Я закрыл глаза и глубоко вдохнул.
Конечно, будет неприятно, если моё имя разойдется по всем каналам. Много лишней мороки и всего такого. Да и за Герду обидно… но это вопрос лишних пары дней. Здесь нет ничего страшного. Демон? В одном только этом факте тоже не было трагедии; с демонами я водил знакомство и раньше (если так можно назвать нечто среднее между истреблением и использованием в своих целях).
Но была одна деталь, которая выбешивала меня до невозможности, заставляя терять самообладание.
Ну вот какого, собственно, чёрта ко мне прицепился бессмертный ублюдок? Снова?! Я ведь точно помню, что он сдох; громкий хруст его шейных позвонков до сих пор жил в моей памяти.
Я мог стерпеть и грёбаный Туман, и миллион стволов, целящихся прямо мне в лицо. Мог стиснуть зубы и пережить любое количество идиотов в моей команде, и даже Сенат.
Но я определённо не мог вытерпеть ситуацию, когда я кого-то убиваю — а через день он снова стоит передо мной и довольно улыбается.
Если я кого-то убил — то он, сука, должен оставаться мёртвым. Это главный принцип!
И сейчас тот факт, что убитый мной демон был ещё жив, уже доводил меня до крайней точки кипения. А если добавить ещё и то, что этот придурок решил появиться именно здесь и именно сейчас…
В общем, я еле заставлял себя сдерживаться, прикладывая к этому буквально все последние силы. Давно я не был в такой ярости, нужно честно признаться.
Лощённый пижон, вальяжно прогуливающийся в своём дорогом костюме-тройке посреди пыльной улицы затерянного в Тумане города.
Последнее, что ты ожидаешь здесь увидеть.
Всё ещё держа руки поднятыми (словно одолжение для «Гризли»), он медленно шёл вперёд, и мой взгляд волей-неволей опустился на его размеренно щёлкающие лаковые ботинки. Пыль, казалось, вообще не ложилась на них; как будто только из магазина.
— А чего это ты так напрягся, Артур? — хмыкнул демон. — Разве что-то случилось?
Ага. Ты случился.
Ствол дробовика Балу метался из стороны в сторону, целясь то в меня, то в демона. Несмотря на весь свой опыт, мужчина всё никак не мог осознать, что творится у него прямо перед глазами. Стоит валить нас сейчас или чуть позже? Или пытаться вальнуть означает вырыть себе могилу? Будь мы монстры, всё явно было бы проще. Там ответ один. Но вот когда в дело вступает человек… всё становится не так однозначно.
— Да так, обычный рабочий день, — процедил я сквозь зубы, глядя на демона в упор. — Спас одну идиотку, попал в плен к другим, а теперь ещё и тебя, мудака, встретил. Честно, не день, а парад ё**ных сюрпризов.
Я тяжело выдохнул.
— Ещё одно слово, — рявкнул Балу, немного собравшись, — и мы вас обоих изреше…
Да-да, проехали.
— Да стреляйте уже на*уй! — я искоса глянул на вояк, не поворачиваясь к ним. — Плевать. Можете в меня, можете в него. Ему так всё равно — воскрес однажды, воскреснет и ещё раз. Я вот сдохну, но хотя бы отдохну от этого всего.
Выстрелят ли они? Шансы десять к одному, что не станут. Почему? Да потому что за все годы моей жизни, весь мой опыт доказывал: девять из десяти человек поддаются своему любопытству и тупят, не нажимая на курок. Психология. Так это и работает. Стреляет сразу лишь десятый — и обычно этим десятым был я.
А они, с какой стороны ни возьми, на роль меня ну никак не тянули.
Балу стоял, с прищура глядя на меня. Похоже, его связной уже надиктовал ему в наушник всё, что сумел узнать об «Артуре Готфриде», и у мужика случился окончательный когнитивный диссонанс. Ну, а что — тут уж действительно скорее поверишь, что я секретный агент, нежели пацан, сдохший двадцать лет назад. Зуб даю, в его голове творится каша, да такая, какой ни один поход в Туман не заварит.
— Давай, определяйся уже, — подлил я масла, кивая ему. — Мы тут будем болтать, или сразу перейдём к той части, где твои бойцы устраивают кровавую баню?
А ещё лучше было бы, если бы сюда, бл*дь, наконец-то притащил свою задницу Сенат. Где он вообще потерялся?
