— Вам пора! — Барон тяжело вздохнул и решительно встал, сразу постарев на несколько лет. — Господа! Пришла пора проводить… проводить невесту на брачное ложе.
В зале сразу стало тихо. Кто-то привстал с места, чтобы лучше видеть, как Брехт и барон под руки сводят с возвышения поникшую девушку. Баронесса осталась на месте — горе матери оказалось слишком сильным, и она просто рухнула на стол, залившись слезами.
Несколько человек последовали за бароном, орком и новобрачной на самый верх одной из башен, где уже была приготовлена комната. Кроме широкой постели с пологом, в ней ничего не было. Заплаканные служанки помогли Клодии раздеться и уложили ее на медвежьи шкуры. Девушка лежала, вытянув руки по швам, нагая, в одежде из распущенных волос, крепко закрыв глаза. Из-под ресниц ее текли слезы. Отец подошел и, наклонившись, поцеловал дочь в лоб.
— Прости, малышка, — прошептал он. — Я плохой отец. Не надо мне было сопротивляться твоим встречам с Гивертом. Прости. И прощай! — С этими словами он повернулся к застывшему столбом Брехту: — Все сделано в соответствии с обрядом. Можете засвидетельствовать…
И бросился вон вместе со служанками.
Брехт тихо попятился, не сводя глаз с белеющего в ночной темноте девичьего тела. Через несколько часов этой девочки не будет в живых.
— Сударь, — уже на пороге догнал его дрожащий голосок невесты, — скажите, вы увидите князя… потом?
— Наверное, — осторожно ответил Брехт.
— Тогда, пожалуйста, передайте Гиверту, что я его очень любила!
— Хорошо, — смутился орк.
Затем в замке щелкнул ключ.
Крепко сжимая его в кулаке, Брехт спустился в зал.
Пока они ходили туда-сюда, прошло несколько тостов, и многие гости были достаточно пьяны. Накачивался вином и барон Клодий, а его супруги не было на месте — баронессе стало плохо, и ее увели служанки. Мрачный орк прошелся вдоль столов, рассматривая людей и ища взглядом своих подопечных.
Да вот же они! Ну малолетние наглецы! Они явно не теряли времени даром! Сорка смущенно кокетничала с каким-то разодетым хлыщом, а второй уже усадил пунцового от стеснения Льора себе на колени и вовсю обнимал. Настроение у орка испортилось окончательно.
— Так, — он решительно подошел и взял девушку за локоть, — мы весь день провели в седле, устали и должны пораньше лечь спать, поскольку завтра на рассвете уезжаем. Забирай своего брата и следуйте за мной!
— Брата? — захлопала ресницами девушка.
— Б-брата? — Хлыщ, на коленях которого сидел Льор, напрягся.
— Да-а! — вызверился на него Брехт. — Это мальчик!
— Ой-ей. — Хлыщ покраснел еще больше, чем давеча Льор, и стал спихивать юного эльфа со своих колен еще энергичнее, чем этого обнимал. Сложность заключалась в том, что теперь уже сам юноша не желал спихиваться и сопротивлялся изо всех сил. Кончилось все тем, что злой на весь свет орк растащил их за шкирки, как двух кошек, взвалил Льора на плечо и решительно зашагал прочь.
Он поставил его на ноги только в коридоре, захлопнув за собой дверь пиршественного зала. Льор суетливо поправлял платье, помятое Брехтом, и орк еле сдерживался, чтобы не надавать ему оплеух.
— Ты что удумал? — зашипел на эльфа орк. — Совсем стыд потерял? Забыл, как жил совсем недавно? С чего вдруг ты так себя повел? За шею его обнимал… А если бы он…
— Ничего бы он мне не сделал, — безмятежно качнул головой юноша, — я же знал, что ты рядом и сможешь меня защитить!
Брехт взвыл. Ну что у него за судьба такая? Вечно кого-то спасать, кого-то защищать! Кого-то…
Он вздрогнул и непроизвольно притянул к себе юношу и девушку. Показалось ему или нет, но…
— Наверху, — одними губами прошептал Льор, и Брехт понял, что ему не послышалось.
— Бегите к себе, запритесь и не высовывайтесь, — быстро приказал он, подталкивая их в сторону гостевых покоев.
Сорка что-то крикнула ему в спину, но орк ее уже не слышал, со всех ног летя по лестницам и переходам на верх той самой башни. Скорее! Скорее! Он может не успеть…
С разбегу он ударился плечом о запертую дверь, и та треснула под его напором. Изнутри послышался слабый девичий вскрик и странные звуки — шуршание, скрежет и хриплое сопение. Потом прозвучал короткий рык.
Брехт ударил снова. Разбитая с первого удара, дверь подалась, и он буквально вломился в спальню, чудом удержавшись на ногах.
На постели, сжавшись и дрожа от страха, скорчилась Клодия, а над нею, привстав на задние лапы, навис дракон. Зверь был до того изумлен появлением орка, что на несколько секунд замер, и Брехт успел рассмотреть своего врага.
Вопреки виденному на картинках дракон был невелик ростом — в холке не больше лошади — и имел более-менее человеческие пропорции. Во всяком случае, на крылатую ящерицу он не слишком походил, и задние ноги у него были длиннее передних, как у людей ноги длиннее рук. Пасть у него тоже была не такая уж огромная, хотя и вооруженная частоколом зубов.
Опомнившись, дракон развернулся к противнику и заревел трубным голосом, расправив крылья и гребень на хребте, чтобы казаться больше.
— Отойди от нее, — рыкнул Брехт. — Иначе я…
В следующий миг дракон атаковал. Он резко выбросил вперед голову, намереваясь схватить неожиданного защитника поперек туловища, но орк встретил его кулаком в нос. Дракон взревел — еще никто и никогда не бил его по морде — и бросился на противника. Брехт ушел от него кувырком, на все лады матеря себя за то, что оставил талгат в своей комнате. Он был практически безоружен. Разве только…
Кровать жалобно хрустнула и накренилась, когда орк, подскочив, дернул на себя один из прикроватных столбиков. Отломав его, он со всей силы опустил импровизированную дубину на голову дракона. Тот взвыл от боли и присел, но в следующий миг ударил наотмашь крылом и сбил орка с ног. Брехт покатился по полу под отчаянный крик перепуганной Клодии. А над ним тут же нависла тяжело дышащая смрадная пасть.
Увернувшись от когтистой лапы, которой дракон намеревался прижать его к полу, Брехт второй раз ударил зверя по носу кулаком. Но этот удар вышел слабее, что лишь разозлило противника. Он все-таки сцапал Брехта передней лапой за перетягивающие балахон ремни и приподнял в воздух, чтобы поудобнее было кусать. Пасть разинулась…
Не желая просто так сдаваться, орк успел в самый последний миг схватиться левой рукой за нижнюю челюсть и вывернуть морду дракона в сторону. Тот дернулся, пытаясь высвободиться.
— Нет!
Неожиданный крик заставил обоих замереть и одновременно оглянуться.
В дверях замерла Сорка. Широко раскрытыми глазами она смотрела на сцепившихся орка и дракона, и Брехт внезапно увидел, как оранжевые глаза крылатой твари выпучиваются от удивления. «Ка-акая девушка!» — казалось, было написано в каждом зрачке дракона крупными буквами. Он забыл о Брехте, об оцепеневшей от ужаса Клодии и во все глаза смотрел на юную магри, которая внезапно как-то странно сгорбилась, скаля зубы и отращивая когти на руках. Из горла ее вырвалось низкое рычание…
