— Боже мой, Поттер! — воскликнула она. — Каким чудом вы еще в сознании?!
— Что‑то серьезное? — обеспокоено спросил Люпин.
Мадам Помфри потянулась к сумке, что принесла с собой, и достала пузырек с зельем.
— Головная боль, профессор, — ответила медсестра, откупоривая бутылочку. — Достаточно сильная, но для жизни угрозы нет.
Она осторожно подняла голову парня и наклонила ее назад.
— Откройте рот, Поттер.
Гарри сделал, о чем его просили, и сморщился от ужасного вкуса зелья, которое он тут же проглотил. Боль начала отступать, и паренек провалился в темноту.
* * *
И снова Гарри оказался у профессора Люпина, теперь уже из‑за болезни. Когда Гриффиндорец поел, профессор Защиты стал рассказывать об оборотнях, о том, как к ним относятся в волшебном мире. Услышав о дискриминации оборотней и связанных с ними старинных поверий, Гарри теперь уже не удивлялся, почему Люпин скрыл от него правду.
В конце концов, они оба узнали, что между ними гораздо больше общего, чем думали до этого. На них смотрят и о них судят по тому, к чему они по сути отношения не имеют (Гарри, как Мальчика–Который–Выжил, а Люпина, как оборотня). Никого не волнует, кто они на самом деле, без своих «титулов». А они оба одиноки к тому же.
Услышав все это от Люпина, узнав его мнение, Гарри стало стыдно, и он уже несколько раз извинялся перед профессором за свою вспышку. Тот лишь отмахивался, не виня парня в его подозрениях. Они долго разговаривали и даже не заметили, как пришла ночь. Гарри рассказал Ремусу, что слышал голоса мамы и Волдеморта на квиддичном матче, а Люпин поведал, как много его били в детстве. Конечно, ничего нельзя вернуть назад, но отношения между ними быстро улучшались.
Вскоре настали выходные. Гарри и профессор Защиты отговорились тем, что после ленча хотели бы поговорить о родителях Гарри. Этого оказалось достаточным для Рона и Гермионы, чтобы оставить их одних, следом за ними в кабинет пришел и Дамблдор. Потом они три часа работали над заклинанием Патронуса, пока Гарри опять не утомился, правда, не так сильно, как бывало прежде. Парень, без сомнения, делал успехи. Серебристый туман, вырывающийся из его палочки, уже стал более плотным, хотя пока и не принял никакой формы. Профессор Люпин оказался прав, чтобы сотворить Патронуса, нужно много трудиться.
Конец ноября отметился еще одним квиддичным матчем, в котором Рейвенкло разгромил Хаффлпаф, что позволило Рейвенкло стать лидером чемпионата. Это подтолкнуло Оливера Вуда придумывать совершенно новую стратегию, которая бы гарантировала Гриффиндору Кубок по Квиддичу. Тренировки были изнурительные и тяжелые, неудобства добавлял еще и этот ледяной дождь, не прекратившийся даже с началом декабря. Команда последовала примеру Гарри, и игроки теперь всегда пользовались согревающими заклинаниями, чтобы не превратиться в сосульку прямо на метле и умереть.
Гарри с помощью профессора Люпина заказал по каталогу подарки к Рождеству. В этом году список был длиннее, чем в предыдущие годы, ведь у него появилась новая семья. Было сложно найти что‑либо подходящее, но Гарри чувствовал, что ему просто необходимо отблагодарить тех, кто так много для него сделал. Эту часть подарков он заказал отдельно и тайно, а то ученики его бы не поняли.
Уже в самый канун праздника Гарри вдруг узнал, что почти все ученики, кроме Рона и Гермионы, разъезжаются по домам. Он пытался убедить друзей, что не будет скучать, но они были непреклонны. Рон заявил, что не намерен терпеть Перси в Норе целых две недели, а Гермиона отговорилась тем, что она чуточку отстала по домашним работам и теперь хочет все наверстать. Все же, факт того, что он будет встречать Рождество с ребятами, был, несомненно, приятным. Поэтому Гарри не продолжал их отговаривать, а просто принял все как есть.
На последних выходных перед праздником состоялся еще один поход в Хогсмид. Но он совпал с еще одним занятием по заклинанию Патронуса, поэтому Гарри не слишком расстроился. Его Патронус с каждым разом становился все четче и четче, хотя еще никто не мог понять, чем он будет. И он теперь практически не утомлялся, что не могло не радовать присутствующих в комнате.
В утро похода в Хогсмид Гарри, спустившись в гостиную, поздоровался с друзьями и, сев в кресло около стола, вновь углубился в изучение каталога «Выбери метлу», который он одолжил у Оливера, пытаясь найти достойную замену своей погибшей метле. Временно он пользовался школьной метлой, но она была слишком медленная и довольно старая. На следующей игре летать на ней он не будет, если, конечно, не хочет, чтобы его команда проиграла.
Было еще рано, поэтому он очень удивился, когда напротив него присели близнецы Уизли, уже одетые и готовые к походу в Хогсмид.
— Привет, Гарри! — произнес Фред. — Мы тут посовещались и решили, что подарим тебе наш небольшой рождественский подарок заранее.
Гарри недоверчиво на них посмотрел.
— Гм… Я, право, не знаю, — начал он. — Я очень хорошо помню, что за подарок вы подарили прошлый раз Рону.
Фред и Джордж гордо улыбнулись.
— Слегка дилетантский, но мы тогда были стеснены в средствах, — произнес Джордж. — Но этот не имеет ничего общего с тем. Поверь, ты будешь в восторге.
С этими словами он достал из‑под плаща большой и помятый кусок пергамента и протянул его Гарри.
Парень разглядывал его с минуту, а затем вновь взглянул на близнецов.
— Боюсь, что я не очень понимаю, — произнес он.
— Это, Гарри, секрет твоего успеха, — радостно сказал Фред. — Мы с гордостью использовали его несколько лет…
— …но сейчас он тебе нужнее, чем нам, — продолжил Джордж. — Видишь ли, в наш первый год, когда мы были чисты и наивны…
— …просто ужасно наивны, — добавил Фред. — Тогда нас сумел поймать Филч и запереть в своем кабинете. Там в ящике с надписью «Конфисковано! Крайне опасно!» мы и нашли это. Ну, ты уже понимаешь, что мы сделали.
— Да, а сейчас тебе предстоит важнейший урок, который ты когда‑либо получишь в Хогвартсе, — с лукавой усмешкой закончил Джордж и, достав палочку, коснулся ей куска пергамента. — Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.
Тонкие чернильные линии начали распространяться от того места, где касалась палочка. Они сливались и пересекались. Наконец появился заголовок, гласивший: «Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников–шалунов с гордостью представляют КАРТУ МАРОДЕРОВ».
Гарри задохнулся. Мародеры? Это сделал его отец? И кто эти Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост? Совершенно ясно, что это прозвища, но кто есть кто? Гарри решил спросить профессора Люпина, но мигом отбросил эту идею. Как он объяснит, откуда он узнал эти клички.
