— Что мы можем не опасаться вампиров! — засмеялся Ив.
— Это и в самом деле забавно, — согласился барон. — Для нас, французов, вампиры и оборотни — это всего лишь предрассудки. Завтра утром я спрошу об этом княгиню Феодору. Может быть, здесь не верят детским сказкам?
— Скорее всего, нет, — ответил Ив. — Население Зибенбюргена панически боится полумертвых кровососов. Чеснок, кресты и колючки от роз в волосах мы встречали повсюду! Но здесь этого не видно.
— Это немного успокаивает, — пробормотал барон. — Хорошо, что здесь хоть кто-то говорит по-французски. Княгиня производит впечатление образованной женщины. Я с радостью навещу ее завтра утром.
— Мм… — с сомнением произнес Ив. — Вы не обратили внимание, как деспотично она ведет себя по отношению к бедной молодой девушке? Несчастная девочка так подавлена, что становится просто неловко.
— Нет, об этом я не думал. Я видел только глаза прекрасной Феодоры.
— Не могли бы мы поехать дальше, как только рассветет? — по-прежнему озабоченно произнес Ив.
— Конечно, могли бы. Но мы не можем обидеть такую прекрасную даму.
— Дочь воеводы… — задумчиво произнес Ив. — Кто такой воевода?
— Это очень высокий титул. Первоначально воевода был полководцем. Теперь же это выборный князь или что-то в этом роде. Воеводы управляют большими территориями.
— И живут и таких богом забытых горных деревушках? Что-то не верится.
— Властителем был ее отец. Она же могла приехать сюда просто по своим делам. Мы покинем эту деревню сразу же, как только нанесем визит дамам. Наверняка они скажут нам, как проехать в Германнштадт — или Шибью, или Нодьсебен или как там это называется.
Барон был все еще раздражен: как и большинство французов, он никак не мог понять, что не все люди в мире говорят по-французски.
Вскоре послышалось его равномерное дыхание, свидетельствующее о том, что он спит. Но Ив не спал. Во-первых, у него снова начались боли в правом боку, как это нередко случалось с ним в дороге, и на этот раз приступы стали еще сильнее. И во-вторых, его не покидала мысль о юной Николе, явно просившей его о помощи.
Была ли это жажда приключений молодой девушки, не желавшей жить в узде? Или же ей действительно было плохо?
Ив склонялся к последнему.
Как ужасающе тихо было здесь! Вдали виднелись вершины Карпат, близлежащие холмы были покрыты лесом.
Опять этот лес! Иву стало не по себе при мысли о том, что им снова придется ехать через лес, чтобы выбраться из ущелья. Да, им бы только засветло выбраться отсюда, а там все пойдет легче.
Высоко в горах послышался волчий вой, ему ответили другие голоса. В самом деле, Зибенбюрген был местом обитания диких зверей. В лесах и на равнинах было множество волков.
«По крайней мере, это хоть какие-то признаки жизни», — с горьким юмором подумал Ив. Ему не по душе была эта гнетущая тишина.
Вампиры… Ив старался прогнать от себя мысли об этих свирепых существах.
Но это было что-то другое…
Вся местность была заражена чем-то. И самым ярким тому примером был лес.
И потом эта перепуганная до смерти девочка!
Никола должна была знать что-то.
Ив готов был увезти ее из этой страшной, загадочной местности. И он решил прямо заявить дяде, что намеревается взять девушку с собой!
Ив проснулся на рассвете от сильной боли. И это в такой глухомани! Наверняка здесь не было и в помине врачей. А если и были, то уж точно колдуны.
А от них Ив предпочитал держаться подальше.
Ему стало так плохо, что он вынужден был разбудить дядю. Все утро дяде пришлось ставить Иву компрессы и опорожнять деревянное ведерко, стоящее возле кровати.
Дядя был не в восторге от этого занятия.
Но его не покидало беспокойство: мысль о потере попутчика была для него невыносимой.
И когда, ближе к полудню, приступ начал стихать, оба вздохнули с облегчением.
Ив в изнеможении откинулся на подушке. Губы его стали бледно-серыми, голос звучал еле слышно.
— Мне уже лучше, дядя. Но я не думаю, что смогу навестить дам.
— Нет, нет, я понимаю. Хочешь, чтобы я остался с тобой?
— На этот раз все обошлось. Но как только мы окажемся в городе, я разыщу врача. Жаль только, что… я так хотел сделать что-нибудь для этой несчастной Николы… Не могли бы вы поподробнее разузнать, в чем там дело? И если вы увидите, что девушка очень страдает, попытайтесь увезти ее из этой деревни!
Лицо барона выражало нетерпение.
— Я посмотрю, что можно сделать, — торопливо пообещал он. — Только я не знаю, где они живут. Поехав по этой дороге, я наверняка увижу какой-нибудь дом или новую деревушку.
— Не похоже, чтобы за этой скалой была обжитая местность, — сказал Ив. — Вы передадите мои извинения?
— Конечно! А теперь попытайся уснуть.
— Думаю, это будет сделать нетрудно.
И он оказался прав: стоило барону покинуть комнату, как он заснул.
Когда он снова проснулся, было темно.
Точнее говоря, не совсем темно. Небо на востоке начинало уже светлеть перед восходом солнца.
«Я проспал почти целые сутки, — испуганно подумал Ив. — Дядя наверняка будет недоволен!»
Но барона не было в постели. Постель была нетронутой. Дядина безрукавка и шпага лежали там, где он их оставил — на коврике возле постели.
Со двора доносился шум, начиналась утренняя суета. Ив быстро оделся, с облегчением констатируя, что боль в боку затихла, и спустился в трактир.
Жена трактирщика подметала пол.
Как жаль, что он не знал их языка! Или, вернее, что они не говорили по-французски.
Он увидел также несколько девушек, работающих на кухне и выносящих помои. Пожилой батрак сгружал во дворе овощи.
И снова ему бросилось в глаза, что женщин здесь намного больше, чем мужчин. А те мужчины, которых он видел, были либо стариками, либо мальчишками, либо малопривлекательными типами.
Если бы не те несколько сравнительно молодых, но весьма отталкивающих мужчин, которых они видели на площади в день приезда, Ив подумал бы, что страна ведет с кем-то войну и потеряла всех своих мужчин в лучшем возрасте.
Он, как смог, спросил у хозяйки о своем друге.
Она не поняла.
— Мой дядя! Барон!
Он указал на своего воображаемого спутника.
Женщина только покачала головой и принялась дальше подметать пол в трактире. Из кухни пришел трактирщик и предложил ему поесть. Нет, Иву нужно было сначала узнать, где барон.
— Ах… — ответил трактирщик и произнес длинную речь на своем непонятном языке. Иву удалось все же разобрать кое-какие слова. Как-никак, румынский и французский языки принадлежали к одной, романской, группе.
Трактирщик показал в сторону высокой скалы. «Ага…» — подумал Ив и поблагодарил его. Они видели, как его дядя поскакал туда, но обратно он не вернулся.
