— Должно быть место подвигу! — с улыбкой закончил Курт.
— Тебе, парень, здорово повезло, что ты на нас наскочил, — добродушно заметил Гендиле Даур.
— А… собственно говоря, кто вы такие, если не секрет? — вдруг спросил Курт. Честное слово, он не собирался этого спрашивать. Во-первых, ему вроде бы уже говорили. Во-вторых, у него не было оснований не верить. А в-третьих, даже если они и не те, за кого себя выдают… ну и что? Так они ему об этом и скажут! Как же! Держи карман — отвалится!
— Кажется, мы уже представились?! — удивился Гендиле Даур.
— Да. Но мне все же интересно, кто вы… — выдавил из себя Курт, силясь справиться с внутренним голосом, упорно лезущим наружу.
— Ясно, — усмехнулся Гендиле. — Не борись с этим, Курт. Это все равно пока сильней тебя. Хорошо. Мы скажем. А разве ты сам не догадался? А еще маг…
Курт вздрогнул. Мур в его руке лихорадочно вострепетал.
— Мы-то — эльфы! — сообщил Гендиле.
— Эльфы?! — удивился Курт. — Но… эльфы…эльфы… а почему такие пузатые?! — вдруг вырвалось у него. — И… и…
— Страшные?! — в одно слово расхохотались его знакомцы.
Курт ужасно покраснел и подумал, что будь он настоящим магом — вот сейчас самое время куда-нибудь провалиться.
— Ну, не всем же быть красавцами, сам посуди! — сквозь смех выдохнул Кйотх Юсунден. — Бывают и среди эльфов уроды, такие вот дела!
— В семье — не без урода, а все эльфы — одна большая семья, — напыщенно произнес Кйон Бергенер. И все трое опять расхохотались. Верней — четверо, потому что Курт с удовольствием к ним присоединился. Верней, пятеро — потому что и Мур не устоял. После этого ничего не оставалось, как представить его эльфам.
Курт плохо запомнил, о чем они говорили потом. Помнил, что пили пиво, много смеялись, что-то пели. Голоса были те самые. Эльфийские. Чистые и вековечные. А потом эльфы подарили ему новенький сид. Вообще-то он был вовсе даже древненький, но смотрелся, словно вот только сегодня сделан. Они обещали, что уж на этом-то сиде он обязательно научится играть. Курт начал было отнекиваться. Да, что, да куда мне, неучу, такой? Потеряю, мол, разобью… Такая вещь… Ей же в музее место, а не в руках нищего бродяги!
— Странствующего мага! — решительно поправил его Гендиле Даур.
А потом сделал такую штуку, что Курт даже перепугался: скатал этот восхитительный, невероятный сид в тоненькую трубочку и одним движением засунул ее Курту в ухо.
— Ой! — сказал Курт и попытался вытащить трубочку обратно.
Его немного пугала мысль о том, что в ухе у него находится такой, в сущности, здоровенный предмет.
Пытался он долго. Куда там! Никакой трубочки в ухе уже не было. Совсем.
— Придет время играть — твой сид сам появится, — сказал Гендиле Даур. — А пока — не тревожься понапрасну. Ничего ты в своем ухе не отыщешь.
— Что это вы сделали? — ошарашенно спросил Курт.
— Это такая маленькая эльфийская штучка — волшебство называется! — авторитетно пояснил Мур. Эльфы накупили ему провизии на дорогу и слегка проводили, указав безопасный путь в сторону Джанхара.
— Мы не воюем в ваших войнах, Курт, — сказал ему Гендиле. — Но Рон нам не нравится, поэтому мы помогаем тебе. Иди. Да сопутствует тебе удача!
Уже обернувшись, чтоб помахать им на прощание рукой, Курт вдруг обнаружил, что его звероподобные приятели-эльфы вдруг превратились в ослепительных красавиц. Три очаровательные эльфийки с хохотом посылали ему воздушные поцелуи. Еще мгновение — и они исчезли.
И вновь Курту почудилось пение далекого рога.
Того самого, который…
Или это эльфийское волшебство?
Да, но звук тот же самый. Или…
Быть может, это просто ветер?
— Вот это да! — очнувшись от наваждения, воскликнул Курт.
— Что ты имеешь в виду? — задумчиво поинтересовался Мур.
— Они нас провели, — восхищенно сказал Курт.
— И не один раз, — согласился посох. — А еще накормили и указали безопасный путь. Если он, конечно безопасный… — добавил он, немного подумав. — Война есть война. Слишком часто все меняется. Там, где было безопасно еще вчера, сегодня быть может западня…
У небольшого приземистого дома стояли караульные. Дом, бывший склад тканей, а ныне временная комендатура Денгера, помещался на самой окраине квартала складов — там, где он переходил в квартал веселых домов. Подобная планировка города поражала и веселила многих, но так как сложилась она в незапамятные канцелярские времена и успела стать почти что священной традицией, то никто и не думал ее менять. Именно здесь, на пересечении исторических кривых, нынешний военный комендант Денгера приказал устроить комендатуру, и его людям пришлось немало постараться, дабы переоборудовать здание. Комфорту комендант не придавал никакого значения, а вот над обороноспособностью пришлось потрудиться. Обороноспособность — штука такая, что ее, если, конечно, все как следует делать, организовать потрудней, чем самый роскошный комфорт.
Вечерело. Дул мягкий ветер, и подвижные тени деревьев плясали вокруг неподвижных теней часовых.
Караульные стояли по стойке «вольно», искусно имитирующей стойку «смирно». Однако, наверное, в их стойке все же не хватало вольности. Проходя мимо стражников, военный комендант Денгера посмотрел на них мельком и бросил одно-единственное слово: «Расслабьтесь!». Стражники исполнили приказание, но, очевидно, с недостаточным рвением, потому что комендант добавил: «Чего так вытянулись? Кому сказано — вольно!». За тем он удовлетворенно кивнул и проследовал к себе в комендатуру.
Стражники проводили его уважительными ухмылками. Военный комендант Денгера — бывший разведчик и командир отряда разведчиков, не признавал стойки «смирно». Он ее попросту ненавидел, считая, что ее придумали гражданские, не имеющие никакого понятия о войне. По его мнению, стражник, простоявший в карауле по стойке «смирно» хоть сколько-нибудь, а уж тем более отстоявший свой караул полностью, просто-напросто небоеспособен. Он не может быстро вскинуть оружие, быстро пустить его в ход. Караульный стоящий по стойке «смирно» — это будущий труп караульного. Неподвижность живого солдата слишком легко может стать неподвижностью мертвого. Замершие недвижно караульные нужны только для парадного вида. Боеспособность комендант очень уважал, а вот парадный вид — нисколько. Поэтому, его караульные — как и он, все сплошь бывшие разведчики — стояли на посту исключительно по стойке «вольно». Для обычных начальников, впрочем, от стойки «смирно» неотличимой. Обычное начальство в разведке-то не служило… где ему углядеть разницу!
Иногда, впрочем не слишком часто, когда коменданту случалось мечтать, он мечтал о том времени, когда парадно вытянувшихся у дверей часовых заменят красивыми куклами, а настоящие часовые будут укрытно и удобно размещены в засаде.
