В комнате витали мерзкие запахи: у бойцов то и дело прихватывало животы, и они, виновато улыбаясь, удалялись в угол комнаты. Прочие бойцы провожали их возмущенными взглядами. Но молчали. Выходить в коридор нам запретил командир.
Все передвинулись ближе к приоткрытой двери.
Не только из-за дурных запахов: слушали крики толпы. Шум голосов то усиливался, то становился тише. А мы пытались понять, что это значит.
- Первый не самый медленный из нас, - сказал Гор. – Правда, друг Вжик? Уж сейчас-то он точно не проиграет!
Я понял, почему он это сказал: мой приятель посматривал на Седьмую. Девушка стояла у самого порога, не решаясь его переступить. Закусила губу. По её лицу скользили слёзы.
- Будем надеяться, - сказал я.
Хотя и был согласен со словами глашатая: Первый самая большая мишень в нашем отряде. И при этом не отличался ни скоростью создания огня, ни ловкостью. А большие кулаки в противостоянии огоньков – не помощники.
Предчувствия меня не подвели.
Первый не вернулся.
Пришел вар Брен.
Он не ответил на вопрос Седьмой. Но по его лицу и ей, и нам стало понятно: Гора проиграл.
Командир поморщился, услышав женские всхлипы, но промолчал. Жестом подозвал к себе Второго. Велел тому идти на Арену.
***
О том, что происходит на Арене, первой нам смогла рассказать Седьмая. Ни один из шести бойцов, отправившихся на поединок до неё, не вернулся. А вот женщина отсутствовала недолго. Толпа успела взреветь лишь пять раз.
Потом я услышал шаги, понял, что командир идет не один. Сообщил об этом остальным. На лицах огоньков появились улыбки. Уверен, они подумали примерно то же, что и я: «Раз победила Седьмая, значит, шанс есть и у меня. Соперников можно победить. И я это сделаю».
Улыбался и вар Брен. Похоже, он боялся, что все мы поляжем в первом же бою. Теперь смог расслабиться: пусть даже всего одного, но Лизран выставит бойца на поединок во втором круге (так говорила Двадцатая). А если победим в первых боях и мы с Гором (ведь именно на нас командир возлагал надежду), то и троих.
- Влепила ему шаром прямо в морду! – описала свою победу Седьмая. – Неуклюжий какой-то попался. Странно, что наши ни с одним из них не справились.
Я посмотрел на её руки: заметил, что у неё дрожали пальцы.
- Порвите их, мальчики, - сказала женщина. – Пусть они все подохнут!
Но Восьмая, которая отправилась драться после неё, не вернулась. Как и Девятый. До того, как подошла моя очередь идти на Арену, удача улыбнулась нашему отряду ещё трижды: победили Десятый, Двенадцатый и Тринадцатый.
- Давай, друг Вжик, не задерживайся! - напутствовал меня Гор. – Не играйся там долго! Быстро поджарь своего и возвращайся. Тоже хочу размяться. И покурить – может хоть по пути с Арены смогу сделать несколько затяжек. К тому же мне не терпится показать этим вопящим уродам, кто сегодня главный претендент на победу. Конечно, помимо тебя, друг Вжик. Выйду к ним и позволю полюбоваться на работу настоящего повелителя огня. Пусть покричат от счастья. Вот увидишь, они потом детям своим будут хвастаться, что видели меня; и рассказывать, как я одерживал свои победы.
***
Коридор, по которому меня вел вар Брен, пропах кровью и паленой плотью. Впереди, за воротами, ревела толпа. Командир сказал, что бой между нашими соперниками ещё не закончился, придется подождать.
Мы присели на скамью у ворот. Не смотрели на поле.
Оба пытались не волноваться. Я дышал глубоко, прогонял из головы все мысли. Вар Брен пощипывал волоски на усах.
Командир напутствовал меня:
- На Арене не спеши, Везунчик. Присмотрись к противнику. Если он не слишком силён, постарайся не показывать всего, что умеешь. Помни: их командиры наблюдают за тобой; и делают выводы. Они повидали множество боёв, могут придумать, как справиться с твоей ловкостью. Не позволяй им заранее подготовиться. Пусть думают, что ты не представляешь из себя ничего особенного. Что тебе просто повезло. Пусть считают тебя слабым. Тебе это поможет в следующих боях. Очень поможет!
