– Вы предпочитаете секс до или после укуса? – подмигнула я Аристарху, заставив блондинку позеленеть от злости.
– Я их разделяю, – многозначительно изрек вампир и невинно поинтересовался: – А вы претендуете на первое или на второе?
– Я претендую на десерт, – обворожительно улыбнулась я. – Но вы к нему не имеете ни малейшего отношения.
Наконец-то я вспомнила, где видела Аристарха. Конечно же в журнале. Только не в рекламе, а на странице с колонкой главного редактора. Время от времени я покупала мужские журналы или листала их во время ожидания в салоне красоты, чтобы быть в курсе планов противника. Аристарх и был создателем одного из них, с претенциозным названием «Мачо». Еще взяв журнал впервые, я несколько минут полюбовалась его породистым лицом и посмеялась над пафосными именем и фамилией – Аристарх Алмазов, решив, что это псевдоним.
Устав препираться с соседом, я стала разглядывать присутствующих, то и дело выхватывая знакомые лица.
Вон модель из рекламы сока, вон актриса, давно пропавшая и с театральных подмостков, и из светской хроники. Вон олимпийский чемпион по фигурному катанию, вон модная писательница.
Вот молоденькая певица, обладательница редкого для эстрады голоса и непристойной татуировки, которую со смаком обсуждала желтая пресса. Рядом с ней – представитель этой самой желтухи, скандальный телерепортер. Напротив них – известная театральная актриса, участвующая в шоу «Звезды на льду». А вот знаменитый чешский теннисист, ушедший из спорта из-за травмы, шепчется о чем-то с продюсером, зажегшим на поп-Олимпе несколько новых звезд. Неужели теннисист тоже собирается запеть?
Встретилось и несколько «антикварных» суперстаров. Из наших – солистка из первого состава процветающей и поныне российской поп-группы, довольно знаменитый в прошлом телеведущий и – подумать только! – актер, гибель которого в середине восьмидесятых оплакивал весь Советский Союз. Как раз на той неделе по Первому каналу шла передача, посвященная его семидесятилетнему юбилею, и мне пришлось посмотреть ее от начала до конца. Тогда ко мне на чай зашла моя бабуля Лиза, бывшая большой поклонницей таланта артиста. Бабушка героически выиграла битву за пульт, а мне пришлось пропустить долгожданную «Двадцатку самых отъявленных шопоголиков» на Муз-ТВ и смотреть историю жизни бабулиного кумира. Нет никаких сомнений – это именно он, хоть и с другой прической, в современном прикиде. Бабуля бы многое отдала, чтобы посидеть с ним за одним столом!
А вот и забытые зарубежные знаменитости – звезда латиноамериканской мыльной оперы, которую я смотрела еще школьницей, и самый симпатичный участник бойз-бенда, гремевшего на весь мир в девяностых. У меня даже их плакат одно время в туалете висел! Однако больше всего потрясло меня присутствие итальянской манекенщицы с мировым именем, которая ушла с подиума в разгар карьеры, чем повергла в шок общественность. Газетчики пошумели, опубликовали снимки со свадьбы длинноногой красавицы с индийским миллионером, обсудили явную беременность невесты, которую подвенечное платье не скрывало, а только подчеркивало, и забыли о Монике, переключившись на новых звездочек. С тех пор прошло десять лет. Моника не постарела ни на день.
Многие лица были мне незнакомы. В вампирской тусовке нашлось место и рассеянному интеллектуалу, похожему на университетского профессора, и лощеному красавчику, смахивающему на дорогого стриптизера, и мужеподобной дамочке с глубокой складкой между бровями, напомнившей мне учительницу математики, и легкомысленной красотке, весь талант которой на первый взгляд заключался в роскошном бюсте, кокетливо упакованном в тесный топ.
Тем временем Глеб подскочил к доске, висящей на стене, и объявил о начале следующего аттракциона. После чего, закрыв ее спиной, принялся размахивать маркером. Портрет, что ли, рисует, удивилась я. Однако, когда ведущий отпрыгнул в сторону, на доске оказались буквы моего имени, написанные в столбик.
