- А можно поподробнее? - поморщилась я слегка, отпивая горячий кофе.
- Пока нельзя, - хмыкнул Гриша. - Мы сами еще мало, что понимаем. Но Василич, это мы так нашего эксперта называем, попросил взглянуть на образцы какого-то своего заграничного знакомого, который по случайному совпадению сейчас как раз находится в городе. Приехал на какую-то там научную конференцию. На сегодня у них назначена встреча. Так что, как только я получу более конкретную информацию, сразу же тебе сообщу.
- Понятно. Кстати, - вспомнила я. - Ты мне в прошлый раз ничего не сказал об этом, а я забыла спросить - отпечатки пальцев, обнаруженные в квартире, проверили? Девчонку убили дома, значит, преступник должен был оставить какие-то следы.
- Следов действительно хватает, - со вздохом покачал головой Гриша. - Даже с перебором. Отпечатков слишком много, в той квартире кто только не побывал. Которые из них принадлежали убийце идентифицировать не удалось.
- Серьезно? Вы все сняли и все проверили? - прищурилась я с нехорошим предчувствием в душе.
- Да, - подтвердил Гриша. — Вот только толку от этого мало. Большинство отпечатков либо смазанные, либо частичные. Те места, к которым прикасался убийца, а это дверные ручки, спинка кровати, пол - были заляпаны кровью, вот только человеческих отпечатков на них обнаружить не удалось.
- Что значит человеческих? - стараясь удерживать тон ровным, спросила я.
- То и значит, - пожал плечи Гриша. Жест, который всегда может означать и все сразу, и одновременно абсолютно ничего. - Мы обнаружили мелкие частицы кожи, которая не была опознана, как человеческая, и… шерсть, которую тоже определить не удалось. Эксперт сказал, что она чем-то похожа на волчью, и при этом имеет некоторые сходства с человеческими волосами. Но ни тем, ни другим не является. Тебе это ни о чем не говорит?
- Даже не шепчет, - небрежно взмахнула я рукой и тут же спросила:
- А что с телефоном убитой? Проверили?
- Да, - кивнул Гриша. – У неё был дешевый китайский смартфон. Самого устройства мы в квартире не нашли. Но сделали запрос оператору связи и получили распечатку звонков, которые совершались с номера девушки и поступали на него в день её смерти и в течении недели до этого.
- И?
- И ничего подозрительного. Она беседовала только с теми, с кем регулярно общалась – коллеги с работы, несколько студентов из её группы, соседка по комнате. Всё. А в день своей смерти она вообще разговаривала только с двумя – со своей сменщицей и с соседкой. Попробовали отследить телефон по карте, но последний раз он засветился по адресу, где жила и умерла Егорова.
- То есть, убийца выключил телефон, а после унес его с собой и, скорее всего, уничтожил, - пробормотала я.
- К такому же выводу пришли и мы, - подтвердил Гриша.
- Слушай, а зачем ты мне все это рассказываешь? – прорвало меня на неожиданные откровения.
Гриша удивленно выгнул брови.
- Ты следователь, у тебя дел - как у бомжа фантиков, - продолжила я свою мысль. - И все же, тратишь свое время на то, чтобы посвятить меня в подробности расследования убийства. И это, кстати, является грубым нарушением должностных инструкций, за такое могут и с работы попереть. Так, зачем тебе все это? Вариант “ради твоих прекрасных глаз” можешь даже не озвучивать.
- Почему? Может быть, именно в этом и кроется разгадка? - хитро усмехнулся Гриша.
- Потому что мои глаза хоть и безусловно прекрасные, но не настолько, чтобы я вдруг поверила в рыцарство. И мы живем не внутри рождественской романтической комедии, так что, прекращай её ломать.
- Ладно, - Гриша резко сел, отставляя в сторону чашку с кофе. - Но я хотел бы обсудить это с тобой наедине.
И мы оба покосились в сторону Нисы. Последняя от такого внимания поперхнулась и судорожно закашлялась, аж покраснев от натуги.
Я от души пару раз стукнула Нису по спине, чем скорее ухудшила ситуацию, а не улучшила её.
- У меня нет секретов от подруги. Либо говори при ней, либо вообще ничего не говори.
