Пару раз вдалеке мелькали оседланные грифоны, но наученные горьким опытом, лоуре мгновенно растворялись среди леса, не давая противнику ни одного шанса обнаружить себя.
Конечно, это немного их тормозило, но оно того стоило. К концу второго месяца, Трэвил был на подходе к родному дому, когда его опять скрутило. Ребёнок значительно окреп, и теперь пользовался каналом связи с отцом в полную силу, и это после почти двухмесячного перерыва.
Трэвил уже всю голову себе сломал, гадая, кто же мог выносить его ребёнка. Конечно, он не отличался образцовым поведением, и частенько навещал свободных эльфиек, но вряд ли хоть одна из них решилась бы оставить его ребёнка. И всё же, факт оставался фактом. Ребёнок был, и он отчаянно боролся за жизнь.
Трэвил попробовал наладить с малышом обратную связь, но от обилия разноречивых мыслей его голова пошла кругом и ему пришлось отступиться. Только одно он успел понять, матери малыша угрожает опасность, и угрожает она ей не где-нибудь, а в Вайолии, среди лоуре.
Не понимая, как подобное могло произойти, он, тем не менее, решил поспешить и заявится перед изумлёнными взглядами соплеменников и вычислить, кто предал свой род, а заодно попробовать спасти ту, что решилась на такой отчаянный шаг, как родить от него ребёнка.
Столица встретила его нерадостно, повсюду чувствовалось присутствие грусти и даже отчаянья. Эльфы ходили по улицам ещё более пасмурные, чем обычно, из ресторанов не слышалось звуков музыки, не смеялись и без того немногочисленные дети. Если честно, их вообще не было видно. По всему город находился в трауре.
— Интересно, это из-за меня или ещё что-то случилось.
— Господин Трэвил, не будем предаваться грустным мыслям, будем считать это из-за вас.
— Умеешь ты подбодрить Сарот.
— Стараюсь. — Скромно потупил глазки эльф, заставив Трэвила закатить глаза.
* * *
Илариен стоял на самой высокой башне своего дворца и неотрывно смотрел на небо. В последнее время вести присылаемые шпионами из Вайолии его радовали, если не сказать больше.
Ещё бы, чего только стоило известие о гибели молодого князя, переполошившее весь род Тёмных. Потом начали приходить новые известия, одно лучше другого. Компания Илариена по разложению Совета Лоуре давала свои плоды. Конечно, многих пришлось подкупить, кому-то совсем прикрыть рот, но вот они заслуженные плоды, будущей победы. Совсем скоро, весь мир узнает о том, что лоуре потеряли свою власть над драконами и тогда наступит его очередь возвышаться, тогда он отомстит этим выскочкам посмевшим высмеять его когда-то. Но главное, он отомстит той единственной, что все эти годы не желала покидать его сердца, заставляя его кровоточить и болеть.
Княгиня Алиар уже потеряла одного из тех, кого любила больше жизни, но впереди её ждала ещё одна потеря, которая окончательно добьёт строптивую эльфийку.
Скоро, совсем скоро, он посмотрит ей в глаза и спросит, стоило ли оно того.
То, что Элина ушла, они поняли сразу. Как только Аркадий открыл глаза, то почти мгновенно заметил пропажу её вещей. Лорвик сладко посапывал, уронив голову на грудь. Солнце уже робко выползало из за горизонта, а лес сменял ночные голоса на дневные, и всё было по-прежнему вокруг кроме одного — с ними не было Элины.
Аркадий рывком принял вертикальное положение и пристально всмотрелся в окружающий их лес, всё напрасно, не помогало даже его обострённое вампирье чутьё, она ушла уже давно. Скорее всего, она дождалась, когда на караул заступит Лорвик, и преспокойненько собралась и ушла.
— Подъём! — Рявкнул вампир, не собираясь давать этим троим поблажек, особенно теперь.
Лорвик от крика дёрнулся и кувыркнулся головой вперёд, Сторн же резко распахнул глаза, но прежде чем действовать, он успел окинуть все, что его окружало внимательным взглядом, и понял, что опасности пока поблизости нет, ну если не считать жутко злого вампира. Калын же в мгновение ока оказался на ногах полностью готовым отразить вражеское нападение.
— Что случилось?
— И вы ещё спрашиваете? Хорошо задачка для особо одарённых, посмотрите вокруг и расскажите мне, чего здесь не хватает.
— Костёр погас? — Решил рискнуть Лорвик, совершенно справедливо опасаясь, что именно ему влетит за отсутствие огня.
— Нет, попытка номер два.
— Ну.. — Незаконнорожденный сын дворянина, почесал макушку и уже собирался выдать ещё одну, по его мнению, правдивую версию, когда его опередил Сторн.
— А где Элина?
— Молодец, не прошло и полгода. Заметил. Поздравляю вас господа, нас кинули, как годовалых сосунков, и всё потому, что кое-кто очень любит спать.
— А чего сразу я. — Насупился Лорвик. — Я ей в няньки не нанимался. И вообще, может, она до кустиков решила сходить.
— Да, вместе с сумкой и спальником.
— Мало ли что ей в голову пришло. — Упрямо бормотал парень, уже прекрасно осознавая, что вампир прав, она действительно ушла.
Надо её найти. — Сторн быстро начал собирать свою постель, но его остановил тихий голос Аркадия.
— Мы её уже не догоним, скорее всего, она ушла уже далеко, и её перехватили.
— Кто? — Тупо спросил Лорвик.
— Даже не знаю, что предположить. — Голос вампира был полон издёвки.
Поняв, что драгоценное время уже упущено, они не спеша собрали свои вещи, перекусили и решили посовещаться, чтобы решить, что же им делать теперь.
— Тоже мне подруга, слиняла тайком и ничего не сказала. Берите их лоуре тёпленькими.
— Лорвик, она ушла не потому, что хотела сделать пакость, а потому, что не хотела подвергать нас опасности.
Сторн строго посмотрел на друга. — Она хотела нас защитить, так что прошу тебя, не говори о ней плохо.
— Можно подумать ты в неё влюбился.
Сторн ещё раз строго взглянул на парня и, вздохнув, покачал головой.
— Что теперь будем делать? — Обратился он к вампиру, до сих пор хранившему ледяное молчание.
— А что тут можно сделать, пойдём назад.
— Но ведь мы обещали её довести.
— Она освободила нас от этого обещания. К тому же, она ловко увильнула от оплаты долга.
— Какого долга?
— Не важно. Собирайтесь, пойдём. Не хватало нам только нарваться на патруль лоуре. Вряд ли мы докажем им, что просто заблудились.
Вскоре они уже покидали место ночёвки. Только Сторн оглянулся на мгновение и грустно улыбнулся. — Скоро увидимся Элина.
* * *
Княгиня Алиар сидела в кресле и держала в руках вышивку, но её игла не двигалась вот уже, наверное, больше получаса. Она думала, вспоминала те моменты, когда её сын был рядом. Почему она не почувствовала его гибели. Неужели связь, так долго связывающая их, оборвалась. Хрустально прозрачная слезинка медленно набухла в уголке её глаза и, сорвавшись, упала на незаконченную вышивку, присоединившись к тысяче своих сестёр.
