Как оказалось, я должен не только наблюдать за тренировками бойцов и заполнять бумаги. В мою ответственность входила также их сортировка по отрядам и распределение новобранцев, которые до сих пор прибывали. Естественно, я делал все это не в одиночку, обсуждая свои решения с сержантом, у которого было намного больше опыта. Казалось бы, он должен гнуть свою линию, но не тут-то было. Сержант часто спорил со мной, доказывая, что нужно поступить иначе, выдвигал аргументы, но в итоге, решение всегда было за мной.
Через неделю прибыл Фран. Он казался ужасно усталым, израненным, а на щеке его красовался свежий изогнутый шрам. Однако Фран был рад меня видеть, как и я его.
Он зашел ко мне в кабинет вечером, когда я заканчивал разбирать те бумаги, что не успел до обеда.
- Высоко же ты забрался. Падать не больно будет? - раздался его насмешливый голос от двери. Я сначала не поверил своим ушам, а затем улыбнулся и покачал головой.
- Не думаю. Да и зачем мне падать? Не лучше ли забраться еще выше?
Фран рассмеялся, а затем мы крепко пожали друг другу руки. Джером принес кувшин вина и закуски, а после оставил нас одних.
- Как на западе? - полюбопытствовал я после первого бокала. Фран пожал плечами.
- Грязь. Везде разруха, люди бегут оттуда. Мы зачистили одну из деревень ближе к границам. Там были мертвые дети, Кей. Они шли прямо на нас, тянули руки. Руки опускались сами по себе. Это было страшно.
Фран кашлянул и пригубил вино. Я вздохнул.
- Не знаю, смог бы я поднять руку на ребенка, пусть и мертвого...
- Тебе пришлось бы, - глухим голосом сказал друг. - Потому что они убьют без колебаний, а потом будут жрать твою плоть. Тьма проста, но при этом ужасна, Кей. Ее средства не отличаются изяществом, но она убивает, и делает это наверняка. Она подступает к нашим границам, и осталось недолго.
- А тут еще эти южане. Мы, наконец-то, сумели победить, пусть даже в одном сражении.
Фран кивнул.
- Да, я слышал. Это хороший знак. Но сколько еще их предстоит? Одно, два, а может - сотня? Рано или поздно, останется только один: или они, или мы. А если все это затянется надолго, то люди начнут сходить с ума от безысходности.
Он задумчиво поглядел на бокал в руке.
- Ты прав, - согласился я. - Но пока мы держимся, они не победят. Я не собираюсь отступать.
- Я тоже, - негромко сказал он.
Мы помолчали, думая каждый о своем.
- Слышал, ты потерял своих ребят, - произнес Фран, взглянув мне в лицо. - Мне очень жаль.
- Это была моя вина, - покачал головой я.
- Нет. Любой поступил бы также. Они ведь делали что-то ужасное?
- Они хотели изнасиловать девочку...на глазах у матери, - через силу выдавил я. Фран вздрогнул, глаза его налились темнотой.
- Ты все сделал верно.
- Но их этим не вернешь, - горько улыбнулся я.
- Они живы, пока ты о них помнишь, - возразил друг. Сделал глоток, а затем поставил бокал на стол. - И они знали, на что шли. Как и ты. Это война, Кей. Любой из нас может умереть.
Я кивнул, а затем залпом допил свое вино.
Раздался стук в дверь. Дождавшись моего разрешения, вошел Джером.
- Прибыл разведчик. У него важные новости, сэр.
- Пусть войдет.
Фран было поднялся, но я жестом приказал ему остаться на месте. В кабинет вошел невысокий мужчина, немолодой, одетый в потрепанный дорожный плащ. Он выглядел бледным и, казалось, рухнет от усталости.
- Господин, у них метатели, - заговорил он дрожащим от волнения голосом. - Около трех десятков метательных орудий. Катапульты, баллисты, стрелометы. И они собираются применить все это в следующем бою.
Мы с Франом переглянулись. Я ощутил, как внутренности сковывает льдом. Метательные орудия - крайне опасная вещь. С их помощью они смогут захватить даже столицу. Наверняка они именно это и собираются сделать, быстрым маршем преодолев разделяющее нас расстояние.
- Нельзя позволить им применить машины, - произнес Фран. Я кивнул.
- Они все еще в Нао? - обратился я к разведчику.
- Да, сэр. Орудия за городскими стенами, но очень хорошо охраняются. По моим подсчетам, там около полутора сотен солдат.
- К ним можно подобраться незамеченными?
- С запада, - призадумавшись, ответил солдат. - Там низина, за которой не слишком следят. Если обойти город с северной стороны, а затем выйти в низину сквозь лес, то можно пробраться к машинам.
- Отлично, - пробормотал я, обдумывая созревший план.
- Нет, Кей, - возразил Фран. - Ты не можешь этого сделать.
- Почему нет? - не понял я. - Так мы избавимся от их главного козыря и значительно ослабим силы врага.
- Но это же самоубийство! - воскликнул друг. Я уставился на него.
- Смерть и так рядом, Фран. Днем раньше, днем позже, какая разница? Зато мы сумеем обезопасить других.
Фран поджал губы, но не сумел привести новый аргумент.
- Джером! - обратился я к адъютанту. Парень послушно вытянулся по струнке. - Сообщи всем командирам, пусть соберутся на поле. Мне нужно сказать им кое-что важное.
- Да, сэр.
Пока он побежал за офицерами, я вновь заговорил с разведчиком:
- Ты сможешь провести нас к орудиям?
Он задумался буквально на мгновение.
- Да, сэр.
- Хорошо. Тогда ступай, отдохни. Я пришлю за тобой, когда мы будем готовы выступать.
Он послушно склонил голову и удалился. Я же повернулся к Франу. Друг неодобрительно наблюдал за мной.
- В чем дело?
- Ты знаешь, в чем.
Я вздохнул.
- Поверь, другого выхода нет. Это единственный способ лишить их надежды.
- Но ты погибнешь! - прошипел он. Я улыбнулся.
- Приятно, что ты заботишься обо мне, но поверь: я готов пойти на риск.
- Тогда я отправлюсь с тобой, - выдал Фран, скрестив руки на груди.
- Это зачем же?
- Кто-то ведь должен прикрыть тебе спину.
Я покачал головой, но понял, что Франа не переубедить. Да и зачем? Он все решил, как и я.
Офицеры восприняли мой план по-разному: кто-то был целиком и полностью согласен, а другие высказались против этой затеи.
- Самоубийственно! Вы погибнете сами и угробите всех! - кричал немолодой капитан, с цепким взглядом и крючковатым носом. Ему было уже под семьдесят, но он все еще служил на благо королевства.
- Именно поэтому я и собрал вас здесь, - холодно заметил я. Старик замолчал, буравя меня неприязненным взглядом. - Объясните своим солдатам ситуацию и пусть со мной пойдут только те, кто сам этого захочет. Те, кто готов умереть.
Они молчали, я почти физически ощущал их давление. Офицеры боялись за жизни подчиненных, но внутренне были согласны с моим планом.