- Я поспрашивал о тебе, - произнес Гриша, когда Ниса, наконец, прекратила оглашать маленькое помещение кафе своим кашлем бабули, которая всю жизнь курила “Приму” без фильтра в суровый моряцкий затяг.
- Наводил справки, - кивнула я с пониманием.
А что? Сама бы так сделала.
- Оказывается, ты личность достаточно известная, - хмыкнул Гриша и добавил с глубокомысленным подтекстом: - В определенных кругах.
- И чем же я так знаменита? - иронично поинтересовалась я, покачивая в руках чашку с остатками кофе. В отличие от моего собеседника, мне он действительно был нужен.
- Ты закончила одно из лучших учебных заведений, - начал рассказывать Гриша то, что мне и без него было хорошо известно. - На третьем курсе тебе предлагали грант на обучение в Великобритании, но ты отказалась и осталась дома. Была лучшей студенткой не только на своем курсе, но и во всем университете пока там училась. И при этом ты всеми силами старалась не выделяться.
- Ага, - кивнула я с невозмутимым лицом. - И?
- Тебе прочили великолепную карьеру, многие были уверены, что ты станешь адвокатом, вторым Федором Плевако. И каково же было всеобщее удивление, когда лучшая студентка, гордость университета, вдруг после получения диплома взяла... и устроилась помощницей к не блистающему особыми талантами Максиму Емельянову.
- У нас роман, - пропела я с самым невинным видом. - И работаю я на него, потому что хочу быть рядом.
Гриша рассматривал меня с минуту, а после громко рассмеялся, запрокинув голову назад.
- Так могла бы поступить впечатлительная барышня, которая росла на романах Джейн Остин. Но не расчетливая малышка, у которой всегда первым включается мозг.
- На самом деле, он у меня слабенький, - поделилась я сокровенным шепотом. - Я про мозг, если что.
- Знаешь, что о тебе говорят в нашем кругу?
- Расскажи, - предложила я без особо энтузиазма. - Узнаю.
- Что ты умная, практичная, последовательная. Способна на длительную, монотонную работу. С огромной силой воли и способностью быстро мобилизоваться в экстренных условиях.
- Люди преувеличивают мои достоинства, - прервала я перечисление этих весьма сомнительных характеристик.
- Возможно, - быстро согласился Гриша. - Но даже преувеличение строится на конкретике.
- Я никак не пойму, к чему ты ведешь? - вздохнула я, оглядываясь по сторонам и уже жалея, что согласилась разделить с ним свой утренний кофе.
- Зачем ты работаешь с Максом? - наконец, прямо спросил мужчина. - Он не самый выдающийся юрист, а детектив вообще посредственный.
- “Я испытываю нежность к калекам, бастардам и сломанным вещам”, - процитировала я.
- А если серьезно? - не оценил моё познание современной литературы Гриша.
- А если серьезно, мне надо в туалет, - сообщила я, поднялась из-за столика и, глазами указав оставаться на месте уже приподнявшейся следом за мной Нисе, направилась к туалетным комнатам.
На самом деле, мне туда не хотелось, но внезапное появление Григория и его слишком уж личные вопросы настораживали. Что-то во всем этом было не так, что-то не складывалось…
Быстро умывшись под краном, я вытерла лицо сухим одноразовым полотенцем, помыла руки, постояла у зеркала, рассматривая своё лицо и, не придумав ничего лучшего, направилась обратно за столик.
У порога, отделявшего зал от коридора, ведущего к дверям с табличками “М” и “Ж”, я притормозила. Не знаю, почему, возможно, сработала интуиция. Остановившись, я аккуратно выглянула из-за угла. Столик, за которым сидели Ниса и Гриша, находился слева от меня, а сам Григорий в этот момент сидел боком ко мне.
Я увидела, как зашевелились губы Нисы, которая, судя по выжидательному взгляду, что-то спросила у нашего нового знакомца. В ответ Гриша отрицательно покачал головой и, подняв руку, потер шею. Этот жест показался мне нервным, призванным сдержать сильные эмоции, но важнее было другое. Дотронувшись до шеи, Гриша отодвинул ворот рубашки, и я увидела тату. Очень характерное тату. Более того, точь-в-точь такое же я видела совсем недавно.
