— Что ты сделал, чтобы заставить людей забыть о сострадании, мерзавец?! Говори!
— Н… не понимаю, о чем вы…
— Вот только не надо врать! — Шин, которому, как и всем прочим, Аркано уже успел рассказать о своих подозрениях, сдвинул брови и как бы невзначай провел пальцами по пока что не натянутой тетиве лука. Стрела была уже налажена, смотрела точно в сердце допрашиваемому человеку, что выглядело довольно угрожающе.
— Ты кричал, призывал их быть бессердечными, ты старался заставить их убивать тех, кто был их братьями!
— Люди напуганы, — подхватил Анатолий, медленно вытаскивая свой меч, — Ими легко управлять, они поверят любому слову. Вот ты и использовал это в своих целях, тварь, накапал им на мозги, натравил друг на друга!
— Вы несете какую-то чушь! — Гарт попытался оттолкнуть меч главнокомандующего, но в эту минуту к его шее сзади прислонился меч Барта.
— Мы лишь озвучиваем факты, — негромко бросил он, — А тебе пора бы начинать оправдываться, пока мы не снесли тебе башку, и не решили проблему!
Обвиняемый задумчиво облизал губы. Страха он не испытывал или, по крайней мере, не позволял ему отражаться на своем лице, и прикосновение двух мечей к шее сносил совершенно спокойно.
— Двое на одного? — деловито уточнил он, и в карих глазах его, казалось, сверкнули синеватые искры, — Любопытно. Честностью, как я понимаю, здесь и не пахнет, верно?
— Не тебе говорить о честности! — Шин натянул тетиву. Аркано, вовсе не желающий убивать этого человека (по крайней мере, пока не выбьет из него правду), мельком глянул на него и отрицательно покачал головой. Шин немного ослабил тетиву.
— Не мне? — страж заинтересованно прищурился, и внезапно заморгал, принимая на себя облик сущей невинности, — Но чем я провинился перед вами? Я лишь исполнял обязанности, возложенные на меня Его Величеством Тревором Четвертым, выполнял приказ главнокомандующего, я вообще человек подневольный…
— Не надо, — Медведь, которому эта притворная невинность сказала куда больше слов, на миг сжал губы, — Довольно. Ты забыл об одном — я уже видел, как ты изображаешь невинность, Донат. Больше тебе меня не обмануть.
Издевательский хохот был ему ответом, а в следующий миг трое стражей вместе с главнокомандующим отлетели в стороны, отброшенные всплеском невероятной силы. Гарт, или тот, кто выдавал себя за Гарта, приподнял голову, самодовольно ухмыляясь.
— А я-то думал, ты не признал меня, думал, богатым буду… — с деланным разочарованием протянул он и, прищелкнув языком, покачал головой. Заметив, что вскочивший Аркано готов броситься на него с мечом, он вытянул в его сторону руку в останавливающем жесте.
— Убьешь меня — убьешь его, Медведь. А я думал, ты не убиваешь невинных людей.
— Кого еще — его? — Барт, опершись на меч, медленно поднялся на ноги, неприязненно косясь на извечного врага. Тот, не оборачиваясь, безмятежно пожал плечами.
— Гарта, — мягко сообщил он, — Или, может быть, вам хватило ума подумать, что я рискнул всем и пришел сюда лично? О, нет-нет, мои глупые друзья! С нашей последней встречи моя сила значительно возросла, а теперь я владею и инвесом!
— Ни о чем не говорит, — раздраженно бросил Медведь и, не в силах держать себя в руках, шагнул к противнику, не опуская меча, — Что ты сделал с людьми, мерзавец?! Почему они, потеряв голову, убивают друг друга, что, что ты натворил?!!
Последовавший ответ был до такой степени безмятежен, что Шин, тоже успевший подняться на ноги, вновь схватился за лук.
— Это мое дело. Тебе докладываться я не обязан, да и потом… мне кажется, у тебя есть другие вопросы?
— У меня их слишком много! — Аркано зарычал, еле сдерживая себя и чуть ли не вцепляясь и второй рукой в рукоять меча, дабы не позволить себе совершить ошибку, — Где Мартын?! Что ты сделал с Миленой?! Какого дьявола тебе нужно здесь, что ты опять задумал, подонок?!
— И что значит — убив тебя, мы убьем Гарта? — Толя неспешно вытащил из ножен меч, — Отвечай! Ты… мерзавец, занял тело человека?!
