- Вы не полицейский.
- А я и не говорил, что из полиции. Мне нужно встретиться с Мирандой по очень важному делу. Я расследую убийство.
- Всё это очень интересно, но меня не касается.
Я прибёг к последнему аргументу: положил на стол мелкую купюру. Консьержа взглянула на неё подслеповатыми глазами, потом тяжко вздохнула и объявила вердикт:
- Хорошо, поднимайтесь на третий этаж. Она с утра никуда не выходила. На всякий случай запомните - я вас не видела.
Я сказал: 'спасибо', и зашагал по лестнице.
Открыла сама Миранда, высокая, строгая и элегантная, настоящая великосветская дама - холодная и неприступная, как крепость. И в то же время с печатью порока. Любой мужчина чувствовал это за версту.
Она была в шикарном бежевом костюме, сшитом на заказ, поверх воротника которого лежал ворот белой сорочки. На щеках застыл нездоровый румянец. Определённо, с этой женщиной творилось что-то неладное.
Она смерила меня выразительным взглядом и презрительно фыркнула:
- Сегодня я не подаю.
После чего попыталась захлопнуть дверь перед носом. Я едва успел просунуть в образовавшуюся щель носок ботинка.
- Не делайте поспешных выводов. Возможно, мой наряд не так хорош, как бы хотелось, однако не стоит судить о человеке по одежде. Давайте поговорим.
- О чём?
- Не о погоде, - заверил я. - Может, впустите внутрь? Не бойтесь, я не кусаюсь.
- Зато я кусаюсь и очень больно, - сообщила Миранда, показав на секунду острые зубки цвета фарфора. - К тому же я сущая стерва, которая может испортить жизнь кому угодно.
- Тогда вам точно нечего боятся.
- Вы смешной, - на её лице появилась натянутая улыбка. - Пожалуй, я рискну. Проходите.
Она отодвинулась в сторону. Я вошёл и огляделся. Обстановка казалась неестественной и напоминала театральные декорации дрянного спектакля. Неудобная мебель, место которой только на витрине, картины - слишком плохие, чтобы быть репродукциями. Здесь можно проводить время, а вот жить - нет. Должно быть, это отразилась у меня на лице, потому что Миранда хмыкнула:
- Вижу, вам не по душе моё гнёздышко.
- А вам?
- Я тоже не в восторге, однако, эта квартира нравилась тому, кто за неё платил.
- Вы очень откровенны с совершенно посторонним человеком.
- Бросьте. К чему эти церемонии? - она села на кресло, закинув нога на ногу. - Ведите себя естественно. У вас же на лбу написано, что вы легавый. Я права?
- Почти, - кивнул я. - Я частный сыщик.
- Не вижу большой разницы. Что сыщики, что легавые… Для меня вы две стороны одной монеты.
- Расскажите это полицейским. Они думают иначе.
- Это не мои проблемы, - отмахнулась она. - Зачем вы пришли? Вам нужны деньги? У меня их нет.
- Вы принял меня за шантажиста?
- Разумеется. У меня очень насыщенная биография, с лихвой хватит на трёх-четырёх сверстниц. Вы рылись в ней, разыскали какой-то жареный факт и явились сюда подоить грешницу.
Она засмеялась. Её низкий грудной смех внезапно перешёл в кашель. Я похлопал её по спине.
- Мне кажется, вы серьёзно больны, - сочувствием произнёс я, когда она остановилась.
- Это не ваше дело, - отрезала Миранда. - Говорите, что нужно и катитесь. Я не нанималась терпеть ваше общество.
Она вытерла кружевным платочком лицо и
- Я расследую убийство майора Томаса Хэмптона. Мне известно, что у вас были особые отношения.
- Мы были любовниками. Фактически, я находилась у него на содержании. Вы это хотели сказать? - проговорила она сквозь зубы.
Я кивнул.
- Что же, это общеизвестная истина. Все Хэмптоны были в курсе с самого начала. Однако я не убивала Томаса. Без его денег у меня была всего одна дорога - в бордель. Я многим ему обязана. Можно сказать всем, что имею в настоящее время, - она обвела рукой вокруг. - Без Томаса я не смогла бы себе позволить поселиться в этих апартаментах.
- Я слышал, что вы позволяли по отношению к нему некоторые вольности.
- Если хочешь удержать мужчину на крючке - подчини его волю. Старый трюк из арсенала женщин всего мира. Я играла с ним - доводила до блаженства, а потом, когда он впадал в экстаз, выбивала почву из-под ног, переворачивала с ног на голову. А ему нравилось. Должно быть, только по этой причине он так и не смог бросить меня. Его завораживала моя игра.
Она снова закашлялась. Я налил ей в фужер воды из высокого графина, стоявшего на журнальном столике. Она восприняла его как одолжение и едва не оттолкнула руку. Пришлось проявить настойчивость.
Дальше разговор не клеился. Миранда неважно себя чувствовала. Состояние ухудшалось с каждой минутой. Я понял, что ещё немного, и женщине станет совсем плохо.
- Вам нужно прилечь, - предложил я.
- Ни в коем случае. Даже у содержанок есть гордость.
- Я не покушаюсь на вашу честь. Хотите, вызову врача?
- Не надо, - заплетающимся языком произнесла Миранда. - Вы правы, мне нужно отдохнуть. Немного.
Я подхватил, оказавшееся неожиданно лёгким, тело на руки и отнёс в спальню. Положил на кровать, поправил и взбил под головой подушки, накрыл одеялом. Женщину стало знобить. Тело её выгнулось дугой, из открытого рта потекла странная белая жидкость.
Я бросился вниз, перепрыгивая через ступени, добежал до консьержки и громко прокричал так, что меня, наверное, было слышно в районе трёх ближайших кварталов:
- Врача! Немедленно вызовите врача.
- Да что случалось-то, - всплеснула руками консьержка, однако всё же вскочила с места и побежала куда-то как гусыня, переваливаясь с бока на бок.
Я вернулся к Миранде и обомлел. Рядом с обессилевшей женщиной, подняв трубой большой пушистый хвост, сидел толстый рыжий котяра. Он тёрся об хозяйку и мурлыкал, не обращая на меня ни малейшего внимания. Я сразу вспомнил о клочках рыжей шерсти, найденных на теле Джеральда.
Миранда подняла голову. В глазах застыло тоскливое выражение полной обречённости.
- Я умираю, - сказала она, шевеля распухшими губами, отливающими синевой, как у покойника.
- Что вы, Миранда. Вы молоды, хороши собой. Вам ещё жить да жить, - поспешно заговорил я, но она меня прервала:
- Не надо врать. Я умру. Это пыльца. Я давно уже на ней сижу.
- Но кто вас на неё подсадил? Майор? Джеральд?
- Джеральд, - губы женщины расплылись в гримасе ненависти. - Это всё он, сукин сын. Джеральд познакомил меня с Томасом, а чтобы я ничего не выкинула, сделал из меня рабыню. Я уже несколько лет принимаю дурь. И не могу без неё прожить ни дня. Он сделал меня такой.
- Джеральд, выходит, был вашим поставщиком?
Она не заметила, что я говорю о нём в прошлом времени.
- Да. Он снабжает меня пыльцой. За это я делаю всё, что ему нужно.
- Томас знал об этом?
- Да. Я сама ему рассказала, когда поняла, что со мной творится неладное. Он пришёл в ярость. Едва не убил Джеральда, потом хотел выкинуть из дома. Чтобы не разразился скандал, придумал версию о том, что Джеральд работал на эльфов. Хэмптон не хотел запятнать честь семьи.
