– Она отправилась шпионить, и попытается выведать, кто такой Учитель и что за талисман хранится в шкатулке…
– Да ведь она тебя предаст при первом удобном случае, – Диаран Иллинон смотрела на него с кривой улыбкой, в глазах – одно снисходительное сочувствие. Как у мудрого наставника к бестолковому ученику.
– Не предаст, – Тиорин послал ей в ответ самую обезоруживающую улыбку, на какую только был способен, – тебе ведь должно быть известно, дорогая, что женщину можно привязать к себе узами не менее крепкими, чем узы первородного пламени?
Она фыркнула и оттопырила очаровательную губку.
– Вы, мужчины, слишком высокого о себе мнения…
– Нет лучшей гарантии лояльности, нежели золото, – ухмыльнулся Эвион, – думаю, Тиорин, эта девка выполнит то, что ты ей поручил… Но, однако, как все нехорошо завязывается… Мне не нравится, что вообще живет под солнцем этот их Учитель.
– Если она разгадает, откуда взяли талисман, то мы будем точно знать, замешаны ли в этом старшие, – Тиорин потянул носом воздух и пришел к выводу, что поданное жаркое должно быть просто великолепным на вкус, – к слову… А почему мы не уничтожили старших еще тогда ? Мевор Адрейзер настаивал на сохранении их жизней и погружении их в долгий сон через жертвы… Но почему? Я или забыл за давностью лет, или это не обсуждалось…
– По причине того, что леди и лорд Шеззара – истинные дети Бездны, а не созданные через возрождающую купель как ты или мы, – закончила негромко Диаран, – мы только и могли предположить, что спящие старшие позволяют пользоваться их силой, когда это нужно. Но мы никогда этого не делали, разве что Мевор Адрейзер и Лийа Донтра, у них-то прямая память Первородного пламени… Да и сами они, можно сказать, немногим младше старших…
– За что мы их и не жалуем, – усмехнулся лорд Меонара.
– А, вот как! – Тиорин уже с аппетитом резал хрустящую корочку изжаренной свинины, – скупой платит дважды…
Но в том, что младшие эрги недолюбливали лорда и леди Шеззара, Эвион Миит был, несомненно, прав. Ведь по сути, Мевор Адрейзер и его спутница могли в свое время примкнуть к старшим, как истинные дети Бездны; но нет, они предпочли остаться старейшими среди младших. Тогда… в их глазах читались неприкрытая насмешка и легкое презрение, и прочие хорошо это запомнили. А потому, изредка встречаясь, никогда не заглядывали без особых причин в недра Шенду-ха, жилище последних истинных эргов.
«Но, похоже, эти самые особые причины появились», – тоскливо подумал Тиорин, – «если не справлюсь сам, придется отправиться в Шеззар».
Впрочем, это путешествие не отняло бы много времени.
Эрги Меонара молчали, уставившись в тарелки. Потом Диаран пробормотала о том, чтобы Тиорин обязательно известил их о том, какие сведения добудет его безнравственная лазутчица. Он хотел съязвить в ответ, потому как Вейра Лонс вовсе не представлялась ему таковой, но смолчал. Пусть себе думают, что хотят. А о том, что он привел к возрождающей купели девушку, которая желала его смерти, вообще следовало помолчать…
– Мы сегодня же отправимся на северные могильники, – сказал между глотками вина Эвион Миит, – доброго тебе пламени, Тиорин.
И залпом опустошил бокал.
«Доброго пламени нам всем», – подумал Тиорин Элнайр. Где-то рядом с сердцем засело нехорошее предчувствие – словно события продолжали развиваться с устрашающей быстротой, а он… Он не знал толком, откуда последует удар.
* * *
…– С кем ты разговаривала? – глаза Тоэса Мора двумя буравчиками елозили по лицу, тщась прочитать мысли.
Вейра молчала. А время беспощадно уходило, уползало маленькой и невероятно шустрой змейкой, каждый удар сердца отмерял путь до печального завершения столь удачно начатой миссии. И – самое смешное – чувствовала она себя примерно так, как много лет назад, когда похитила несколько кусков сахара из сахарницы, а отец обнаружил пропажу и строго допрашивал ее в своем рабочем кабинете.
Она вздохнула. Ощутила, как страх царапнул коготком по позвоночнику, а в животе стало неприятно-щекотно… Интересно, какую часть разговора слышал Тоэс Мор? Все, что она говорила? Ох, нет, конечно же нет! Если бы он слышал все, и имя лорда в частности, то уже не задавал бы вопросов… или проверяет?..
Рядом заворочался один из гончих, даже открыл глаза и окинул мутным взглядом ее и Тоэса… Потом повернулся на другой бок и захрапел.
– Я… я… – она откашлялась, прочищая горло.
Надо сказать… Ну хоть что-нибудь. Потому как иначе… Нет, даже думать не стоит об этом.
– Что? – прошелестел гадюкой по сухой листве голос иххорца.
– Я говорила с Жильером, – выдохнула Вейра. И на всякий случай приготовилась вскочить и бежать прочь, без оглядки.
– Что за чушь ты городишь, – зло сказал Тоэс, – твой Жильер уже давно за Небесным Кругом. Или свихнулась?
– Он говорил со мной с небес, и я слышала его голос, – запальчиво возразила Вейра, собираясь биться до последней капли крови, – или ты не веришь в то, что мы уходим за Небесный Круг, но видим все, что происходит под солнцем?!!
Тоэс отпустил ее плечо, сделал шаг назад и воззрился на нее так, словно перед костром сидела не молодая женщина, а презабавная зверушка.
– По-моему, ты что-то задумала, – наконец сказал он, – иди, ложись… Еще ни с кем не говорили мертвые, запомни это.
И Тоэс Мор вновь улегся, предоставив Вейру самой себе. Она же, украдкой утирая ледяной пот со лба, посидела еще немного у догоревшего костра – а затем тоже заняла свое спальное место. Сон пришел на удивление быстро, окутал сплетением мутных видений; Вейре приснился синеглазый чужестранец, и открыла она глаза как раз тогда, когда он снова обнимал ее, и она ощущала биение его сердца.
… К вечеру следующего дня на горизонте замаячили башни Даншеса, столицы иххорских земель.
Надо сказать, что сам Даншес, как и прочие города, был отстроен после упокоения старших эргов, когда в Серединных землях воцарился покой. А потому не было особой нужды ни в высоких стенах с бойницами, ни в подъемных мостах, ни в смотровых башнях. Те немногие шпили, что иглами пронзали небесную синь, использовались жителями Даншеса для погребальных сожжений – чтобы в столь торжественный момент быть ближе к Небесному Кругу.
– К ночи будем на месте, – Тоэс Мор загадочно улыбнулся, – готова ли ты предстать перед самим Учителем? Перед тем, кто ведет нас к свободе?
– Я жажду испить его мудрости и найти утешение в его словах, – поспешила заверить его Вейра. Все получалось гладко, если не считать недавнего происшествия. Быть может, даже слишком гладко?
Она покосилась на Тоэса, но тот, казалось, не видит вокруг ничего, кроме темного силуэта города, с одной стороны подрумяненного закатом.
