— Ну Штранцль всем рассказывал о своей нелюбви к оркам, — объяснил я.
— А-а, — протянул Виверн, — ясно. Ты с ним осторожнее. Он пользуется огромным влиянием при дворе. Претендент на место… в принципе он человек неплохой. Только вот уж очень не любит всех нелюдей.
— Хорошая характеристика, — тихо пробормотал я.
Мы двигались, пока не наступил вечер. Хорошо еще, что стояла безветренная погода, нашим препятствием было лишь палящее солнце. Но с помощью магии это препятствие можно было устранить. Как обычно, темнота окружила нас внезапно. Мы разбили два лагеря, орки и люди отдельно. Самсон заикнулся было о том, что безопаснее держаться всем вместе, но Штранцля чуть не хватил удар от одного только предположения, что мы будем спать вместе. Я в принципе был не против одного лагеря, но меня удивил Виверн. Он тоже посчитал, что два лучше.
Позже он объяснил, что с такими спутниками надо держать ухо востро. Они ненадежные охранники. Им ничего не стоит всех нас перерезать, наплевав на соглашения. Не знаю, лично я с этим не согласен. Знавал я орков, да, они относились к людям не менее презрительно, чем сами люди к ним, но если уж поступали на службу, то служили верой и правдой.
В общем, мы все собрались у костра, то и дело бросая взгляды на второй костер, горевший не так далеко от нас. Судя по запахам, доносившимся оттуда, орки жарили мясо, у нас же был традиционный ужин из взятых с собой припасов. Вяленая рыба и сушеное мясо. Ну и, конечно, вино.
Виверн раздал всем по порции и внезапно нахмурился.
— Что случилось? — спросил я.
— Самсона нет…
— А вот и я! — раздался знакомый голос, и из темноты появился Самсон. В руках он держал здоровенный вертел с нанизанной на него кабаньей ногой. — Это Венобарт нам послал. В знак уважения. Ну и я решил им немного вина отлить. А что? Неплохой обмен.
— Молодец, — обрадовался Виверн. — А я не догадался. Что ж, садись. Держи нож. Дели на всех.
— И вы будете есть это поганое мясо, которого касались лапы орков?! — раздался изумленный вопль Штранцля.
— Не знаю, чьи там лапы, — заметил я, принимая из рук Самсона свой кусок мяса, — но на вид весьма недурно. Ты можешь, конечно, не есть. Нам больше достанется! Я прав?
Все дружно поддержали меня. Штранцль, поняв, что остался в меньшинстве и даже Бренда его не поддерживает, надулся и пошел спать. Я наблюдал за девушкой. Та проводила своего приятеля взглядом, в котором презрения было куда больше, чем любви. Интересные у них отношения…
— Что ж, теперь можно и выпить спокойно! — заявил Самсон, разливая вино из бурдюка по кружкам. — Ты, Бренда, я вижу, с нами?
— Я не меняю своих взглядов, — пожала плечами та, — даже ради мужчин.
— Похвально, — заметил Виверн. — Предлагаю выпить за стойкость. Стойкость во всем!
— Отличный тост, — сказал я. — Хочу только добавить, что стойкость не должна превращаться в тупость!
Все рассмеялись и дружно опорожнили свои кружки.
— Теперь, я думаю, вы должны узнать о наших планах в Стригарде.
— Каких планах? — поинтересовался Самсон.
— Мы должны найти Пендрагона и добиться, чтобы он присоединился к нам в нашем походе, — спокойно объявил Виверн.
— Что? — вырвалось у Бренды. Магистры изумленно уставились на Виверна.
— Это какой Пендрагон? — неуверенно поинтересовался растерянный Самсон.
— Тот самый, победитель Ранхвальда? — присоединился к нему Ллойд.
— Именно он.
— И ты молчал? — нахмурилась Бренда.
— Об этом стало известно относительно недавно. Прежде его найти не могли. Считайте, нам повезло.
— Повезло, — покачал головой Самсон. — Это как сказать. Насколько я помню, характер у этого проклятого Пендрагона еще тот.
— У нас есть Свент. Он сможет, — авторитетно заявил Виверн, и все уставились на меня.
— Непонятно, почему это именно я могу его успокоить? — с усмешкой проговорил я. — Кто я для него? Ну стихийщик, как и он, вот и все. Сумасшедшим законы не писаны.
— Я знаю, как ты его успокоишь, Свент, — подозрительно серьезным тоном произнесла Бренда.
— И как же? — поинтересовался я.
— Станцуешь и споешь! Поверьте, это зрелище, которое мертвого из могилы поднимет!
— Очень смешно, — проворчал я, не обращая внимания на улыбки.
— Если серьезно, есть одно пророчество, Свент, — произнес Виверн, — в нем как раз говорится об этом случае.
— Что это за пророчество? — оживилась Бренда. — Я их коллекционирую, но не слышала о таком.
— Мало кто о нем слышал, — улыбнулся Виверн. — Это пророчество белой ведьмы Марпл.
— Ах это, — разочарованно протянула Бренда. — Но там ни про каких стихийщиков не упоминается. Просто говорится, что придет воин и спасет мир. Что-то в этом роде.
— Ты плохо его помнишь, — возразил Виверн. — Дословно оно звучит так: «Когда тень нависнет над землей, когда смертельная опасность приблизится к границам Баала, появится маг, который управляет теми силами, что не подвластны другим магам. Именно он сумеет пробудить силу, которая встанет на защиту Баала и победит зло. Но если маг не справится, то вечная тьма накроет когда-то благословенное королевство Баал».
— А, понятно, — сказал Седрик. — Значит, этот маг — Свент. Сила — это Пендрагон. Так, что ли?
— Надо же, какой догадливый, — проворчал я. — Вот уж не ожидал такого гениального открытия.
— Не понял. — Седрик побагровел.
Ну вот. Я-то думал, что у него с чувством юмора все нормально. Меня выручил Ллойд:
— Ты чего, Седрик? Шуток не понимаешь? Тот сразу успокоился, его лицо приняло нормальный цвет.
— Это, наверное, на меня обстановка так действует, — сказал он.
Я уже хотел что-то добавить, но внезапно перед костром появилась огромная фигура. На миг повисла пауза. Перед нами стоял Венобарт.
— Ого, — произнес Виверн, — что заставило почтенного Венобарта навестить нас?
— А почтенный Венобарт может сесть рядом с вами?
— Почтем за честь, — сказал Ллойд, поднимаясь.
Что ж, я был приятно удивлен тем, что взгляды Штранцля в нашей компании никто не разделяет. Между тем Венобарт уселся рядом с Ллойдом и с поклоном взял чашу с вином, протянутую Виверном.
— Я гляжу, среди вас нет черноволосого, — заметил орк, быстро оглядев нас.
— Он спать пошел. От мяса его сморило, — язвительно заметила Бренда, и Венобарт улыбнулся.
Я едва не открыл рот. Никогда не видел, как орки улыбаются. Надо признать, если бы они делали это чаще, их бы не считали сумасшедшими мрачными дикарями.
— Как вы думаете, почему я пришел? — спросил орк, пригубив вина из чаши.