«Гарт» легко повернулся к новому собеседнику и заинтересованно склонил голову набок.
— А… Мой мимолетный раб, помню, помню. Я не занимал его тело, дурень, — голос негодяя зазвучал ласково, — Инвес дает мне возможность подменять мысли любого выбранного человека своими, подменять его чувства, заставлять действовать иначе… Мне нет нужды занимать тело. Я остаюсь там, где я есть, просто люди начинают думать моими мыслями. А этот человек… — он прижал руку к груди, — Он прекрасный инструмент для моих целей. К словам из его уст прислушиваются, и какое кому дело, что он изрекает мои идеи?
— Где ты? — главнокомандующий все еще старательно держал себя в руках, — Где Мартын?!
— Я там, где я есть, а Мартын там же, где и я, — последовал издевательский ответ, — Чего ты ждешь, Медведь? Убив это тело, ты не причинишь мне вреда, зато выплеснешь злость на ни в чем не повинном человеке! Давай же, вперед! Убей его! Avanti!
Рука словно сама собой взвилась в воздух, поднимая меч. Глаза Медведя засверкали; зубы заскрежетали — мужчина был взбешен и, понимая неправильность и зряшность своих намерений, тем не менее, уже готов был воплотить их в жизнь, последовав издевательскому приказу.
Но… не успел.
Над дворцовой площадью внезапно пронесся громкий звук, заставивший сражающихся непроизвольно пригнуть головы, а самого Аркано растерянно заозираться, опуская меч.
Гарт вздрогнул; Донат в его сознании, по-видимому, тоже.
— Вот так сюрприз… — задумчиво протянул он, — Когда в дело вступает огнестрельное оружие, мне, кажется, лучше ненадолго оставить поле боя. Удачи, Медведь. Постарайся не позволить застрелить себя — мой друг и учитель хотел лично отведать твоей крови.
Главнокомандующий не ответил. Его, как и троих его соратников, куда как больше занимал более насущный вопрос — кто мог стрелять в королевстве, где огнестрельное оружие было запрещено?..
***
Пересечь поток крыс оказалось не таким уж трудным делом, по крайней мере, для мужчин. Гоблины, всеми силами демонстрирующие почтение королю, и жестами приглашающие путников следовать за собой, сами обутые в тяжелые сапоги, несколько раз продемонстрировали, что грызунов можно просто распихивать в стороны, идя сквозь них, как сквозь обычную воду.
Фредо с Ашетом, переглянувшись, посторонились, пропуская вперед двух наименее чувствительных участников отряда — Эрнесто и Фаррада. Вампир и неблиссер, и в самом деле не испытывающие страха перед серой несущейся массой, хладнокровно направились вперед. Высокие сапоги надежно защищали их ноги от могущих последовать укусов, крысы с противным писком разлетались от крепких ударов, и уже очень скоро оба кровососа стояли рядом с гоблинами на той стороне.
Фредо хотел, было, последовать их примеру, но брат неожиданно остановил его.
— Думаю, следует пропустить вперед Его Величество, — негромко молвил он и быстро указал взглядом сначала на короля, потом на гоблинов, а затем и на Эрнесто с Фаррадом, поджидающих их на той стороне крысиной реки.
Неблиссер, первым уловивший намек в этом взгляде, церемонно кивнул.
— Не волнуйтесь, господин охотник. Его Величество мы не дадим в обиду, не так ли, друг мой?
Фаррад согласно смежил веки.
— Разумеется. Долг каждого законопослушного гражданина — заботиться о благе короны, о здравии короля, а мы, как граждане, уважающие закон, не можем позволить…
— Достаточно, — Аш, терпеть не могущий долгих и нудных сентенций, так обожаемых этим вампиром, раздраженно мотнул головой, — Идите, сир. Мы прикроем сзади.
Фредо, почему-то ожидавший в этот миг каких-нибудь комментариев от шаманки, и не услышавший оных, удивленно обернулся. Карина, застывшая позади Антона, стояла, стиснув руки в кулачки, бледная, с плотно сжатыми губами и безмолвно смотрела на серую, пищащую реку перед собой. Кошка на ее плечах, тоже не сводящая взгляда с множества крыс, выглядела, напротив, весьма оживленной: глаза ее горели, хвост подергивался, а когти то и дело впивались в плечо не замечающей этого хозяйки. Марыся была готова к бою.
