— Добрый день, — вежливо поздоровался я.
— Доброго, сэр, — отозвался завхоз. — Директор вас уже ждет. Пройдемте.
Найти кабинет директора я бы смог и сам, на память еще не жалуюсь. Но выглядело бы это подозрительно — человек, впервые попавший в Хогвартс, так хорошо в нем ориентируется.
Когда мы дошли до статуи горгульи, завхоз подозрительно на меня покосился и максимально тихо произнес:
— Лимонные дольки.
А я чуть в голос не рассмеялся. Слышал я школьные байки, что Дамблдор чуть ли не насильно кормит всех своих гостей лимонными дольками, но МакГонагалл-то тут причем? Или она таким оригинальным способом хочет увековечить память о Альбусе? Или любовь к этому маггловскому изделию передается вместе с креслом директора?
Короткий подъем по лестнице — и я вошел в кабинет, где бывал всего-то пару раз. Внутреннее убранство изменилось: при Дамблдоре в кабинете стояла куча различных стеклянных приборов, а теперь количественно преобладали шкафы с книгами и рукописями.
На кресле директора восседала постаревшая Минерва МакГонагалл. И выглядела она еще более строгой, чем я ее запомнил.
— Добро дня, директор, — сказал я.
— Доброго, — кивнула мне бывшая учительница. — Прошу вас, присаживайтесь.
Я не заставил себя ждать и уселся напротив ее.
— Итак, мистер Лисов, вы желаете занять пост преподавателя Защиты от Темных Искусств, — сухим тоном начала директор. — Чем вызвано ваше желание преподавать?
— Вызвано оно желанием приобрести бесценный и, своего рода, уникальный опыт преподавания. Всегда мечтал стать учителем. И, думаю, у меня это получится, ведь у меня неплохая база знаний, как теоретических, так и практических.
— Нам нужен преподаватель лишь на год, — заметила МакГонагалл.
— Да, я знаю, и меня это вполне устраивает. По истечении года я вернусь домой и устроюсь работать учителем в нашу российскую школу.
— Что ж, — кивнула директор, читая какую-то бумагу, — у вас очень хорошее резюме. И, если вас устраивает заработная плата…?
— Вполне, — кивнул я.
— Тогда позвольте вас поздравить — вы приняты, — протянула мне МакГонагалл руку, которую я осторожно пожал. — Наш завхоз, мистер Хозвен, покажет вам ваши апартаменты. Расписание занятий на новый год, а так же список обязательных к изучению тем, вы получите завтра. Если возникнут какие-либо вопросы — смело обращайтесь ко мне или к моему заместителю, профессору Лонгботтому.
Невилл заместитель директора?! Это уже слишком.
— И, профессор Лисов, будьте добры предоставить план учебного года для всех курсов как минимум за неделю до конца августа.
— Конечно, директор, — улыбнулся я, вставая со стула.
* * *
— Алиса! — закричал до боли знакомый голос, заглушающий даже гомон толпы на перроне и шипение поезда.
Девушка мгновенно развернулась и тут же заметила своего друга, Джеймса Поттера, который разве что не подпрыгивал, стараясь привлечь ее внимание. Убедившись, что родители заняты ее младшим братом, Алиса поспешила к приятелю.
— Давно не виделись, — с ходу затараторил вечно неугомонный Джеймс. — Как провела лето?
— Неплохо, — улыбнулась девушка, — а где Тедд?
— А наш пай-мальчик, лучший ученик школы, теперь семикурсник и староста школы, и ему не комильфо быть в компании «каких-то шестикурсников», — важно пояснил Джеймс, явно изображая занудство Тедда, временами берущее над ним верх.
— Это он тебе сказал или это твои домыслы? — прыснула в кулак Алиса. — Подожди, ты выучил новое слово «комильфо»? Ах, какой молодец!
— А то! — гордо ответил Поттер, выпятив грудь. Через секунду парень и девушка рассмеялись.
— Пойдем в купе? — предложил Джеймс.
— Ага, только с родителями попрощаюсь.
— Ну, тогда я тебя жду на нашем месте, — крикнул Поттер, убегая в сторону своей семьи.
Старшие Дэвисы и Поттеры, почему-то, ладили гораздо хуже, чем их дети. Вызвано это, скорее всего, было школьной неприязнью между слизеринцами и гриффиндорцами.
Через пятнадцать минут они уже вместе сидели в купе, давно и надолго оккупированном их компанией, и смотрели на исчезающий перрон.
— Как сдала СОВ? — первым нарушил тишину Джеймс.
— Все на «Превосходно», — с нотками гордости ответила девушка.
— Будь у меня Алекс, я бы тоже все сдал на «Превосходно», — притворно вздохнул Джеймс. — А так у меня по Прорицаниям «У» и Травология с Трансфигурацией «В».
— У тебя же крестный преподаватель Травологии.
— Бесполезно, — махнул рукой парень. — Травология — это не мое. Вот ЗОТИ — это да. Или квиддич.
— Одним словом — Поттер, — хмыкнула Алиса.
Через какое-то время к ним присоединился Фред Уизли и его кузина Молли Уизли. Оба были, как и положено Уизли, рыжими. А еще через полчаса в купе зашел весь из себя важный Тедд Люпин. Джеймс тут же соскочил со своего места и стал с бешеной скоростью кланяться вошедшему старосте, засыпал его комплиментами и лестью и пытался услужить. Компания покатывалась со смеху, а Тедд с еще более важным видом принимал поклонения Поттера, изображая из себя чванливого, как минимум, Министра Магии.
На самом же деле между двумя магами были более чем теплые отношения. Джеймс относился к Тедду, как к старшему брату, Люпин отвечал тем же. Фактически, Тедд не был частью семьи Поттеров лишь формально, и все это прекрасно знали. Наконец, братьям по духу надоело паясничать, и они успокоились.
Пошли обычные разговоры школьников. Тедд страшно завидовал остальным, так как все, кроме него, были на шестом курсе, и им не грозила «страшная ЖАБА». С учебы разговор мягко перетек на предстоящий в этом году Турнир Трех Волшебников. В частности, обсуждалась возможность «помочь» Люпину стать Чемпионом Хогвартса, что автоматически уберет угрозу предстоящих экзаменов.
— Твой же отец как-то стал Чемпионом в четырнадцать лет! — вспомнила Алиса в самый разгар спора.
— Он был не виноват, — отмахнулся Джеймс. — Это Пожиратель Смерти бросил его имя в Кубок.
— А как он сделал, чтобы он выбрали именно твоего отца? — вкрадчиво спросил Фред.
— Не помню…. Конфундусом, кажется…
— Вот! — многозначительно сказал Фред, подняв палец вверх. — Конфундус. Применим его — и чемпионство у нас в кармане.
— И кто его применит? — ехидно спросила Молли. — Может ты? Чтобы обмануть такой артефакт, надо большую магическую силу иметь.
Спор прервал открывшаяся в купе дверь. В проем зашел хорошо всем известный человек — профессор Лонгботтом, с каким-то списком в руках.
— Ага, вся компания в сборе, — прокомментировал он, — хорошо. Вычеркиваем вас.
— Дядя Невилл, а что это ты делаешь? — спросил Джеймс, пытаясь заглянуть в листок в руках профессора.
