"…Записано Марсией Гарасдон со слов Сильвии Эресунд, Зеленой властительницы. Сегодня в крепость прибыл Ротгар Свент, живший до недавнего времени в Серой крепости, и рассказал удивительнейшую историю. Все слухи по поводу военного помощника госпожи Лорель оказались правдой. Человек этот, Ротгар Свент, вполне заслуживающий доверия, рассказал следующее. Два месяца назад, во время рейда в горах, стража Серой крепости нашла неведомое существо, отдаленно напоминавшее человека. Похоже это существо было на человека на последней стадии болезни, называемой дыханием Времени, от которой последнее время все мы так страдаем. Это был мужчина, высокий и худощавый, весь покрытый темными пятнами и гнойниками, в лихорадке. Идти он не мог и говорить тоже, но все давно уже познали, что болезнь эта не заразна, и потому его решили отвезти в крепость. Надежды довезти его не было, однако похоронить его все равно надо было, нельзя же было бросать человеческое тело на растерзание нильфам. Однако он не умер. Человек этот, видно, был недюжинного мужества, коль не кричал от боли, хотя боль испытывал, а при этой болезни такие боли, что люди от них с ума сходят, хорошо еще, что не долго эта боль длиться. Когда его привезли в крепость, болезнь зашла уже так далеко, что он должен был умереть в течение ближайших часов. Все тело его словно разлагалось на глазах. Однако госпоже Лорель, и правда, удавалось иногда переломить ход болезни и спасти жизнь человеку, но это всегда ей удавалось только на ранних стадиях болезни, здесь же дело зашло слишком далеко. Но других больных в крепости не было, и госпожа Лорель могла, не лишая других, все свои силы отдать этому больному. И он все-таки не умер, хотя и остался чудовищно безобразен. Человек этот оказался прекрасным воином, и госпожа Лорель во всем полагается теперь на его советы. Имени этого человека никто не знает, и никто не знает, откуда он пришел, ибо в том месте, где его нашли, нет путей на юг, а есть только тропа на север, в нильфскую страну. Поэтому некоторые говорили сначала, что это нильфский шпион, колдовством замаскированный под человека. Но с его помощью Серая крепость успешно бьется с нильфами, потому слухи эти заглохли сами собой. Госпожа же Сильвия выразила надежду, что теперь Серая госпожа, наконец, нашла себе мужчину по вкусу, ибо Ротгар Свент сказал, что госпожа Лорель с этим человеком почти не разлучается и очень беспокоиться за него, когда он уходит на вылазки. Не смотря на его безобразие после перенесенной болезни, госпожа Лорель очень к нему привязалась, и госпожа Сильвия выразила надежду, что в этом году мы услышим благую весть о прибавлении в семействе Даррингов…"
"…Записано Сильвией Эресунд. Война кончилась шесть месяцев назад, но люди все еще умирают. Дыхание Времени веет уже не как ветерок, а как настоящий ураган. Если так пройдет еще полгода, Птичья оборона вымрет и без войны. Умирают молодые властительницы, не успевшие родить еще ни одного ребенка. В семьях Эствигов, Торнстоунов, Марстенов уже не осталось наследниц. Вчера в крепости умерло десять человек, их имен: Ротгар Марденст, Ивона, дочь Истрама, Сильвия из Выселок, дочь ее Мария, неизвестный мужчина, по виду крестьянин, которого нашли на дороге, Лидия Эресунд, моя дочь, Марсия Гарасдон, ее дочь Мара, Марл Эресунд, мой дядя по материнской линии, Вайла Свер, врачевательница из рода Острамов. До хранят их боги на долгой дороге на тот свет…"
