— Мы думаем, что это мир Эсмор!
— Что-о? Ой! — Я резко соскочила с кровати и тут же схватилась за поясницу, скривившись от боли.
— Я знала, что тебе понравится новость, — хмыкнула Лисса.
— Да ну вас! — вознегодовала я. — С чего вы решили, что с нами поедет этот ледяной нелюдь?
— Ну а кто же еще? Посуди сама: с нами отправили Эльлинира и Гронана, а кто их во всем превосходит?
Я недоверчиво переводила взор с Лиссандры на Йену.
— Мне бы очень не хотелось, чтобы эти ваши предположения сбылись! — попыталась отогнать от себя видение магистра в тот вечер, когда я спешила на выпускной бал. Эти неестественно синие глаза со стремительно расширяющимися зрачками…
— Нилия, ты влюблена в этого магистра? — простодушно полюбопытствовала Латта.
Все остальные сестры и домовая с ожиданием воззрились на меня. Я поморщилась:
— Нет. Просто я радовалась, что больше никогда не увижу ледяного магистра, и перед балом сообщила ему об этом.
— Н-да, — глубокомысленно протянула Лисса.
— А перед этим успела сказать хмарному нелюдю о том, как я сильно его ненавижу!
Леля хихикнула:
— Бедный магистр!
— Он это переживет, а вот я почувствую себя глупо, если снова увижу его, — с досадой отметила я.
Девочки переглянулись между собой, и Тинара первой улыбнулась:
— Интересно будет понаблюдать за вашей встречей!
Насупленно отвернулась от них.
— Да, интересная вам предстоит поездка, — заключила домовая.
— Буду надеяться, что ледяной магистр с нами не поедет, — буркнула я в ответ.
Шесть дней пролетели быстро, и вот мы всей дружной женской компанией направляемся в самую известную гостиницу Бейруны. Я с любопытством смотрела в окно многоместной кареты, которая везла нас по городу. Он был большим, ничуть не меньше Славенграда, а уж представителей каких только рас тут не было! Кроме того, здесь было очень солнечно, пахло морем и пряностями.
Мы двигались по самому центру Бейруны. На широких проспектах располагались такие важные здания, как муниципалитет, городская библиотека, филиал Совета магов, Дом дознавателей и Центральный дом со стационарными порталами. Мы проезжали мимо двухэтажных каменных особняков, прячущихся за коваными заборами и ухоженными садиками, где цвели фруктовые деревья. Из многочисленных таверн и ресторанчиков раздавались звуки музыки. Двигались мы медленно, и я с интересом отмечала, что архитектура Бейруны отличается от той, что я видела в других городах. Все здания были построены из камня светлых оттенков, а их черепичные крыши радовали глаз яркими красками, кроме того, мне запомнились небольшие балкончики с ажурными коваными перилами. В чистых окнах из хрусталя отражались солнечные блики, а еще все кругом было украшено всевозможными цветами. Растения вились по стенам, по кованым заборам, перилам балконов и лестниц. Кадки и ящики с цветами стояли у всех дверей, на всех подоконниках и балконах. Мне определенно нравился этот солнечный чистый город!
— Мам, а мы море увидим? — поинтересовалась я.
— Если захочешь, ведь завтра твой день рождения.
— Очень хочу, — умоляюще посмотрела на нее.
— И мы хотим! — разом воскликнули все сестрицы.
— Тогда мы обязательно съездим к морю, — улыбнулась маменька. — А сегодня вечером нас ждут в гостях у местного градоначальника.
— А я бы хотела узнать, где находится могила бабушки, — задумчиво проговорила Йена.
Родительницы переглянулись между собой.
— Надо подумать, — ответила тетя Ратея.
— А давайте завтра и сходим, — предложила я.
Матушка исподлобья поглядела на меня:
— Нилия, ты хочешь пойти на кладбище в свой день рождения?
— А что в этом такого? Мы же там отмечать не будем, а просто посмотрим, где похоронена наша бабушка, — беспечно отозвалась я.
— Тогда решено, завтра с утра идем на кладбище, а потом отмечаем день рождения Нилии на морском побережье.
— Хей-хо! — крикнула Лисса.
— Только вставать придется рано, чтобы успеть до жары, — объявила тетя Ирана.
Решив этот вопрос, я снова отвернулась к раскрытому окну. В воздухе витал запах приключений.
Вскоре мы выехали на большую площадь, вымощенную разноцветным камнем. Здесь на самой середине стоял самый настоящий парусник.
— Ах! — непроизвольно вырвалось у меня.
Светлый корабль со снежно-белыми парусами был просто сказочно прекрасным. Я восторженно замерла. Кузины вскочили со своих мест и приникли к обоим оконцам.
— Надо же, — удивилась тетя Ратея, — а двадцать два года назад здесь стоял дракон.
— Кто? — изумилась Латта, а я подумала: «Так вот где был мой зверь! Странно, что демоны не заметили его, ведь это самая главная — Державная — площадь Бейруны. Правда, она удалена от Центрального дома со стационарными порталами».
— Статуя дракона, — тем временем пояснила тетя, — и надо сказать, что смотрелась она не менее захватывающе, чем этот парусник.
Сестры все как одна посмотрели на меня. Я отвела взор.
Гостиница находилась сразу за площадью. Это было очень светлое и достаточно длинное трехэтажное здание, имеющее несколько обширных террас и высокие стрельчатые окна. Перед входом располагалась широкая лужайка. Я бегло осматривала окружающий пейзаж, пока наша карета двигалась по просторной подъездной аллее. И вот мои глаза широко распахнулись, ибо увидели нечто необычное.
— Пальмы! — воскликнула Латта.
Я тоже во все глаза рассматривала эти деревья — голые стволы, а наверху пучок резных листьев и охапки цветов меж ними. Между пальмами и аккуратно подстриженными в форме шаров цветущими кустами был ровный газон.
По подъездной, вымощенной ровными плитами аллее мы подъехали к белоснежному крыльцу, украшенному желтыми и розовыми цветами. Выйдя из кареты, мы шумной толпой вошли в гостиницу. Матушка и тетя Горана остались на крыльце дожидаться прибытия багажа.
Я вошла в переднюю гостиницы, которая была оформлена в светлых тонах. Кругом стояла плетеная мебель, мягкие диванчики и небольшие пальмы в высоких кадках. Нам навстречу вышла миловидная женщина.
— Светлого дня, сударыни мир Лоо’Эльтариус! Ваши комнаты уже готовы. Мы специально для вас выделили отдельное крыло.
Я безостановочно крутила головой, здесь меня интересовало все. И вот увидела, как ко мне навстречу вышел Эльлинир. Поспешила отвести взгляд, успев, однако, заметить, что эльф, как всегда, выглядит безупречно в этих светлых брюках и белоснежной рубашке. Он подошел и прикоснулся губами к моей руке.
— Моя террина, я рад вас снова видеть. Вы прекрасны!
