не знаю, поэтому вас и спрашиваю, — ответил Геометр, пристально изучая купца. Может быть он зря заподозрил Бояна Венцеславовича? Может быть тот и правда не замешан в исчезновении Аристократа? Но тогда Геометр зря сюда заявился. Или это какая-то хитроумная игра, которую вёл купец. Но с какой целью? Усыпить бдительность?
— Что же, — он расплылся в улыбке, — я тоже не знаю. Но полагаю, мы оба хотим это выяснить. Ладно, отправляйся заниматься с детьми, ты и так уже подвёл меня.
— Да, простите.
Поначалу занятия протекали как обычно, разве что сынишка купца был какой-то рассеянный и невнимательный, не старался — это на него не похоже. Но как только Рада отлучилась, он оглянулся убедиться, что сестра вышла из комнаты, дернул Геометра за рукав, заставил наклониться и тихо-тихо прошептал ему на ухо:
— Уходите скорее!
— Почему? — с удивлением посмотрел на мальчика Геометр, тот приложил палец к своим губам и намеревался что-то сказать, но в комнату вернулась Рада, и он сразу отпустил рукав Геометра.
— Что такое, Святозар? — спросила сестра.
— Он попросил пояснить один момент, — ответил Геометр, начав подозревать неладное. Мальчишка явно хотел помочь ему, предупредить об опасности. Что же, пусть все принимают Геометра за беззащитного, вскоре он их удивит.
Когда занятия закончились, Рада не стала дожидаться домашнего задания, как обычно, а быстро выбежала из комнаты. Святозар как-то грустно посмотрел на Геометра, ничего не сказал, соскочил со своего стула, прошептал одними губами:
— Простите, — и вышел.
А в проходе появилось два закованных в доспехи мужчины. Кажется, начиналось самое интересное. Геометр нащупал флягу у себя под армяком, достал её, открутил, спрятал за спиной, пока мужчины медленно на него надвигались. У них за спинами появился купец.
— Тихон, у меня много вопросов по поводу твоего друга, который забрал одну очень ценную для меня вещь и не вернул. Боюсь, ты отсюда не уйдёшь, пока на все эти вопросы не ответишь.
— Боюсь, отвечать придётся не мне, — немного оробев, ответил Тихон.
— Огрызаешься? Напрасно. Я не собираюсь причинять тебе вред.
Между тем мужчины подошли вплотную. Лица у них открыты, в них Тихон и плеснул свою смесь. Не ожидавшие подвоха бойцы сначала не поняли, что происходит, отступили на шаг и потянулись за мечами, но уже через мгновение схватились за лица и упали на колени, громко крича.
— Что? — оставшийся без прикрытия купец опешил, потянулся к себе за пазуху, но Геометр оказался проворнее, выхватил церемониальный кинжал и подскочил к Бояну Венцеславовичу. Со стороны это должно было выглядеть забавно: худой и невысокий Геометр выставил перед собой ножик и фляжку, толстый и рослый купец неуверенно пятился, пытаясь вытащить своё оружие.
— Где Храбр? Говори правду, или я плесну тебе в лицо то же, что и твоим молодчикам! — уверенность Геометра таяла, как снег на огне, он не знал, как быть дальше. Стонавшие и ползавшие на четвереньках мужчины не должны были быстро очухаться, но если он хотел выбить из купца правду, заливать ему лицо кислотой не следовало.
— Мальчик, опусти нож, ты не знаешь, с кем связываешься, — Боян Венцеславович, напротив, чувствовал себя всё увереннее. Он достал свой клинок и направил его на Геометра. Тот без раздумий брызнул из фляги прямо на руку, сжимавшую оружие. Купец дернулся, но отреагировал слишком медлительно, смесь попала на кожу, он вскрикнул, выронил нож.
— Что это за чары, жжёт! — он снова стал пятиться, споткнулся о порог, неуклюже упал, корчась от боли и расчесывая залитую кислотой руку.
— Где Храбр? Больше спрашивать не буду и плесну тебе в лицо! — Геометр не был уверен, что приведёт свою угрозу в исполнение, тем более, что двое нападавших за спиной уже перестали кричать, тихонько постанывали и вот-вот встанут, чтобы напасть. Нужно было убегать.
В этот момент дверь дома купца скрипнула, в проходе появился Войтех. Он пришёл без шубы, в своей ярко-алой мантии.
— Что здесь происходит? — обращаясь главным образом к купцу, спросил он.
— Жжёт! — купец продемонстрировал сектанту свою покрасневшую, покрывшуюся волдырями руку. Тем временем наемники Бояна уже пришли в себя, встали на ноги и стали надвигаться на Геометра со спины. Выбора не осталось, нужно убегать.
Ринувшись навстречу Войтеху, Геометр брызнул из фляги наугад, рассчитывая перескочить через красного, когда тот скорчится от боли. Смесь попала на щеку, но сектант лишь сморщился, а Геометра скрутила какая-то чудовищная, немыслимая боль. Он просто рухнул на месте, не мог даже застонать, настолько сильный спазм свёл его мышцы.
— Самая глупая идея — причинить боль красному священнику, — произнёс Войтех, глядя на Геометра сверху вниз. — Я надеялся, что мы с вами поговорим при других обстоятельствах, но видно не судьба.
Аристократ и княжна с великим трудом добрались до пещер, о которых рассказывал Мечтатель. Мужчина уже еле шёл, кровь проступала через наспех навязанные девушкой тряпки, было невероятно холодно и темно, но впереди замаячили валуны (ими караваны обозначали место привала), а среди них обнаружился вход в пещеру.
Невольные спутники спустились поглубже где выяснили, что Мечтатель не соврал: внутри было очень тепло, у стен стояли ящики, большинство из которых оказались пустыми, но внутри некоторых всё ещё сохранились здоровые куски солонины и засоленные корнеплоды.
Выбившийся из сил Аристократ рухнул прямо на голый пол, прижимая к себе сверток, который дал ему Боян Венцеславович — сейчас эти письма были ему дороже жизни. Княжна принялась ухаживать за раненым. Сначала она оголила его ногу, сняла тряпки, которыми перемотала рану, осмотрела её. Корка уже образовалась, но порез был глубоким, ноге нужен был покой.
Порывшись в ящиках, она отыскала какие-то тряпки и плотно замотала рану. Аристократ, безучастно наблюдавший за происходящим, хмыкнул.
— Вижу, вас готовили к церковной работе в лазарете.
— Да, — ответила она, не отрывая своего взгляда от раны. — Пока отец не знал, о том, что я останусь последним потомком, который выживет и сохранит его фамилию, он собирался отдать меня Церкви, думал, я стану служкой при здешнем храме.
— Хороший отец, — протянул Аристократ, наконец сев, параллельно спрятав сверток с письмами поглубже за пазуху.
Княжна почти закончила перевязку, затянула узел, отвела руки в стороны и посмотрела снизу вверх на Аристократа, предлагая ему оценить работу.
— Хорошая перевязка, — отозвался тот, пощупав ногу. — Завтра оклемаюсь.
— Вам нельзя ходить несколько дней, пусть рана затянется. Если что-то понадобится — попросите, сами не делайте.
Аристократ опять хмыкнул.
— Сама Велимира Радигостовна стала моей служанкой, ну надо же.
Княжна посмотрела на него с выражением глубокой обиды на лице, потом отвернулась и пошла куда-то
