Юноша благодарно кивнул в ответ и осмотрелся вокруг. Их лагерь превратился в поле брани, по которому теперь ходили воины, одетые так же, как и Хейт. Они искали раненых.
– Мои люди позаботятся о тех, кого можно спасти,– сказал степняк.
А в том, что это был именно степняк, Джай уже не сомневался. Вместе с тем, как проходила горячка боя, к нему возвращалась способность мыслить здраво.
– И о тех, кого можно допросить,– пробормотал он.
– Да, и о них тоже,– кивнул Хейт.
Похоже, отряд, который выслали им навстречу, продвинулся немного вперед. Но сегодня Джай был благодарен степнякам за то, что они без позволения нарушили границу Империи.
Он оглянулся на тех, с кем только что сражался плечом к плечу. Из его защитников на ногах остались стоять только четверо. Юноша с беспокойством посмотрел на сидевшего на земле Лара, который перевязывал плечо. Судя по ощущениям, это была не единственная рана эльфа. Тот почувствовал его взгляд, потому что сразу же поднял голову, а потом махнул здоровой рукой, показывая, что все в порядке.
Наблюдавший этот разговор без слов степняк удивленно хмыкнул, но молодой лорд не стал оборачиваться. Он и так знал, что эльф остался без маски. Юноша подошел к месту, где раньше стояла его палатка, чтобы отыскать ножны от гайнов и свои сапоги, которые так и не успел надеть.
Задача оказалась не из легких. Палатка валялась на земле бесформенной грудой. К тому же, по ней пробежался не один десяток ног. К счастью, ножны он нашел почти сразу. Но сапоги пришлось хорошенько поискать. Зато за эти пару минут юноша окончательно пришел в себя. Следовало выяснить, сколько выживших, и что с ранеными. И с Хейтом он еще даже толком не поздоровался, не говоря уже о том, чтобы поблагодарить его за спасение.
– Благодарю вас за помощь,– сказал он, подойдя к степняку,– вы появились очень вовремя.
– Я рад, что оказался неподалеку,– ответил тот.
Теперь Джай смог рассмотреть его. Высокий (выше него почти на голову) степняк был худым и жилистым. Его смуглая кожа и очень темные глаза ясно указывали на то, к какому народу он принадлежал. Общую картину дополняли черные волосы, сейчас распущенные по плечам, и прикрывавшие спину до середины лопаток (слишком длинные для простого воина). Хейт был старше Джая лет на десять, пятнадцать. Он смотрел на юношу спокойно, но с некоторым превосходством. Как если бы умудренный опытом ветеран смотрел на мальчишку, недавно взявшего в руки меч.
Молодой лорд и сам знал, что выглядит, как мальчишка. И даже выглядывающие из-за его спины рукояти гайнов не придавали ему солидности. Поэтому он еще раз кивнул степняку, и направился к раненым.
Их осталось немного: сержант и еще один охранник. Оба были без сознания. Хлопотавший над ними солдат только пожал плечами в ответ на вопросительный взгляд Джая.
– Фарн выживет, милорд,– сообщил он,– его просто хорошо стукнули по голове, а все остальное – не смертельно. С сержантом хуже. Но он и не в таких переделках побывал, должен выкарабкаться. И шаман сказал, что жить будет.
Рядом лежали трое раненых степняков, которыми занимался воин, с вплетенными в волосы красными нитями целителя (больше он ничем не отличался от остальных).
Поискав глазами своих охранников, Джай увидел, что они помогали переносить убитых. Все-таки они были солдатами, а не телохранителями. Шел бой, и они сражались. Бой закончился, и они хоронили мертвых товарищей. Все было так, как и должно было быть, подумал он. Только Лар куда-то запропастился. Но стоило юноше подумать об этом, как откуда-то сбоку раздался голос эльфа.
– Степняки захватили двух пленных,– сообщил он.
Джай с трудом подавил вздох разочарования. Он то надеялся, что удастся захватить больше врагов.
– Выжившие ушли через портал,– словно прочитав его мысли, продолжил Лар,– и они добивали своих раненых.
Юноша кивнул в ответ. К счастью, эльф оказался намного наблюдательнее него. Даже во время боя Лар успевал оглядываться по сторонам, в то время как он только пытался дотянуться до очередного врага.
– Где их держат?– спросил молодой лорд.
Лар махнул в ту сторону, откуда появился, но прежде, чем Джай успел сделать первый шаг, эльф спросил:
– Может быть, сначала перевяжите ногу?
Юноша посмотрел на расползающееся по штанине алое пятно. Боли почти не было, но это еще не означало, что рана несерьезная. Поэтому Джай просто сел на землю и стал закатывать штанину. Наверное, Хейт был прав, когда посчитал его мальчишкой.
К пленникам их пропусти сразу, тем более что Хейт был уже там.
Оба чужака были связаны по рукам и ногам. В двух шагах от них на корточках сидели три степняка – охранника. Достаточно далеко, чтобы не мешать разговору Хейта и Джая, но так, чтобы в любой момент мгновенно оказаться рядом.
В пленниках не было ничего необычного. Обоим было где-то под сорок. Обычные лица имперских или лавиэнских уроженцев (явно не румийцы, и не степняки). Их черты, взятые по отдельности, были абсолютно разными, но при этом в них угадывалось неуловимое сходство. Как у людей, которые жили по соседству долгие годы. Тонкие линии шрамов на руках и лице ясно указывали, чем занимались эти двое, причем, занимались уже давно. Одежда ничем кроме цвета не выделялась. Обычные рубашки, штаны, тонкие кольчуги, такие же, как у стражников в замке.
– Пока не сказали ни одного слова,– сообщил Хейт, до этого молча стоявший рядом.
– Они и во время боя молчали,– задумчиво пробормотал Лар.
А Джаю очень не нравилось то, как медленно и едва уловимо менялось выражение лиц пленных. Создавалось впечатление, что чужая маска сползает с их лиц, открывая истинную сущность. И то, что она собой представляла, не понравилось юноше еще больше.
– Лар, ты сможешь повторить поисковое заклинание?– спросил он.
– Какое?
– То, которое использовал Исидий,– ответил Джай.
Эльф послушно наклонился над ближайшим пленником. Кончики его пальцев коснулись виска чужака, и с них сорвалась крошечная золотистая молния. При этом связанный даже не пошевелился, а все так же продолжал смотреть прямо перед собой.
Но уже через мгновение Лар резко отдернул руку.
– Ничего нет,– произнес он,– ни мыслей, ни эмоций. Они мертвы.
– Но они дышат, их сердца бьются,– сказал Хейт.
– Это ненадолго,– ответил Лар.
Джай отвернулся от теперь уже бесполезных пленников, отстраненно подумав, что такой смерти он не желал бы никому. Даже врагам. Потому что убийство духа было несоизмеримо отвратительнее и страшнее, чем убийство тела.
