– За ногу – проще. И мне всё равно, можешь рассказывать, сделаешь одолжение.
– Почему? Эту технику нельзя применить в реальном бою?
– Можно и даже нужно.
– Тогда я не понимаю, – он скрестил руки на груди. – Лишаешь себя отличного преимущества в бою.
– Дам тебе совет, – спокойно ответил я, – никогда не используй кинетическое поле, если решишь драться со мной.
Похоже, мой ответ его не впечатлил, но дальше расспрашивать он не стал.
– Что-то Алёна задерживается, – сказал я, оглянувшись на дверь.
Я немного остыл, а из головы ушла тревожная мысль, поэтому только сейчас подумал, что надо было пойти с Алёной.
– Я провожу, – Сабина догнала меня уже у выхода из спортзала. – Как ты её собрался искать?
– Что-нибудь придумаю.
– Пойдём, – она подтолкнула меня в спину и улыбнулась.
Кабинет доктора во дворце располагался в противоположном крыле, поэтому мы смогли оценить, насколько усилили охрану. Прислуга же затаилась, ожидая, когда всё закончится. У одного из главных входов маячила полиция. Заметил я пару взволнованных женщин, скорее всего, из тех, кто проживал во дворце. Они разговаривали с мастером из охраны и нас, похоже, даже не заметили. Мы прошли сквозь просторную угловую гостиную, попав в следующий коридор и почти сразу столкнулись с Алёной. Она как раз выходила из служебной двери в просторный и богатый коридор. Пластырь на её щеке сменил цвет на телесный и издалека был почти незаметен. Я подошёл, протянул руку, чтобы коснуться её щеки, но в последний момент остановился.
– Что сказал доктор? – спросил я, положив ладонь ей на плечо.
– Порез неглубокий, – сказала она. – Говорит, что швы накладывать не нужно и можно обойтись стягивающим пластырем. Будет маленький шрам, который потом можно свести.
– Прости, что наехал на тебя на лестнице…
– По делу, – она улыбнулась, коснулась ладонью моей щеки и провела большим пальцем по крошечному синяку. – Если у тебя будет второй синяк, то ты станешь походить на панду.
– Очень смешно, – хмыкнул я.
– Сам не пострадал? – спросила она. – Пока мы рядом с кабинетом доктора, можно зайти. Он интересный мужчина, по-русски говорит хорошо.
Алёна посмотрела поверх моего плеча на Сабину.
– Интересно, съёмки отменяются? – спросила она.
– Последний вопрос, который меня сейчас интересует, – я покачал головой, затем обернулся к Сабине. – Среди тысячи комнат во дворце есть такая, где в спокойной и тихой обстановке можно выпить сладкий кофе?
– Может ужин? – уточнила она. – Выберем самую малую обеденную комнату на втором этаже, в самом дальнем крыле дворца.
После использования силы есть хотелось всегда. Если нужно было быстро восстановить часть сил, то лучше всего выбрать что-то приторно сладкое, к примеру, торты или пирожные. На севере Африки в таких случаях употребляют особый десерт в виде фиников и мёда. Можно обойтись и фастфудом, но вряд ли такое подают во дворце.
– Можно, – кивнула Алёна, отвечая на мой взгляд. – Я бы тоже кофе выпила сладкого.
Вечер прошёл на удивление тихо. Никто не беспокоил и вопросами по поводу произошедшего не мучил. Сабина обещала узнать подробности завтра утром, но каждый раз, когда вспоминали актрису, она хмурилась. Поздно вечером, когда все разошлись по своим комнатам, позвонила Тася, поинтересовалась, что у нас произошло такого, что аж в столице стало шумно. Это к ним в гости Маурицио заходил, чтобы новости последние рассказать. Смеялся, говоря, что Кузьма буквально притягивает к себе неприятности. Тасю я успокоил, сказав, что и сам не понимаю, что происходит вокруг. Она посмеялась, сказав, чтобы я был осторожен и приглядывал за Алёной.
После звонка Таси я минут сорок ходил по комнате, пытаясь собрать мысли в кучу. Хотел плюнуть на всё и завалиться спать, но не выдержал. Сбросил Алёне сообщение, попросил узнать, спит ли Сабина. Ответа ждать пришлось долго, я уж подумал, что она сама уснула, но вскоре пришло сообщение, что они через десять минут будут ждать меня в гостиной, где мы отдыхали вечером.
