— Конечно, готов. — Ферн выпрямился. Хмель в голове мгновенно улетучился, будто туман смело с дороги порывом ветра. — За ней я готов пойти куда угодно.
— Что ж, я рад, что она в тебе не ошиблась. — Джура кивнул. — И вот ещё что… Если окажешься в Кошмаре — поищи там моих старых знакомых. Саймона, Брадора, Людвига… Может, сможешь помочь и им. Освободить от незавидной участи.
— Каким образом?
— Помоги им обрести покой, — неожиданно жёстко ответил старый Охотник. — Освободи от необходимости на протяжении вечности видеть один и тот же кошмарный сон.
— Что это значит?
— В реальности они уже давно мертвы, — чуть понизив голос, с горечью произнёс Джура. — Убей их сознание в Кошмаре, подари им истинное небесное погребение. Прошу тебя как Охотник Охотника. Сделай это для них. Они уже достаточно страдали за свои прегрешения… и наши.
— Сделаю, — кивнул Ферн. — А вы не подскажете, как попасть в Кошмар?
— Не знаю точно, — покачал головой Джура. — Ищи Амигдал. Не сиди на месте, двигайся. И не бойся засыпать. Может, во сне увидишь путь яснее.
— Спасибо вам. — Ферн поднялся и шагнул к двери. — За подсказку и за доверие. Пойду искать дальше. Обещаю, больше я вас и ваших соседей не потревожу.
— Спасибо за то, что избавил нас от кровоглота, — вдруг сказал Джура. — Я уже слишком стар, чтобы справиться с такой тварью в одиночку, а местные обитатели к нему и на пушечный выстрел боялись подходить.
— Кстати, — Ферн обернулся у самого порога. — Откуда он тут вообще взялся? Что он за тварь такая?
— Выполз из катакомб, откуда же ещё. — Джура махнул рукой в сторону окраины города. — Там, в скалах, полно лазов из подземелий. Кровосос ненасытный, в катакомбах-то поживиться уже нечем… Некем. Вот он и вылез на поверхность — поохотиться. И зачем только люди вообще туда полезли, в эти города-гробницы… Вот как же часто такое бывает — хотят как лучше для человечества, а получается… — Он не договорил и махнул рукой. — Ну ладно, бывай, Охотник. Может, свидимся ещё. Жене привет передавай.
Ферн поклонился, как было принято в мастерской, и бывший Охотник кивнул в ответ.
За порогом дома Ферна вновь поглотила тревожная, залитая кровавым лунным светом ночь. Но здесь, в Старом Ярнаме, для него эта ночь больше не являлась Ночью Охоты.
15
В холле главного корпуса Бюргенверта пылал камин, тепло волнами растекалось от него к стеллажам со слегка отсыревшими книгами, к лестнице со скрипучими ступенями и к старому кожаному дивану, на котором лежала последняя ученица мастера Виллема. Рядом с ней на скамеечке сидела бледная усталая девушка в охотничьем одеянии.
— Расскажи о себе хоть немного, — тихо попросила Юри. Эмили поправила свёрнутый валиком плащ, который подложила под голову бывшей служительницы Хора, в очередной раз коснулась лба той — не начинается ли лихорадка, и, тяжело вздохнув, обхватила себя руками.
— Не знаю, что рассказывать, — проговорила она с горечью. — И зачем… Мне кажется, вся моя прежняя жизнь рассыпалась, как башня из высохшего песка. И впереди — только пустыня… Из этого самого песка.
— Мы все так себя ощущаем, — отозвалась Юри. — Все, кто сохранил рассудок в обезумевшем Ярнаме. В наши времена — кто может сказать о себе что-то другое? И всё же… Ведь какой-то путь привёл тебя сюда, к нам с мастером Виллемом. Так почему бы тебе не рассказать об этом пути? Боишься меня?
— Не знаю, — честно сказала Эмили. — Я теперь боюсь всех, наверное. Если уж даже мой любимый муж пугает меня до дрожи…
— Почему? — Юри нахмурилась. — Он обезумел? Поддался опьянению кровью?
— Нет, нет… То есть… — Эмили провела рукой по лицу. — Не знаю… — прошептала она с отчаянием. — Он стал совсем не похож на себя. И вообще, всё это так странно, так запутанно…
— Вот и расскажи мне, — мягко попросила Юри. — Возможно, я смогу помочь тебе хотя бы отчасти разобраться в этой путанице.
— А вы знали Сэмюэля Лейтера? — неожиданно спросила Эмили. — Он какое-то время работал в Бюргенверте.
— Лейтера? — Юри нахмурилась. — Вроде бы вспоминаю это имя, а что?