— Блефуешь, Артур? — ехидно осведомился демон. — Всё как обычно. Ты ведь сейчас только это и можешь.
— Заткнулись, я сказал! — полагаю, мужик сейчас прикидывает последствия того или иного решения. Казалось бы — забей болт. Всади в нас патроны! Но нет. Всё-таки от его решения зависят жизни его людей. Отсюда и сомнения — как ему поступить, чтобы выйти без лишних потерь.
Я такой херней перестал заниматься ещё году на десятом у Виссариона.
На моем лице расцвела ухмылка. Если всё, что тебе остается — блефовать, то нужно делать это хотя бы красиво.
— Короче, — рявкнул я, надеясь, что сейчас какой-нибудь особо нервный вояка не всадит мне пулю меж глаз, — Вот что. — я быстро скользнул рукой в карман и достал оттуда светящуюся сферу, — Видите эту хрень? Одно неверное движение бровью, и нас всех дружно раскидает по веткам. Так что отвели от меня стволы на*уй. И если хоть кто-то шевельнётся или попытается выкинуть какую-то х*йню — я тут всё взорву к е*еням.
Подняв сферу повыше над головой, я усилил её свечение. На её «дисплее» как раз высвечивался символ — три бананчика, выигрышная комбинация. Издалека вполне могло сойти за три шестёрки — рисовал я не очень хорошо.
Балу хотел было что-то выкрикнуть, но…
— Ни с места, я сказал! — перебил я его. — Это древний артефакт, сфера, мать её, смерти!
Я прямо-таки видел, как в черепушке у Балу происходил активный мыслительный процесс — аж извилина на лбу пульсировала. Если он и не верил в «секретного агента», да и имя «Артур Готфрид» никак не добавило ему осознания происходящего, то вот тот факт, что я вытащил Герду в одиночку — явно вызывал в нём напряжение. Так сказать, это весомый аргумент, что я не так прост и действительно могу всех тут угробить.
Хотелось бы мне действительно иметь такую возможность.
А что же до демона…
Он стоял в паре метров от меня и просто улыбался. До омерзительного живой.
— Лучше послушайте его, ребятки, — демон заговорщицки подмигнул воякам. — Артур у нас серьёзный парень… вот только слишком самоуверенный.
Он спокойно опустил руки и зашагал ко мне.
— А ты, между прочим, начал неплохо. Но… в итоге сделал ровно то, что мне и нужно было, — он поглядел назад, на выход из пещеры. — Твоя ручная зверушка больше не охраняет Герду. Дело сделано, браво.
Окей, я ему был нужен затем, чтобы обойти Сената. Он предлагал мне целую сделку только из-за этого? В принципе, теперь меня не удивляют его злодейские речи, нужно же парню чем-то компенсировать свою ущербность.
— Сделано? — я тоже шагнул ему навстречу. — И… зачем ты здесь? Иди и наслаждайся своим призом, я-то тут при чём?
Размажу ему рожу чуть позже.
— Я? — улыбнулся тот. — Я вот совмещаю приятное с полезным. Из полезного тут то, что тебе хана, а значит Крейны, на которых у меня планы, останутся целы. Ну, а из приятного — если я ещё и душу твою смогу заполучить, начальство мне и вовсе пятки оближет.
— Шикарный план, с какой стороны ни погляди, — я смотрел спокойно, без улыбки.
— Ну, уж получше твоего, с убийством Виссариона, — демон же, напротив, ухмылялся, глядя мне прямо в глаза. — Ты ведь понимаешь, о чём я?
— План с убийством Виссариона сработал, — парировал я, — тогда как ты даже к Сенату подойти боишься. Ты правда решил угрожать мне?
Демон, продолжая ухмыляться, остановился. Похоже, при всей напускной самоуверенности, он прекрасно помнил, что удар монтировкой по шее — это чертовски больно.
— И почему мне кажется, что все слухи о твоих великих деяниях сильно преувеличены? — бросил он с показным пренебрежением. — Вот ты пошёл в Туман, и что же? Цель свою упустил, окружён вооружёнными до зубов людьми. А их всех козырей у тебя — только «три в ряд».
— Хочешь проверить, что будет, если я выбью три вишенки? — заметил я.
Ну и где этот долбаный Сенат, когда он так нужен?
— Господа, — демон развернулся к «Гризли», — он блефует. На вашем месте я бы открыл огонь. Беспощадный огонь.
