— У нас в городе празднуют Танец Вселенной; его танцуют и здесь, в диком краю. Завтра — Свадебная Ночь. И завтра меня выдадут замуж за человека из Первого Дома.
Но дождь так шумел, что она не поняла, был ли он рядом и слышал ли ее.
В тот год Адсевин не захотела танцевать Танец Луны: ведь она только что вышла замуж. Они с мужем ушли подальше в горы и там построили летнюю хижину на вершине холма над ущельем Шолио. И однажды Адсевин прямо оттуда отправилась в каньон Орлу. Она прошла по верху, в том месте, где упала сосна, и увидела оттуда дно ущелья, где поблескивал Ручей Орлу с нависавшей над ним красной скалой. На скале лежал пропащий человек. Должно быть, он спал, прижавшись щекой к вырезанным на камне знакам. Адсевин долгое время стояла неподвижно и ушла, так и не разбудив его.
Когда она вернулась в летнюю хижину, молодой муж спросил:
— Куда ты ходила?
— К Источникам Орлу, — сказала она.
Ее муж, еще будучи членом Общества Благородного Лавра, слышал о пропащем человеке, который живет в лесу и стал совсем диким; его часто встречали именно в ущелье Орлу. И он сказал Адсевин:
— Никогда больше не ходи туда.
— Нет, — возразила она, — я буду туда ходить.
— Но почему? — удивился он.
— Спроси моего старого дядюшку, почему я хожу в ущелье Орлу, — сказала Адсевин. — Он, наверно, сможет объяснить тебе. Я не могу.
Тогда молодой муж сказал:
— Если ты снова пойдешь туда, то и я пойду с тобой вместе.
— Пожалуйста, позволь мне ходить туда одной, — попросила она. — Там нечего бояться.
После этого случая ее мужу стало как-то неуютно так высоко в горах и далеко от людей, и он предложил:
— Давай переберемся пониже, ближе к летним хижинам твоего семейства,
— и она согласилась.
И пока они жили там, на Белых Пепельных Берегах, муж Адсевин поговорил с ее дядей и с несколькими охотниками, которые часто ходили в горы и спускались на дно ущелья Орлу. Ему очень не понравилось то, что они рассказали о пропащем человеке; особенно то, что он всегда держится поблизости от Источников Орлу. Но старый дядюшка Адсевин успокоил его:
— По-моему, в этом нет ничего страшного.
Потом Адсевин ушла в Чукулмас; она собиралась танцевать на празднике Воды и для этого ходила за водой из Источников Орлу. И после Танца Воды она еще много раз ходила одна в ущелье, особенно накануне больших праздников. Иногда она брала с собой еду. Муж только наблюдал за ней, но ничего не говорил, повторяя про себя то, что сказал ему ее старый дядя.
Как раз перед очередным Танцем Воды у Адсевин и ее мужа родился сын, и когда ему исполнилось несколько месяцев, а на горных склонах начала подрастать молодая трава, Адсевин положила мальчика в корзинку и отправилась с ним вместе по северной тропе. Мужу она ничего не сказала. Тот увидел, как она уходит вместе с малышом, и сильно встревожился и рассердился. Он пошел за ней следом, держась поодаль, прячась за горки и хоронясь в низинах, пока не пришел на вершину той горы, за которой располагалось ущелье Орлу. И тут, на самой вершине, он потерял след Адсевин; собственно, никакого следа там и не было. Просто он не успел разглядеть, куда она свернула, а исчезла она совершенно беззвучно. Муж побоялся шумом выдать свое присутствие и стоял, не шевелясь и прислушиваясь.
И вот где-то далеко внизу, прямо под собой, он услыхал голос Адсевин. Она спустилась на самое дно ущелья, к ручью, и говорила кому-то:
— Вот мой сын. Я назвала его Койот, Бегущий По Следу. — Она помолчала, потом муж снова услышал ее голос:
— Неужели ты ушел отсюда, Койот? — Она снова помолчала, а потом вдруг громко выкрикнула что-то непонятное.
Ее молодой муж так и бросился вниз, не разбирая дороги и изо всех сил продираясь сквозь густой кустарник, по крутой тропе, туда, откуда до него доносился голос жены. Она сидела на красной скале, держа на руках ребенка, и плакала. Когда ее муж подошел ближе, то сразу почувствовал запах смерти. Он остановился рядом с Адсевин, и она указала на ту сторону ручья. Пропащий человек, видимо, умер уже давно и лежал там, под огромными ольховинами, чуть ниже выходившего на поверхность земли родника. Он уже отчасти и сам стал землею.
РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
Произведения, включенные в эту группу, — это подарки авторов своим хейимас или обществам. Представления Кеш о собственности настолько отличны от наших, что каждое упоминание об этом влечет за собой пространные пояснения. То, что человек сделал сам или выиграл, или то, что принадлежит ему, как члену семьи, для жителей Долины является собственностью этого человека; однако человек этот сам принадлежит определенному Дому, семье, городу, народу. Благосостояние состоит, таким образом, не в наличии вещей, а в деянии: в акте дарения, отдачи.
Стихотворения, написанные поэтами, являются их собственностью, но то или иное стихотворение по-настоящему и не существует до тех пор, пока не будет подарено, разделено с кем-то, представлено перед аудиторией. Идентичность понятий обладания и дарения, может быть, легче принять именно в том случае, когда речь идет о такой вещи, как стихи, или рисунок, или музыкальное произведение, или молитва. Народ Кеш, однако, воспринимает их как тождественные для всех видов собственности.
Из Дома Змеевика в Ваквахе. Без подписи
Прочна, загадочна, могуча Покоюсь в солнечных лучах Среди дубов огромных и прекрасных.
Когда-то солнцем я была, Потом я стану тьмою.
Сейчас же просто я скала, Живу с народами иными Среди дубов огромных и прекрасных.
МЕДИТАЦИЯ В ВОСЬМОМ ДОМЕ РАННЕЙ ВЕСНОЮ
Автор: Ярость из Синшана
О, хлопья облаков голубоватых, плывущих в небе К северо-востоку, Медлительных, недостижимых, Душе той помогите!
О, ветер юго-западного направленья, сезон Дождей с собою приносящий, Душе той помоги найти спасенье.
Сосна упала. Под корою черви построили Изящный лабиринт Из круглых своих норок. Строители искусные, Прошу вас, Душе той помогите умереть.
Рисунок тонкий — переплелись прожилки Голубые на синеватом валуне в том месте, Где долгие дожди скалу подмыли.
О, ветер, приносивший дождь не раз за эту зиму, Помоги Душе той завершить свой круг.
Мелькание теней засохших веток И трав; лучи полуденного солнца…
О, дикий край! Одна лишь птица где-то Поет одну и ту же ноту На крыльях ветра в солнечном пространстве.
Скала та оказалась капель дождевых слабее.
Могучая сосна — слабей червя. Ничем им не Поможешь.
Так будь и ты, душа, слабее жизни, смирись с ее Победой, Плыви, кочуй на крыльях ветра вместе с солнцем, Пройди сквозь сеть прожилок голубых на валуне Упавшем И пой — одну и ту же ноту На крыльях ветра в солнечном пространстве!
