Именно раскрюченность, а не раскочегаренная система кондиционирования была причиной моего внутреннего холода. Все, что я любила больше всего на свете — Ари, Диана, даже Мина имели более близких и понимающих друзей, да и остальные важные для меня вещи, — все это я могла сорвать, точно плащ, и повесить на гвоздик. А под плащом не было ничего. Люди и вещи, которые прежде были мне дороги, становились далекими и непонятными, а прекрасный внешний покров казался странным. Я могла вновь накинуть этот плащ, но теперь он перестал быть частью меня и превратился во внешнюю оболочку.
Раскрюченность. Должно быть, это она. Я не была счастлива, и дело ведь не в побочных эффектах?
Кэл продолжал названивать посреди ночи. Мне вообще казалось, что он никогда не спит.
— Может, лучше поговорим завтра, Кэл?
— Но тогда следующие пять часов мне придется бодрствовать в одиночестве.
— Ты можешь поспать.
— Нет. Я не сплю много.
— Что значит твое «не сплю много»?
— Я не спал всю ночь напролет с двенадцати лет.
Я накрылась с головой и поглубже зарылась в одеяло.
— Почему?
Он вздохнул:
— Не знаю. Я закрываю глаза, как и все. Чувствую усталость или, по крайней мере, мне так кажется. И ничего не происходит. Я продолжаю бодрствовать даже с закрытыми глазами. У тебя так было?
— Нет. Я сплю как убитая.
— Счастливая.
— За исключением тех моментов, когда ты звонишь, конечно.
— Прости. Я не хотел тебя напрягать.
— Ты не напрягаешь, — сказала я. По крайней мере, я не ощущала никакого напряга. Порой бывает трудно найти разницу между ощущением восторга и ощущением ужаса. А может, виной тому раскрюченность? — Как насчет того, чтобы встретиться днем?
В трубке повисла пауза.
— Почему бы и нет? — сказал он. — Приходи завтра к магазину. Прикинемся туристами и сходим на ярмарку.
Великолепно. Мы с Кэлом и…
— Можно, я приглашу Ари и Диану пойти с нами?
— Ари Мадригал? О господи, кругом опять начнут болтать об Уине. Ну конечно, она может прийти.
Итак, теперь у нас были планы. Свидание.
Ари и Диана ждали нас возле магазина Уотерсов. Они стояли внутри, недалеко от входа, возле стенда с чистящими средствами. На их лицах застыло выражение дискомфорта.
Мне хотелось, чтобы подруги присоединились к нам уже на регистрации, однако я понимала, что девочкам не слишком-то хочется идти, поэтому отправилась к ним сама. Кэл перемахнул через прилавок, чтобы поздороваться со мной. И ему это почти удалось. Однако в момент прыжка он вдруг потерял равновесие и приземлился прямо на колени перед Дианой и Ари. Все инстинктивно бросились вперед, стараясь предотвратить падение — слишком поздно — или хотя бы помочь.
— Ау, — улыбнувшись, сказал он и тут же поднялся без чьей-либо помощи.
Диана улыбнулась в ответ, зато Ари посмотрела так, словно падение Кэла было для нее личным оскорблением, убрала вытянутую для приветствия руку и скрестила руки на груди.
— Мы можем идти? — спросила она.
— Черт побери, Ари! Такое ощущение, что ты боишься столкнуться со мной! — Откуда-то из глубины магазина вышел Маркос Уотерс.
— Привет, Маркос, — сказала Ари. Диана сделала шаг вперед, но остановилась, заметив, что он на нее не смотрит.
Кэл собирался приветственно ткнуть Маркоса в плечо, но передумал.
— Пошли с нами, чувак, мы собираемся на ярмарку.
Всех, кроме Кэла, эта идея привела в ужас. Знаю, я должна была бы восхититься его радушию и широте души, но общество лучших друзей — это как эксклюзивный клуб, которым наслаждаешься именно потому, что туда входят лишь избранные. Пригласив постороннего, он все испортил.
— Ты уже нашла того, кто согласился одолжить тебе денег? — спросил Маркос Ари.
Повисла неловкая пауза, а потом все одновременно загалдели.
— Деньги?
— Это не важно.
— Какие деньги?
— Давайте просто пойдем.
— Так ты заплатила или нет?
— Мне кажется, нам стоит поговорить об этом в другой раз.
— Если мы не уйдем, здесь скоро соберется толпа…
— Подожди, а зачем тебе понадобились деньги?
Ари повысила голос:
— Все хорошо. Мне не нужны деньги. Давайте просто пойдем.
Она вышла из магазина. Диана на секунду заколебалась, глядя то на дверь, то на Маркоса, но Маркос, не говоря ни слова, растворился в недрах магазина. Диана ссутулилась и вышла, догнав Ари уже на тротуаре.
Кэл схватил меня за руку и потащил к двери.
— Идем! — сказал он.
Я дернулась назад, и он остановился.
— Тебе не показалось это странным?
— Что именно? Маркос?
— Да, и то, что Ари просила у него денег. Ты что-нибудь об этом знаешь?
Кэл пожал плечами:
— У каждого есть свои секреты.
— Но он ведь твой брат.
— Я не в курсе дел своих родных. Ты разве знаешь все, чем занимается твоя сестра?
Я вспомнила Мину, уходящую с пикника из-за того, что я отправила ее заняться собственными делами. Возможно, Кэл прав, и мне следовало понимать, что тайны существуют даже между лучшими друзьями. Хоть это и казалось неправильным. Кэл держал мою руку в своей, но я ощущала лишь пустоту и разочарование. Несмотря на то что в зале работали кондиционеры, ладонь его была влажной.
Все вчетвером мы отправились на ярмарку. Располагалась она на автомобильной парковке в конце главной улицы. Кэл, казалось, не обращал никакого внимания на то, что Ари выглядела угрюмой и сердитой, а Диана — расстроенной и замкнутой. Он пять раз бросал кольцо, но, поскольку попасть на шест не удалось ни разу, он просто купил мне мягкого бегемотика. Он таскался с нами все утро и даже ни разу не флиртовал с другими девушками.
Повсюду толпились пестро одетые туристы, гремели раскаты смеха. Аттракционы и сувенирные магазинчики расположились по краям парковки, хотя несколько стояло и в середине. В одном конце находилась аркада с дюжиной игровых автоматов — скибол,[17] клешня,[18] греческий пинбол — а на другом высилась океаническая громадина под названием «Воронка», осьминогоподобное сооружение, вращающееся по кругу, из стороны в сторону и даже вниз-вверх. Мы заняли очередь туда. Летом на ярмарке работали либо дурачки, либо безработные, но Кэл был знаком с парнем, который запускал эту штуку, и он пообещал пропустить нас бесплатно.
Кэл спросил Ари про танцы, и она подробно расписала ему программу, которую собиралась исполнять на вступительных экзаменах в Нью-Йорке, процесс поступления и где они с Джесс собираются жить. Я стояла рядом с Дианой.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.