"…Записано Сильвией Эресунд. Эпидемия закончилась так же неожиданно, как и началась. Вот уже месяц не было ни одного сообщения о людях, затронутых дыханием Времени. Обезумевшее Время успокоилось и течет теперь спокойно по своему руслу. В крепости почти не осталось людей. Всего сейчас в крепости живет пятьдесят шесть человек, из правящей семьи я одна осталась в живых. Обе мои дочери умерли, умерли мои сестры, отец, тетя и дядя. Марл Калвертон, начальник крепостной стражи, хороший человек и из благородного рода, его я выбрала в отцы моим будущим детям, и он ничуть не возражает. Пока я не собираюсь официально скреплять наш союз, главное сейчас будущее крепости, а вовсе не мое собственное. Вероятно, мне придется поехать в южные княжества, чтобы найти людей, согласных переселиться на север. Необходимо заселить не только крепость, но и близлежащие деревни. Год-другой, и все дома станут уже непригодными для жилья, погода и дикие звери позаботятся об этом. Приезжала Лорель Дарринг, она сейчас в лучшем положении, чем я, в ее крепости уцелело вдвое больше народа, а Кукушкина крепость никогда не была особенно многолюдной. Вся семья Даррингов жива и здорова, за одно это мы должны благодарить богов, это род славный и заслуживающий всяческих благ. Лорель заверила меня в том, что готова оказать мне любую помощь, и обещала прислать нескольких врачевателей. Она сама очень изменилась, я запомнила ее неуверенной молчаливой девушкой, теперь она превратилась в настоящую властительницу, и я рискнула поговорить с ней о том, что она должна подумать о продолжении своего рода. На это Лорель с грустной улыбкой ответила мне, что для этого придется постараться ее сестрам, а она сама лишь должна сохранить крепость в эти лихие годы. "К тому же долго я не проживу", — сказала она. И с тех пор меня не покидает тревога, ибо сказала она это со странной уверенностью. Говорят, что мать ее, Ида, предсказала день и час своей смерти, и возможно, что эти способности передались и дочери. Лорель показала себя сильной и мудрой властительницей, и хотя война кончилась, смерть ее была бы большой потерей для Птичьей обороны. Я все же продолжала настаивать на своем. Я младше Лорель, однако уже с пятнадцати лет правлю крепостью и считаю себя более опытной. Я многое сказала ей, рассказала о себе и своих потерях, рассказала о своей матери, напомнила о том, что сама Лорель является таким ребенком, зачатым не по любви, но только во имя сохранения рода. Она согласилась со всеми моими доводами и рассказала мне в высшей степени печальную историю. Вероятно, что-то не в порядке в ее организме, так как единственный ребенок, которого она смогла зачать, родился до срока и с явными уродствами. Возможно, она уже просто стара для этого. Наши матери рожали и в более старшем возрасте, но первая беременность в тридцать лет, наверное, не может протекать гладко. Лорель разбирается в этом лучше, чем я. Я, правда, осмелилась посоветовать ей сменить партнера, на что она ответила, что муж ее (кстати, замуж она за него не выходила, хотя и называет его мужем) посоветовал ей то же самое, но сама она не позволит другому мужчине коснуться ее тела. "К тому же, — сказала она, — я не хочу, чтобы мой ребенок рос без матери". Она действительно убеждена, что умрет в ближайшие годы. Первый ее ребенок был мальчиком, а у всех властительниц обычно первыми рождаются девочки, и я не верю, что Ида не передала дочери приемов, способных повлиять на пол ребенка, или что Лорель этих приемов не применяла…. Через два дня приехал ее так называемый муж с начальником стражи и еще несколькими людьми. Увидев его, я подумала, что уродство ребенка — это его вина. Я ни разу еще не видела тех, кого Лорель смогла излечить от этой ужасной болезни, но этот человек настолько чудовищно выглядит, что я уверена — от него она не сможет родить здоровое дитя. Я надеюсь, что я не ханжа и способна мыслить здраво, но я и сейчас не уверена в том, что он действительно человек, а не агент нильфов или что похуже. Нет, выглядит он как человек и, в общем-то, не настолько уродлив, разве что эти ужасные пятна так и сохранились на его коже, а глаза его налиты кровью, но от него исходит ощущение чего-то нечеловеческого, какой-то жути. Не знаю, как она живет с ним. Но излечение от этой ужасной болезни все-таки возможно, ибо я теперь видела живое доказательство этому. Если бы Лорель была здесь!…"
