– Да заткнитесь вы, Ладья. Вам вообще должно быть стыдно. Настоящий звеньевой.
– Но он...
– И он тоже хорош. Андрей, к чему было поднимать планку? Школяры – и те ведут себя разумней. Миритесь, пока не наговорили ерунды.
Андрей пожал плечами. Ладья убрал в ножны клинок. Переглянувшись, они подали друг другу руки. Оба были смущены. Зрители, стоявшие неподалёку, вздохнули с облегчением. Один из молоденьких стремянных спросил у стоявшего рядом Димитрия:
– А что, с ней так опасно драться?
– Фехтовать с Анной? Всё равно что душить ягуара. Даже если задушишь, кишки останутся на земле.
– Да не в этом дело, господа, – сказал рыцарь с серебряным значком.
– Не в этом. Но и в этом тоже.
– Я предлагаю всем пойти к арене и сделать ставки. – Олег благоразумно зафиксировал разрядившийся конфликт.
– Я буду ставить против рыжего, – буркнул Ладья.
– А я... – начал было Андрей, но Анна закрыла ему рот ладонью.
А мы будем ставить против вас, Ладья. Но только ставить.
Пруссы наступали сомкнутым строем – они ухитрились выстроить этот самый строй, хотя на арену их вышло всего двенадцать человек. Пруссы славились групповым боем, поэтому основной задачей карел было расцепить стальной прямоугольник. Командовал пруссами высокий светловолосый парень со шрамом на левой щеке. Отдавая приказ, он показывал мечом направление, и вся дюжина, как единый организм, тут же разворачивалась.
Смотрелось это жутковато. Можно было себе представить, каково это для карел, которые рассыпались по арене, пытаясь убежать от стальной «черепахи», ощетинившейся мечами. Каждый из пруссов был укрыт тяжелой броней, в шлеме и с кожаным с металлическими пластинками щитом. Карелы, напротив, вооружения почти не имели – легкие луки с охотничьими стрелами, предназначенными для волка, не для человека, длинные дубинки, многие даже не обточены – настоящие, чуть искривленные древесные стволы, да пригоршня голышей – метательных камней, которыми кидаются и дети на улицах. У некоторых были топоры и ножи, но не у каждого.
Сценарий назывался «Нападение отряда на деревню».
Самой деревни, разумеется, не было – так, обозначили домики на заднем плане, а карел, предполагалось, застали врасплох. Но было их зато почти в три раза больше.
Ширококостные, кряжистые, не слишком поворотливые, карелы казались плохо приспособленными для игры в догонялки. Пруссы действовали решительно и быстро – отсекая участок арены, устремлялись туда, стараясь хотя бы краем захватить, зацепить разбегавшихся мужиков, и иногда это получалось. Карелами командовал круглолицый здоровяк, быстро махавший руками, но слушались его плохо. Несколько раз подряд «черепаха» зацепила край сдвигавшихся «охотников», четверо из которых остались лежать на арене, а пятый смог вырваться из страшного кольца, зажимая разрубленную кисть, но только потому, что товарищи прикрыли его длинными дубинами. Стрелы скользили по броне, почти не нанося латникам урона, а на легкие уколы и удары голышей пруссы не обращали внимания. Вот одного из немцев зацепили дубинами сразу трое карел, но «черепаха» тут же развернулась, меняя край, карелы брызнули в стороны, а слегка помятый латник вернулся в строй. И тут же ещё один из «охотников» попал в смертную западню – отступать на арене было неудобно, атакующий отряд лучше видел пространство. Парень со шрамом, прусс, показал движение назад, строй быстро попятился, и лучник, проскочивший за спины латников, оказался притерт к трибунам, бросил лук, попытался прокатиться в песке у самых ног крайнего мечника, но наткнулся на сталь, дернулся и замер. Кровь смешалась с золотым песком. Ещё несколько минут такого боя, и численное превосходство «охотников» окончательно сойдет на нет, подумал Тарас, и тогда пруссы просто вырубят оставшихся. Видимо, поняв это, круглолицый начальник мужиков заорал дурным голосом, привлекая внимание своей разношёрстной команды, и обеими руками показал на левый фланг пруссов, после чего и сам во главе общей свалки ринулся на этот край. Мечники сместились, уводя из-под удара крыло – очень трудно атаковать укрытый щитами строй, – и результатом истерической атаки стало ещё три трупа нападавших.
– Все-таки эту гадость надо запретить. – Голос Варвары был брезглив и трезв, несмотря на выпитый сбитень.
– А кто только что с трибуны орал? Типа выпусти ему кишки?
– Я такого не кричала.
– А что ты кричала?
– Я кричала: давай или держись. Я хотела, чтобы тот мальчик живой остался.
– Какой мальчик?
– Молоденький карел, что в конце против двоих дрался.
Никита почесал затылок.
– Там вообще было без шансов. А ты осторожней с ней, Тарас. Как бы она не ушла к тому мальчику.
– Типун тебе на язык, дурень. Ты точно перебрал сегодня.
– А что?
– Тому парнишке голову снесли, вот что.
– Ох ты. – Никита, сразу протрезвев, зашептал отговоры сброса. Даже случайная фраза в таком пробое могла повредить.
– Вот видишь. – Варвара была настроена категорически. – Одни неприятности.
– Между прочим, тот парнишка, как и все почти карелы, – это бывшая банда Колеса. Они два года вокруг Лихославля ходили, резали всех подряд.
– Там не только бандиты. Я читала программку.
– Два вольнонаемных. Так знали, на что шли. И оба живы. На арене не так-то просто откинуться. Там такие заклятия и знахари... Это надо, чтоб основательно нашинковали либо голову снесли, как тому пареньку.
– Все равно можно.
– Конечно, можно. На то и арена. А ты понаблюдай разок за первым рядом. За родичами караванщиков, что Колесо за два года покалечил. Посмотри, какими глазами они на карел любовались.
– И все равно. Можно просто повесить, в конце концов.
– Правильно. Добрая какая. Ты самого бандюгу спроси, чего он хочет. Чтобы его просто повесили или четыре боя провести. Здесь у него хоть какой-то шанс. И почёт вместо позора. И вся кровь с арены, между прочим, на лекарства идет.
– Тогда скажи мне комплимент, – сделала неожиданный переход Варвара.
– Лапушка моя, – нашёлся Тарас.
– Лапушка не катит, – сообщила Варька. – Что-нибудь... – Она сделала обольстительное движение бёдрами. – Как тебе моя талия?
– Наклюкалась, – догадался Тарас. – Отличная талия. Мощная.
– Ах ты... – Варька выгнула «когтями» пальцы, собираясь задушить своего дружечку прямо на трибунах.
– Ладно вам. Они уже убрали, – сообщил Никита. – Сейчас медведи пойдут. Я, между прочим, на мишек пять золотых поставил.
– Ну-ну. Любитель животных. Мишки тоже, между прочим, из шатунов да людоедов.
