- Кто дал тебе право делать это выбор!? – зашипела она.
- Твое молчание! – в тон ей ответил я, хотя внутри продолжал ругать себя.
Полрим была тишина, а затем девушка тяжело выдохнула:
- Теперь не важно.
- В любом случает нам нужно найти убежище.
- Не нам. Тебе. Я с тобой никуда не пойду.
Я оторопел и даже замер с открытым ртом. Оглянулся. Затем снова уставился на девушку:
- Ты сама пойдешь?
- Не твое дело. Оставь мне мое оружие и проваливай, - холодно ответила она, и я уж было хотел так и сделать: бросить ей обрез, показать, где лежит хита́нги, но удержал себя. Ясное дело, ей сейчас хреново, и она не в себе. Если оставлю одну, точно помрет.
- Ты помнишь, что было прошлой ночью? – спросил я, проматывая картинки столкновения с Донрю́ и как повалил девушку на землю, не дав умереть. Черт, да я за прошлую ночь спас ее не единожды. Где, мать ее, благодарность?
Ки́мита даже не глянула на меня.
- Ладно. В любом случае я не оставлю тебя здесь. Мы оба знаем, что это плохая идея.
- Я уж сама как-нибудь решу, - холодно отрезала она.
- Хрена с два. Мы пойдем вместе, дойдем до города чародеев и там можешь отправляться на все четыре стороны.
- Ты снова принимаешь решения? – фыркнула остроухая, презрительно посмотрев на меня. Затем ее взгляд упал на обрубок руки, от чего у меня внутри похолодело. Да я и сам сомневался, что помог ей, а не покалечил. Но оставлять ее нельзя.
- Поднимайся, нам нужно уйти отсюда, пока пол-Пустоши на пир не собралось. И так повезло.
- Ты глухой? – раздраженно спросила Ки́мита, подняв на меня глаза. Я уже стоял на ногах и протягивал ей руку. – Или тупой?
- Оскорбляй сколько влезет, но отсюда мы уйдем вдвоем.
- И как ты себе это представляешь, если я не собираюсь никуда идти? – хмыкнула она.
Что ж, похоже придется попотеть. Время идет, и задерживаться здесь для перепалки и уговоров больше нельзя. Я резко дернул недружелюбную тэли за левую руку, и она почти подскочила на ноги, закричав на меня при этом. Ее обрубок гневно замотался, и если бы там была рука, мое лицо получило бы очередную порцию ударов или царапин. Но у нее были целы ноги, и пока я не забросил жрицулю на плечо, получил пару весьма болючих ударов по голени.
- Отпусти меня урод! – вопила она, срывая горло. – Отпусти! Поставь меня на землю.
- Поставлю, когда отойдем отсюда подальше, - прокряхтел я. Оружие, патроны, меч, девушка на плече – романтика. Увесистая романтика, с запахом гниющих тел под палящим светилом.
- Ненавижу…
Она еще долго не унималась и за это время я узнал, что кхану́ обладают хорошим запасом людских ругательств. Кто их только такому учит?
<a name="TOC_id20247534" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a>
<a name="TOC_id20247537"></a>Глава 26
Глава 26
Меня хватило на пару километров. Местность быстро сменилась на более каменистую, но с высокой травой, даже с кустарниками. Стали чаще встречаться невысокие острые скалы, вдалеке виднелся стол богов, а земля покрылась булыжниками и обломками этих самых возвышенностей.
Над головой постоянно кружили тени пернатых, и на глаза то и дело попадалась четырёхлапая живность. Ни гулей, ни других мутантов. Солнце преображало Пустоши, заставляя опасаться только хищников, и мне постоянно приходилось напоминать себе, что это все закончится с закатом, ведь к ночным охотникам присоединятся порождения те́нниши.
Идти стало сложнее, и я сбросил девушку в тени толстого дерева, чуть ли ни единственного в радиусе трехсот метров.
Ки́мита молчала и даже не смотрела на меня. Я предложил ей флягу с водой, глядя на пересохшие губы, но она просто выбила ее из рук и скрылась по другую сторону ствола. Захотелось разозлиться на нее и послать подальше с таким отношением, но не сейчас. Сейчас я просто не имел морального права бросить ее, как бы она ни поливала меня грязью. Девушка слишком много потеряла за прошлую ночь. Дойдем до безопасного места, вот там можно и оставить.
Я прилег, вытянул ноги и с удовольствием прикрыл глаза. Постоянно щуриться от такого солнца слишком выматывает. Покопался в воспоминаниях, которые вскрыла Донрю́, и понял, что в какой-то мере даже благодарен ей, ведь теперь я знаю, кто дал мне камешек, который, по всей видимости, является магической штукой. Я повертел его руке, вспоминая ту женщину. Запах духов остался в памяти, и я осознал, что помнил их все это время, только не с чем было сравнить, чтобы понять это.
Видимо, именно так Донрю́ приманивает к себе людей, чтобы те вышли из зоны красного свечения. Но для этого ведь нужно пробраться в голову и поднять то, о чем жертва давно забыла, что говорит о крайне серьезной силе. Как только охотники выживают при встрече с ней? Надеюсь, такие появления - редкая штука, а то каждую ночь прожигать свою ладонь камешком не очень привлекательная идея…
Что-то дернуло меня открыть глаза и обернуться. Я мгновенно выхватил дверс, направив его на притаившегося килиора*.
(*килиор – семейство псовых. Крупнее койота, может питаться мертвечиной, но предпочитает охоту).
- Ки́мита, давай сюда, - шепотом позвал я девушку.
