Поэтому я, без каких либо затруднений, заинтересованно изучал написанный на старорангунском изрядно потрепанный томик `Редкие магические артефакты` составленный магистром рангунской школы общей магии магом Люциусом. Книжка была с цветными картинками, а маг свое дело знал. Поскольку на тридцатой странице данного сочинения, я увидел изображение очередного редкого артефакта, изображение которого полностью соответствовало артефакту, имеющемуся в моем распоряжении, ну или я в его. Всё зависит от точки зрения. Магический рабский ошейник!
Эту статью следовало изучить со всем тщанием. И только-только я приступил к изучению способов удаленного воздействия на этот редкий магический артефакт - свой ошейник, как с шумом распахнулась дверь комнаты.
На пороге комнаты возник Стог. Запыленный черный бархатный костюм, измученный вид, отсутствие обычного жизнерадостного блеска в глазах моего хозяина свидетельствовало о том, что выколачивать герцогские налоги, платить которые, никто никогда не любит, дело нелегкое. В одной руке Стог держал небольшой сундучок, другой удерживал мешок, перекинутый через плечо. И раз это добро не было доверено замковым слугам, значит, оно представляло собой немалую ценность. Вот только эти ценности явно весили немало и очень сильно утомили Стога.
Не знаю уж, чего Стога разозлило больше: мой праздный вид или уложенные на его любимый столик мои ноги (книгу я успел сунуть под кресло и, кажется, ее Стог не заметил). Он заорал на меня прямо с порога.
- Отдыхаешь тут! Не мог встретить что ли?! Я, что должен сам таскать эти тяжести?!
Тут Стог скинул мешок на пол. Мешок многозначительно звякнул.
Я торопливо кинулся к мешку. Хотел схватить его и тащить куда-нибудь. Куда угодно лишь бы подальше от здорово разозлившегося Стога.
- Оставь мешок в покое! Приготовь мне одежду, переодеться! Принеси обед, согрей воду и наполни ванную! Я пока полежу... Устал я что-то... Бегом я сказал!
Подкрепить свои слова тычком или еще каким-нибудь доходчивым воздействием на меня Стог от общего утомления организма был пока не в состоянии. Покачиваясь, он побрел в спальню.
"Принесла нелегкая! А как было спокойно..." - это только и успел подумать я, метнувшись исполнять повеления господина.
О спокойной, размеренной жизни следовало забыть, по крайней мере, на время. Но энергии у меня за те две недели пока Стог отсутствовал, скопилось немало, и потому изображать бурную деятельность мне было нетрудно. Вдобавок пригодился лицедейский опыт, наработанный за время обедов-ужинов с Марианной. В результате у Стога, и без того утомленного дальней дорогой, рука просто не поднималась обидеть безостановочно бегающего меня. Я при этом не забывал дрожать, словно побитая собака, заискивающе улыбаться и разговаривать со Стогом срывающимся от волнения голосом, сглатывая слова. Слезу из себя я выдавливать и не пытался. Во-первых, я еще не достиг такой высокой степени актерского мастерства, чтобы в любой момент и без особых на то причин выдавить из себя слезу. А во-вторых, на мужчин мужские слезы совершенно не действуют, как впрочем, и на женщин женские. Но и без слез я убедительно имитировал исполнительного, запуганного слугу. В результате Стог так же, как и Марианна вовсю наслаждался моим унижением и даже не помышлял усугубить его рукоприкладством.
Стог переоделся, пообедал. Потом, когда в огромном котле в камине нагрелась вода, принял ванну. Затем он со мной в качестве носильщика посетил герцогскую сокровищницу и сдал деньги казначею Марианны. Поужинал и завалился спать.
Я немного почитал взятую из библиотеки на дом книгу, затем спустился в трапезную. Там я перекусил, метнул кости (имидж игрока следовало поддерживать постоянно), остался при своих. Затем навестил Нанси, уложившись до полуночи больше по привычке, чем по необходимости, поскольку Нанси уже признала во мне состоятельного мужчину. Это я определил по тому, что я ей явно нравился, а поскольку по ее словам именно состоятельные мужчины нравятся женщинам любого возраста, то и вывод был однозначен: я состоятельный мужчина.
Тем более, что другой состоятельный мужчина - Гийом не появлялся у Нанси с той самой нашей маленькой разборки перед ее дверью. Я как-то так ловко попал ему по коленной чашечке, что он даже сейчас, неделю спустя, ходил с трудом, опираясь на палку. Его хватало только на то, чтобы спустится в трапезную и поиграть в карты. Хромать в другое крыло замка к Нанси он решительно не желал.
Очевидно, ждал прибытия Лили, как главной целительницы герцогства. Заместительница Лили, молоденькая девушка, нужными способностями видимо не обладала. Это было плохо.
Я-то полагал, что он быстро залечит свое колено и забудет про меня, а вышло совершенно наоборот. Гийом не забывал обо мне ни на секунду и, судя по ненавидящим взглядам, которые он бросал на меня, когда мы встречались в трапезной, счет за содеянное еще будет предъявлен мне к оплате.
***
Предъявление счета к оплате состоялось уже на следующее утро, и было для меня, как впрочем, и для любого уклоняющегося от уплаты должника, полной неожиданностью
Когда я вернулся с кухни, куда отнес тарелки для мытья после завтрака, то оказалось, что в гости к Стогу пожаловал Гийом. Они сидели за столом, на котором стояла бутылка вина из стоговских запасов и два небольших серебряных кубка. Я стоговское вино не трогал, предпочитая заплатить Сомбре позаимствованными у Лили перье. Я подозревал, что все бутылки помечены Стогом, просто так, чтобы иметь повод для воспитательных мер и при малейшей недостаче последствия будут самые неприятные.
- Иди сюда, Марк! - велел Стог мне, как только я возник в комнате, чтобы узнать, какие будут дальнейшие распоряжения для меня.
- На тебя жалуется вот этот господин! - он мотнул головой в направлении развалившегося на стуле Гийома, который мрачно, прихлебывал из кубка вино. - Он утверждает, что ты беспричинно и очень больно стукнул его по ноге. Он теперь едва ходит и вся надежда у него только на целительские способности госпожи магессы Лили. А ведь господин Гийом, если ты вдруг не в курсе, очень ценный работник! Именно от его усилий зависит хорошее настроение нашей повелительницы, госпожи герцогини де Бофор! Что скажешь, а?
Меня нисколько не обманул спокойный тон Стога, якобы имевшееся у него желание разобраться в произошедшем и вынести справедливое решение. Это просто была игра на публику, а именно на Гийома. Решение насчет меня наверняка уже принято, но почему бы и не поговорить перед этим? Хоть всё и было решено заранее, но сказать что-то всё равно было нужно.