— Я его дочь, — пояснила девушка. Бывшая служительница Хора едва заметно вздрогнула. — Папа… обратился в зверя и убил маму. А я… Была в гостях у подруги. Вот с этого, наверное, и стоит начать… — Она прерывисто вздохнула.
Юри с трудом подняла руку и успокаивающе коснулась предплечья девушки.
— Я поняла тебя, — сказала она. — Не надо об этом вспоминать. А что было потом? Тебя взяли к себе Охотники?
— Не совсем. — Эмили справилась с нахлынувшими эмоциями, глубоко вздохнула и села прямо. — Так вышло, что я стала помогать Охотникам. Но сначала я едва не умерла… — И она начала рассказывать всё по порядку: как она впервые встретилась с Ферном, как оказалась в часовне Идона, как решила научиться защищаться от чудовищ на улицах… и к чему всё это привело.
— Ты боишься за ребёнка, — кивнув, подытожила её рассказ Юри. — И ты пришла туда, куда Охотники уже не заявятся, потому что полагают, что Бюргенверт окончательно опустел. Тот, кто пришёл сюда последним, напал на меня и убил Ром, — сам того не понимая, открыл врата Кошмара. И теперь никто из Охотников и подавно не поверит, что ты носишь не дитя Великого.
— Но это точно случилось до восхода Красной Луны, — взволнованно проговорила Эмили.
— Если ты уверена в этом, значит, так и есть. Ну что ж, твой страх вполне понятен, и я помогу тебе, так же, как ты помогла мне. Мне доводилось в жизни принимать роды, да и вообще, все служители Хора отчасти врачи, и умеем мы не только проводить эксперименты с кровью, уж поверь. Так что, можно сказать, мне повезло с тобой — ты появилась здесь вовремя, чтобы помочь мне, а я помогу тебе, когда придёт срок. Ты можешь остаться здесь, а можешь уйти — и вернуться, когда понадобится.
— Я пока не знаю, — растерянно сказала Эмили. — Мне некуда идти…
— Ты не хочешь разыскать мужа?
— А… Как я могу его разыскать, если он, возможно, находится по другую сторону барьера между явью и миром сна?
— Существует только один способ проникнуть туда — найти Амигдалу. Это божество, обитающее во множестве миров одновременно. Амигдала перенесёт тебя в мир снов — или кошмаров, это уж как повезёт! — и там ты сможешь попытаться отыскать своего Кори, и, если будет на то воля Великих, вернуть его в мир яви в полном рассудке.
— Вы думаете, это возможно? — пролепетала Эмили, обхватив себя руками.
— Не знаю. Но ты ведь хочешь попробовать, верно?
— Это опасно? — девушка прижала руки к животу в жесте защиты.
— Конечно, опасно. Но ты ведь Охотница.
— Я не Охотница! Я… Мне всего лишь один раз ввели препарат Древней Крови…
— Этого вполне достаточно, поверь, — с неожиданной горечью сказала Юри. — И для того, чтобы стать необычайно сильной и ловкой… И для того, чтобы попасть в Кошмар.
***
Хотя над Ярнамом и окрестностями царила озарённая кровавой Луной бесконечная ночь, по ощущениям Эмили, с момента её прихода в Бюргенверт прошло не меньше пяти суток. Юри быстро поправлялась; она уже почти уверенно поднималась с дивана и прохаживалась по галерее, держась за перила, но спускаться по лестнице всё ещё опасалась. Эмили ухаживала за мастером Виллемом, которого, к большой радости Юри и к собственному облегчению, нашла в лунарии невредимым; старому ректору не требовалось почти ничего, кроме воды. Юри пояснила, что иногда ей удавалось уговорить Виллема немного поесть, но, казалось, он совершенно не нуждался в пище.
За это время Эмили навела порядок на первом этаже корпуса, где царил беспорядок после произошедшего там сражения Юри и неизвестного Охотника. Но первым делом она, как смогла, выкопала в тенистом углу университетского двора могилу и похоронила умершего у неё на руках несчастного бывшего учёного, превратившегося в «сад глаз». Юри сказала, что его звали Виктор…
Собирая с пола разбросанные книги и расставляя их по полкам, Эмили часто раскрывала то одну, то другую, усаживалась на ступени, на сундуки или прямо на пол и принималась жадно читать, забыв об уборке и вообще обо всём на свете. Бюргенвертская библиотека, как и ожидалось, содержала огромное количество сведений о народе птумеру, об их истории, культуре и письменности. Эмили была просто очарована тайнами вымершей цивилизации, а особенно их связью с Великими и искусством применения дарованных древними божествами сил. Она читала об исследованиях найденных в подземных лабиринтах фантомов, или фамильяров Великих, и о тайнах, которые они раскрывали тем, кому удавалось проникнуть в их сущность, а после жадно расспрашивала Юри о том, что той удавалось применить на практике.