Вар Брен замолчал, подождал, пока рёв на трибунах поутихнет.
- А на зрителей не обращай внимания, - сказал он. - После твоей выходки, они станут тебя освистывать. А чего ты хотел? Сам напросился. Но это не страшно. Сначала они тебя ненавидят. Ближе к финалу – полюбят. Всегда так происходит. Я уже видел такое. Главное: сегодня у нашего клана есть все шансы на победу. После стольких лет! Таких сильных бойцов, как ты и твой приятель, в моих отрядах давно не было. Не подведите меня! Будь внимателен. Не позволяй случайностям лишить тебя победы! Всё понял?
Я подтвердил.
- Да! Чуть не забыл: ты будешь драться не просто с другим огоньком, Везунчик – с врагом! Помни об этом! Никаких сомнений! Никакой пощады! Убей его!
Глашатай провозгласил имя победителя поединка. Сыпал шуточками, смеялся. Толпа смеялась вместе с ним.
Двое голых по пояс мужчин (рабов) протащили мимо нас мертвое тело в синей одежде. Держали его за ноги. От тела исходил ароматный запах жареного мяса.
Мой живот напомнил, что после завтрака я съел только две лепешки. Их выдали нам вместо обеда. Я сглотнул слюну, призвал себя не думать о еде.
А потом увидел и победителя: бородатого мужчину в черном халате. Тот не удостоил меня вниманием. Прошелся вразвалочку, что-то бормотал себе под нос. От него пахло оплавленными волосами. Его спутник подмигнул вар Брену, усмехнулся.
Командир толкнул меня локтем в бок, встал. Сказал:
- Всё. Подъём, Везунчик. Твоя очередь. Помни, о чём я тебе говорил. Убей его. Не подведи меня. И свой клан. Пошёл!
***
Трибуны встретили меня свистом.
Выполняя на ходу советы Двадцатой (не позволял проявиться на лице эмоциям), я прошел в центр Арены – туда, где утром стоял помост. Противник уже находился на поле (зеленый халат), кланялся зрителям.
Я порадовался, что вар Брен не приказал мне отвешивать поклоны этой гудящей толпе. Хотя уверен, он просто забыл это сделать.
Остановился.
Отметил, что солнце вот-вот спрячется за трибуны (интересно, успеем все умереть до темноты?). Нарочно стал так, чтобы оно светило сбоку. Не ослепляло ни меня, ни противника – так будет честно. Активировал браслет. Но щит пока раскрывать не стал.
Глашатая увидел у края поля, рядом с судейской ложей (золотой стул снова пустовал). Толстяк прижимал к губам артефакт, развлекал людей пересказом тех слов, что я адресовал зрителям утром. Призывал насладиться моим поражением. Но сознался, что поставил на мою победу в Битве пять золотых (трибуны тут же освистали его).
О моём противнике он почти не говорил. Упомянул только его имя (Смелый) и название клана. Высказал надежду на то, что Смелый меня накажет и помешает ему, глашатаю, заработать золото. «Так мне и надо! Повелся на имя участника! Размечтался о везении!» - говорил он.
«Значит Смелый», - мысленно произнёс я, разглядывая лицо зелёного.
Сидя в пропахшей экскрементами комнате, мы окрестили всех противников «синими», «зелеными» и «черными» - в соответствии с цветом их одежды.
По словам вар Брена, именно зеленые пока одержали больше всех побед.
Изучая переминавшегося с ноги на ногу бородача, я подумал, что сейчас немного уравняю ситуацию. Понял, что хочу убить этого человека. Очень хочу!
Да и противник, посматривал на меня так, словно прикидывал: вцепиться мне в горло или размозжить голову.
Когда глашатай подал сигнал к битве, мы с бородачом раскрыли щиты и зажгли над собой огни. Смотрели друг другу в глаза. И ждали действий противника.
Зрители завопили, призывая нас сразу же атаковать.
Торопил и глашатай.
Я их не послушал. Попятился, увеличивая дистанцию до соперника. Чем вызвал негодующий свист на трибунах. Плевать на него! Но так будет проще уклоняться от чужих снарядов, если бородач удивит меня скоростью их создания.