– Итак! Сейчас мы расшифруем имя нашей новой подруги и познакомимся с ней еще ближе! – возвестил Глеб. – Начнем с «Ж»! Итак, Жанна у нас какая?.. В первую очередь – жгучая…
– …как крапива, – приглушенно прокомментировал Аристарх.
– …брюнетка, – закончил ведущий. – Еще варианты?
– Живучая! – схохмил известный продюсер.
– Жизнерадостная! – вступилась за меня Светлана.
– Желанная! – выкрикнул горячий турок, поразив меня богатством своего словарного запаса.
– Жеманная, – процедила сквозь зубы блондинка Нэнси.
– Желчная, – приглушенно, но так, чтобы я услышала, пробормотал в сторону Аристарх.
Черт бы побрал этот конкурс! Чувствую себя как невольница, которую торговец вовсю нахваливает на аукционе, а покупатели сбивают цену, указывая на недостатки товара.
– Жанночка, – подмигнул мне Глеб, – вы не оставили равнодушным никого из наших рядов. Но на правах ведущего я выберу наиболее подходящий вариант. – И размашисто приписал у буквы «Ж» – «жизнерадостная». – Теперь переходим к букве «А», их в имени Жанны сразу две. Кто скажет свою версию?
– Обворожительная, – первым среагировал турок.
– Да, Жанна способна обворожить настолько, что некоторые напрочь забывают правила русского языка, – снисходительно улыбнулся Глеб.
– Азартная! – высказал свою версию теннисист.
– Артистичная! – неожиданно польстил мне бабушкин кумир.
Может, попросить для нее автограф? «Нет, ты все-таки урожденная блондинка, – прорезался внутренний голос. – Получи, бабуля, автограф с того света!»
– Действительно, – кивнул ведущий, – мы все только что имели возможность в этом убедиться. Что еще?
– Аристократичная! – подала голос Инесса.
– В самом деле! – горячо поддержал эту версию Глеб и пытливо поинтересовался: – У вас в роду, Жанна, были князья?
– Моя прабабка была графиней, – неожиданно соврала я, задрав нос.
– Да что вы говорите! – не поверил ведущий. – Должно быть, она передала вам семейные драгоценности?
– К сожалению, все пришлось продать после революции. Осталось только серебряное кольцо, которое прабабушка подарила мне, – уверенно на ходу сочинила я.
Антикварный перстень и в самом деле существовал – его подарил мне один из бывших, уверяя, что украшение носили еще во времена Екатерины, чем поставил окончательную точку в наших затянувшихся отношениях. Зря я таскала парня перед витринами «Тиффани» – Федор был повернут на старине и поисках кладов. Он уверял, что кольцо раскопал собственноручно и в начале нашего знакомства носил его сам, эпатируя людей длинными патлами, рваными джинсами и громоздким старомодным перстнем, так не сочетавшимися между собой. Кроме того, Федор был худым, сутулым, прыщавым и далеким от моды, как Памела Андерсон – от природы. Он приводил в оторопь мою маму и Сашку: маман звала его Кощеем, Сашка – гоблином. Из всех моих бойфрендов Федор был самым некрасивым, нелепым и несексуальным. Разглядывая наши фотографии после разрыва, я сама поражалась, как могла быть рядом с таким фруктом и еще испытывала к нему самые нежные чувства, млела от его улыбки, таяла от его объятий, выпрашивала каждый поцелуй, как подарок. Подумать только, однажды я, не раздумывая, пожертвовала походом на модный показ ради свидания с Федором, который вернулся с очередных раскопок! Сейчас я недоумеваю, что я в нем могла найти и почему на целый месяц потеряла голову, но в тот момент, когда ободок темного металла сменил владельца и удобно устроился на моем пальце, я прозрела. Вместо ожидаемого модного украшения да поюзанный перстенек! Разочарование было так велико, что свидание стало последним. Как честная девушка, я хотела вернуть подарок, но любитель старины благородно оставил мне его на память. Без всяких зазрений совести я отдала перстень в переплавку…