Свет в коридорах ночью не выключали, а лишь приглушали, поэтому ощущения от прогулки по этажу остались необычные.
– Как и не расходились, – сказал я, заходя в гостиную и застав всю компанию целиком.
– Просто любопытно, что вы задумали, – сказала Мартина. Она переоделась в джинсы и футболку с абстрактным рисунком.
– Ты бы уже спала, если бы не Луиза, – вставила Сабина.
– Я всё хочу спросить, почему Луиза, а не София? – вспомнил я вопрос, который хотел давно задать.
– Секрет, – лукаво улыбнулась дочка герцога, подмигнув принцессе. Та лишь вздохнула, но говорить ничего не стала. – Может, расскажу, как-нибудь. Нам правда любопытно, что ты задумал. Мы пока тебя ждали, выдвинули несколько предположений.
– Ничего особого. Я весь вечер думал о том, что могла делать на третьем этаже Анджела, но ни одной толковой мысли в голову не пришло. Вообще, ни одной. Поэтому хотел подняться туда, посмотреть лично.
– Дядя Сальваторе сказал, что ничего не пропало. Если она хотела что-то украсть, то банально не успела. Попала во дворец под видом прислуги, это заметили камеры видеонаблюдения, но охрана не разобралась. Платье очень похоже на те, что используют во дворце, но шили его по фотографии, поэтому отличия есть. Любопытный факт в том, что даже ткань подобрали похожую как по структуре, так и по цвету. Дождись утра, будет больше информации и можно делать выводы.
– А где эта актриса сейчас? – спросила Мартина.
– Надеюсь, подальше от Италии, – прищурилась Сабина. – Для её же блага.
– Я всё-таки хочу подняться и посмотреть, – сказал я.
– Хорошо, пойдёмте, я вам кое-что покажу, – Сабина встала.
Мы прошли до знакомой лестницы, поднялись на третий этаж, коридор которого освещался намного тусклее, чем на втором. Вокруг было необычно тихо, слышались только наши шаги. Алёна даже взяла меня под руку, а остальные старались держаться ближе. Помещение, из которого вышла Анджела, находилось почти сразу лестницей. Если бы она не скрывала силу, я бы успел заметить её ещё на пролёте лестницы.
– Надо свет включить, – сказала Сабина, шире открывая дверь в комнату. Она почти минуту искала выключатель, но в конечном итоге под потолком вспыхнула яркая старомодная люстра. – Здесь хранятся старые вещи из гардероба дедушки и бабушки. Не всё, а только то, что решили не убирать в хранилище.
– Что за хранилище? – заинтересовался я.
– Для потомков и музеев, – она улыбнулась. – К примеру, роскошные наряды начала двадцатого века, головные уборы, элементы гардероба и украшения. Сейчас они не вызывают такого интереса, как наряды века восемнадцатого, но пройдёт ещё лет двести, и наши потомки получат прекрасную и хорошо сохранившуюся коллекцию. В хранилище всегда поддерживается нужная влажность и температура. Здесь же остались просто старые вещи. Ни у кого из семьи пока не дошли руки разобрать всё это.
В просторной комнате действительно стояло больше шкафов и комодов, чем нужно для обычного гардероба. В воздухе витал запах старой ткани и едва уловимый привкус химии. Что могло понадобиться Анджеле в этом помещении, мне было непонятно. Я прошёл по комнате, заглянул в пару шкафов. Здесь были не только наряды начала двадцатого века, но и вполне современные повседневные костюмы и даже пара платьев.
– А тайников здесь нет? – спросил я, заглядывая за один из старинных шкафов с резными ножками.
– В этой комнате – нет, – ответила Сабина.
– Может, она комнату перепутала, – высказала мысль София Луиза.
– Думаю, что так и есть, – кивнула дочь герцога. – Дворец большой и если не знаешь расположений комнат, то можно долго искать нужную. Пойдёмте, я покажу вам кое-что интересное.
Я ещё раз огляделся, но к большому разочарованию, не увидел вообще ничего, за что можно было бы зацепиться взглядом. Сабина терпеливо дождалась, пока мы выйдем, выключила свет и повела нас дальше, в знакомую комнату с портретами. Здесь выключатель она даже не искала, сразу зная, где он находится.
