– Они даже не поняли, что случилось, – хмыкнул Угорь. Гло-гло смачно харкнул на тело Фагреда.
– Все, к деревьям!
Мы бегом преодолели поляну и оказались под сенью спящих кленов. От древесных стволов отделились две низкорослые фигуры.
– Говорил же я тебе, что у них получится, борода!
– А не торчали бы мы в лесу, то еще лучше бы получилось, шляпа! Здорово, Гаррет, сто лет не виделись! Ух! Да ты себе бороду отрастил, прямо как я! А это кто еще с тобой?
– Вроде гоблин. – Делер подошел поближе.
– Второго шута я не выдержу! – простонал Халлас, но Эграсса живо заткнул обоих.
Что-то зашелестело по листьям кленов, и мне на лицо упали первые дождевые капли.
– Уходить надо, почтенные, и уходить быстро! – Гло-гло взял инициативу в свои руки.
– Ну нас еще гоблин будет учить! – недовольно пробурчал Халлас.
– Сейчас следует идти на восток, – как ни в чем не бывало продолжил старый шаман. – Как только выйдем за пределы скал, пойдем по ручью, он течет точнехонько на север. Возле воды я смогу запутать наши следы.
– Решено! – Эграсса отчего-то сразу поверил гоблину. – Покажешь дорогу?
– Да, идемте.
И мы углубились в мокрый лес. Дождь шептал листьям колыбельную, было мокро, холодно и очень темно. Я шел за Халласом и поэтому не сразу заметил, когда к отряду присоединился Мумр. Фонарщик попросту появился рядом, по-дружески пихнул меня кулаком в плечо и поспешил вперед, докладывать Алистану.
– Угорь, – позвал я идущего за мной гарракца. – Орки совсем не выставляют охрану на ночь?
Меня немножечко смущало, что все кончилось настолько просто.
– Пятерых по периметру мы убрали, а так было тихо, – ответил Угорь. Чего им бояться в собственном доме, да еще и в канун праздника, о котором нам рассказал Эграсса? Думаю, не будь праздника, мы тебя бы так просто не вытащили, чего уж говорить о Роге.
– Это флини нам все рассказали. – Сбоку объявился Кли-кли. – И про Рог и про тебя.
– Это кольцо для них такое ценное?
– Для них – да. Мы, кстати, сюда еле успели. Неслись галопом, чтобы тебя выручить, а ты даже спасибо не сказал!
– Спасибо, Кли-кли.
– Не за что, – благодушно отозвался шут. – Я очень рад, что ты выжил, Танцующий в тенях. Чесслово.
– Я тоже.
– Кстати, как ты с ним познакомился? – Гоблин кивнул в сторону идущего впереди отряда Гло-гло.
– Мы с ним вместе по лабиринту бегали.
– А-а-а, – несколько удивленно протянул гоблин и на время от меня отстал.
Дальнейший путь проходил в молчании. Гло-гло взвинчивал темп, да так, что нам иногда приходилось за ним бежать. Дождь не прекращался, а все больше усиливался, и я поплотней закутался в куртку ныне покойного Фагреда, чтоб его кости
– Х'сан'кор сожрал! Шли без всякого отдыха целый час, и я представлял, каково было воинам, которые спешили через половину Заграбы мне на помощь, а теперь вместе со мной убегали от орков. Когда стало светать, мы покинули местность старых скал и оказались возле весело журчащего и очень широкого ручья. Теперь наш путь пролегал вдоль его берега. Еще минут через двадцать Эграсса попросил Гло-гло остановиться и, подняв руку, попросил тишины.
– Что происходит? – спросил я у Кли-кли.
– Ш-ш-ш, – зашипел он на меня.
Я, как и все, стал вслушиваться в утреннюю тишину и шум дождя. Наконец я тоже услышал этот звук. Он почти сливался с дождем, и поэтому сперва я даже не понял, что это такое.
– Бум-м-м! Бум-м-м! Бум-м-м!
Едва слышный, едва различимый грохот боевых барабанов орков, поднявших тревогу.
– Заметили-таки, что яма пуста, а шаман отбросил копыта! – сплюнул Халлас.
– Надо торопиться.
– Куда уж дальше торопиться-то, Гаррет? Итак несемся непокладя ног! недовольно буркнул Делер.
– Не покладая, а не непокладя, – поправил карлика гном.
– А если кто меня будет учить, так я того стулом по башке, непокладя рук! – упрямо заявил Делер.
– Идите-ка под деревца, мне тут покумекать надо, – бросил Гло-гло.
Милорд Алистан было принялся возражать, но Эграсса только покачал головой. Граф недовольно насупился, но решил последовать совету эльфа. Дождь к этому времени перешел в мелкую пакость, нечто среднее между изморосью и дождичком, так что стало немного полегче, да и деревья давали какую-никакую, а защиту. Все отошли от старого гоблина и принялись наблюдать, как он крутится волчком, машет руками и ворошит листья. Все это продолжалось довольно долго, и милорд Маркауз стал немного нервничать, впрочем, как и остальные.
– Долго мы будем смотреть, как изгаляется старый дуралей? – наконец не выдержал Фонарщик.
– Он не старый дуралей! – тут же окрысился Кли-кли. – Это Гло-гло, один из самых великих шаманов нашего времени!
– А ты почем знаешь? – ехидно спросил Халлас.
– Знаю, и все! – недовольно надулся Кли-кли и уставился на носки своих сапог. – Он, кстати, является хранителем Книги Пророчеств Великого шамана Тре-тре.
Мумр поглазел на прыгающего шамана и уважительно присвистнул.
– Бум-м-м! Бум-м-м! Бум-м-м! – едва слышно пели барабаны орков.
– Так, не ровен час, нас догонят, милорд! – Теперь уже не выдержал терпеливый Угорь.
– Ой! – пискнул Кли-кли и закрыл глаза руками.
Фонарщик витиевато выругался. Все остальные уставились на то, что сделал Гло-гло. А посмотреть было на что! Гоблин закончил колдовать, и все листья в пределах видимости опали с деревьев и зависли в воздухе. Затем к висящим в воздухе прибавились листья, до этого преспокойно лежавшие на земле. Далее произошло и вовсе странное – создавалось впечатление, что тысячи рук принялись рвать несчастные листья и не успокоились до той поры, пока от каждого листочка не осталась сотня очень маленьких кусочков. Миг, и лес наполнился угрожающим гулом, который издавали тысячи крыльев созданий, появившихся из кусочков листьев. Над лесом зависла густая, темная, колышущаяся живая туча. А затем каждый кусочек этой огромной и необъятной тучи принялся расти, и рос до тех пор, пока не вымахал размером с добрый кулачище.
– Спаси нас боги! – попытался перекричать гул Халлас.
– Не спасут! – крикнул Угорь.
А затем гоблин махнул рукой в ту сторону, где звучали барабаны, и туча, состоявшая из волшебных пчел, устремилась прочь. Их были тысячи, и это действительно было очень страшно. Одна из пчел вырвалась из тучи и полетела к нам. Она зависла в трех ярдах от нас, и я прекрасно рассмотрел ее сияющие серебром безучастные глаза, мохнатое черно-желтое брюшко и страшное фиолетовое жало. Оса посмотрела на нашу замершую кучку и, видимо удовлетворившись увиденным, полетела догонять своих сестер.
