Лии тянулись беженцы из мужчин и отроков, которые еще не были сломлены болезнью, но не находили в себе сил продолжать хмельные возлияния. Некоторые из них шли в сопровождении своих женщин и детей. Со стороны Темной так же спешно заканчивали почти достроенную дорогу.
Люди, которые долгое время не знали о существовании друг друга ничего, теперь работали сообща. В сильной спешке они едва интересовались тем, что теперь происходило с ними и едва ли проникались важностью того, чему становились свидетелями. Теперь у них была главная цель - спасти то, что можно было спасти любой ценой. А потому у сыновей Лея и дочерей Лии не находилось толком времени даже чтобы удивиться друг другу.
- Нелепица или нет, зато ты ничего другого предложить не можешь, - как ему самому показалось, резонно возразил Ниавир. Лицо мага было бледнее обычного. - Отряды воинов... воительниц будут подходить еще не менее трех-четырех дней. Ипполита управит здесь все сама. Хочешь все это время просидеть, сложа руки?
- А ты считаешь свой сон вещим? - в тон ему переспросила Марика. При этом она бросила еще один невольный взгляд за плечо, желая и не желая вновь увидеть зияние бездны. - Почему Лей явился не мне? Если ему нужен я, он мог говорить напрямую!
- Требовалось спасти тебя и твоих людей в Прорве, - Ниавир подернул плечами, в последний раз поправляя вещевой мешок. - Это было под силу только магу.
Принцессу, однако, он не убедил.
- Воля Светлого неисповедима. Но он мог ...
- А может, не мог, - вмешалась Ипполита, которая до того спокойно наблюдала за приготовлениями мужа. О том, что творилось в ее душе, знала только она сама. - Ты долгое время провел в женском теле. Это могло... изменить тебя. Лей говорит только с мужами - не забывай.
Марика открыла рот, чтобы резко возразить, но так и не возразила. На ее красивом лице на несколько мгновений появилось выражение настоящего страдания и горечи. Однако она быстро овладела собой.
- Но почему ты решил, что "вниз" - это именно туда? - с помощью Ипполиты романка закинула на плечи собственный дорожный мешок с притороченным к нему свернутым одеялом. - Caenum! Что, если здесь ошибка? Сколько нам потребуется времени... и сил, чтобы в этом убедиться?
- После разрыва с ее братом Светлым Леем, Темная Лия сошла под землю, дабы глубокая печаль Предвечной не тревожила ее детей и не смущала людских сердец, - Ипполита затянула ремень на груди поморщившейся принцессы Марики. - Если вы где и найдете ее, то только под землей. И только Лия сможет указать путь к ее брату.
Марика промолчала и на этот раз. Россказни об изречениях Предвечных по-прежнему казались ей бредовыми. Способ добраться до якобы обитавшей под землей Темной Лии, который был предложен Ниавиром, вызывал откровенный страх. Однако пока существовала хотя бы небольшая вероятность того, что Предвечные действительно являлись к смертным во сне, игнорирование их воли было непростительным кощунством.
- Надеюсь, ты сможешь не только опустить, но и поднять меня оттуда, - только пробормотала она внезапно пересохшим горлом. - Хочу надрать задницу дикарю Вальгарду, когда он вернется.
Маг смерил ее взглядом. Не было похоже, чтобы он сам до конца верил в то, что предполагал совершить. Однако каким-то чутьем догадывался, что это нужно было сделать. Должно быть, сам Предвечный действительно являлся в его сон.
Ниавир шагнул к Ипполите и взял ее за руку. Потом обнял. Марика терпеливо дожидалась завершения их долгого поцелуя. За восемь лет будучи единственным здоровым мужчиной в мире Темной, маг стал отцом детей многих женщин. Но жена у него была одна. И, похоже было, что не только закон заставлял Ниавира называть Первую среди дочерей Лии своей единственной.
Наконец, затянувшееся прощание завершилось. В последний раз взглянув на супругу, Ниавир отошел к измаявшейся Марике и встал на четвереньки. Беженцы, что все еще шли мимо, сопровождали его действия недоуменными взглядами. Однако в отличие от непосвященных, для романский принцессы Веллии этот поступок не стал неожиданностью.
Помедлив, она оседлала Ниавира, умостившись на его пояснице и вцепившись в ремни, пришитые к вещевому мешку. Маг порывисто обернулся. Убедившись, что Марика сидит прочно, он встряхнулся - и в несколько мгновений обернулся огромным горным крюкоклювом.
Тяжело взмахнув крыльями, крюкоклюв поднялся в воздух вместе с застывшей на его спине велльской принцессой. Сделав круг над мостом и замершими на нем с задранными головами людьми, огромная птица издала протяжный крик.
