— Да кто же ты такой?
Однако человек в плаще не ответил на ее вопрос, вместо этого он спросил: "Матильда, хотела бы ты снова служить Альбиону?"
Хладнокровие изменило Фуке. Она закричала: "Это невозможно! Я не буду служить тем, кто убил моего отца и забрал мой дом!"
— Ты неправильно поняла. Никто не просит тебя служить королевской семье Альбиона. Скоро они будут свергнуты.
— Что ты имеешь в виду?
— В Альбионе назревает переворот. Мы собираемся свергнуть ослабшую королевскую семью, и с этой целью собираем дворян, готовых служить нам.
— Но разве ты не тристейнский дворянин? Чего общего между Альбионским переворотом и вами?
— Мы — группа просвещенных дворян, которых не разделяют границы и которым не безразлично будущее Халкегинии. Мы хотели бы объединить Халкегинию и вернуть Святую землю, на которую однажды ступил Основатель Бримир.
Фуке усмехнулась: "Пожалуйста, не говори глупости. Если это так, для чего вашей группе нужна я? Я — просто пленница".
— Сейчас нам больше, чем когда-либо, нужны опытные маги. Готова ли ты послужить нам, Фуке Глиняный Кулак?
Пленница махнула рукой и сказала: "Пожалуйста, прекрати мечтать…"
— Ты бы хотела, чтобы Халкегиния стала единой? Королевства Тристейн, Германия, Альбион и Галлия, а также ряд небольших королевств, которые постоянно воевали друг с другом? Это было бы прекрасно как сон в летнюю ночь.
— Хм! Получить Святую землю обратно… но как же вы собираетесь победить всемогущих эльфов?
Сотни лет Святая земля находилась во владении эльфов, живущих на севере Халкегинии. Все это время люди устраивали бесчисленные крестовые походы, чтобы вернуть Святую землю, но они всегда бесславно проваливались.
Эльфы отличаются острыми ушами и уникальной культурой, имеют большую продолжительность жизни, и прекрасно владеют магией. Кроме того, они являются великими воинами. Людям будет крайне сложно победить в битве с эльфами.
— Мне плевать на дворян, Халкегинию и возвращение Святой земли, эльфы могут и дальше оставаться там, мне все равно!
Человек в черном плаще достал свой посох и произнес: "Я предлагаю тебе выбор, Фуке Глиняный Кулак".
— Я слушаю.
— Или ты присоединишься к нам, или…
Фуке закончила за него: "…или я умру прямо сейчас, не так ли?"
— Именно. Раз ты уже знаешь нашу тайну, я не могу позволить тебе проболтаться.
"Вы, дворяне, действительно тщеславны. Вас не интересуют чувства других людей, — Фуке усмехнулась. — Ты так красиво предлагал мне присоединиться к вам, но в действительности у меня просто нет иного выбора, не так ли?"
Человек в черном плаще тоже усмехнулся: "Ты права".
— Тогда позвольте мне присоединиться к вам. Я ненавижу тех, кто не умеет отдавать приказы.
— Тогда идем.
Фуке прижала руки к груди и спросила: "Как называется ваша организация?"
— Ты действительно хочешь присоединиться к нам, или просто играешь со мной?
— Я просто хочу знать, как называется организация, на которую я буду теперь работать.
Человек в черном плаще вынул из кармана ключ, открыл камеру и ответил: "Реконкиста".
Глава 2: Меланхолия Принцессы
Утро.
Одноклассники Луизы беззастенчиво таращились на нее — все из-за того, что девочка втащила в класс нечто ужасно побитое, посаженное на цепь. Лицо Луизы сейчас излучало крайне опасную ауру, а ее красивые брови были искажены от гнева.
Войдя, она быстро прошла на свое место.
"Эй… Луиза, что ты притащила сюда?" — с открытым ртом спросила Монморанси Благоухающая.
— Моего фамильяра.
"Действительно… Надо только как следует присмотреться", — кивнула Монморанси. Несмотря на рубцы из запекшейся крови, которые покрывали его лицо, можно было догадаться, что раньше это звали Сайто. Он с трудом поддерживал голову руками, а Луиза тащила его, как мешок с мусором.
— Что же он сделал?
— Он пробрался в мою постель.
"О! — Монморанси подчеркнуто изображала шок, поглаживая свои прекрасные волосы. — Животное… Пробраться в постель — это так… Грязно! Непристойно! Крайне непристойно!" — она мяла платок, бормоча о репутации, предках и о чести вообще.
Распустив свои огненно-рыжие волосы, в класс вошла Кирхе и посмотрела на Луизу.
— Это, должно быть, ты его обольстила, правда, Луиза? Бесстыжая, бесстыжая Луиза, ты соблазнила Сайто, как шлюха, не так ли?
— Кто здесь шлюха? Разве не ты? Да я бы никогда в жизни не стала соблазнять его!
"Боже… Такие страдания… Какой ужас… Бедный мальчик… Позволь мне подлечить тебя…" — Кирхе обняла голову Сайто. Её огромная грудь почти душила его, но он не сопротивлялся, а скорее пользовался своей удачей.
— Оу… Оу… Оу…
— Ты в порядке? Где болит? Я исцелю тебя заклинанием.
"Хватит врать. Ты ведь не можешь использовать водные заклинания лечения? Твое руническое имя — Жар, так что иди и остынь немного", — возмутилась Луиза.
"Я — Обжигающая. ОБ-ЖИ-ГА-Ю-ЩА-Я. Никогда не думала, что твоя память — тоже ноль, — Кирхе посмотрела на грудь Луизы. — Я думала, что "Нулиза" — это только из-за груди и магии!"
Луиза тут же покраснела. Несмотря на это она холодно рассмеялась и, закусив губу, сказала: "И это говорит женщина, у которой нет ничего, кроме большого бюста? Ты хочешь сказать, что главное в женщине — это размер груди? Только идиот может так думать. Твой мозг недоразвит… Все питательные вещества ушли на грудь… Т-твой мозг нед-доразвит!"
Хотя она пыталась казаться спокойной, ее голос дрожал. Она выглядела смертельно оскорбленной.
"Твой голос дрожит, Вальер, — Кирхе нежно прижалась к Сайто, тело которого покрывали многочисленные ушибы, ее грудь коснулось его лица. — Ах, мой милый, ты думаешь, что Кирхе с такой чудесной грудью — тупица?"
"Н… нет… Вы очень образованны!" — Сайто в экстазе уткнулся в грудь Кирхе. Луиза вскочила и решительно дернула цепь Сайто:
— А ну, к ноге.
Сайто закрыл голову руками, сжался в комок и тяжело рухнул на землю. Луиза наступила ему на спину и угрожающе сказала: "Кто разрешил тебе говорить? Ты должен лаять, псина".
"Гав. Да, мадам", — спокойно ответил Сайто.
— Тупой пес. Еще раз. Когда хочешь сказать: "Да", — что ты делаешь?
— Гав.
— Точно. Ты гавкаешь один раз. А как сказать: "Понял, госпожа"?
— Гав-гав.
— О-отлично. Ты гавкаешь два раза. Как насчет: "Я хочу в туалет"?
— Гав-гав-гав!
— Великолепно. Пролаять три раза. Такого словарного запаса для собаки вроде тебя вполне хватит, так что ты не должен говорить ничего другого, понял?
