И сначала надо сделать то, что кажется правильным: подчинить себе всех вампиров и напасть на Актарсис. А затем расправиться с Сатаной.
Ладонь отпустила рукоять дайто-катаны. Познавший понятия не имел, каким образом одолеет Актарсис, как справится с сильнейшими архангелами, как затем двинется в Яугон и победит Дьявола. Но чувствовал: сделать сие необходимо; по крайней мере, попытаться сделать. Как не должно существовать в мире бессмертие, так не должен существовать в мире колоссальный обман, подмена понятий, паразитизм и лицемерие.
Группа продвигалась дальше. Шахта спускалась под небольшим углом, ботинки бойцов хлюпали по грязи, фонари с трудом пробивали почти осязаемую завесу мрака. Познавший, привыкший уже быть вампиром, не испытывал никакого страха, хотя чувствовал его в душах других вампиров. Если бы раньше, до той роковой ночи в ночном клубе «Носферату», после чего он стал вампиром, его попросили бы спуститься в заброшенную шахту, он ни за что не согласился. С детства ведь детям прививают страх перед темнотой, перед пещерами и подземельями, любой ребенок знает, что там, в вечной тьме подземной ночи живут чудища. И это хорошо: чудища должны жить здесь, люди — на поверхности, астеры — на небе. Всем свое место, все довольны. Вот только люди никогда не входили ни в Яугон, ни в Актарсис и не использовали тамошних обитателей в своих целях.
Ноздри Познавшего вздулись. Он шумно вдохнул холодный воздух и остановился.
— Стоп!
Группа вышла в подземный грот, настолько огромный, что лучи фонарей не доставали до противоположной его стены. В центре грота мерзко смердело грязевое болото, опасное даже на расстоянии. По поверхности болота ходили подозрительные волны, будто что-то огромное обитало в его недрах.
— Что будем делать, босс? — вопросительно посмотрел на Познавшего Мейсон. — Клянусь всеми здешними чертями, я ни за что не полезу в эту клоаку!
Вступать в грязь болота действительно казалось поступком опрометчивым. Даже если там ничто и не обитает, бойцы запросто могут увязнуть, пойти ко дну.
— Осмотрите все хорошенько. Должен же быть какой-то путь на ту сторону.
Боевики принялись осматривать каждый сантиметр доступной, более или менее сухой и надежной почвы. Вскоре осмотр показал полное отсутствие какого бы то ни было обходного пути. Болото одновременно и путь дальше, и преграда на этом пути. Можно, конечно, вернуться назад, но разве это выход? Это отступление, после которого осталось только харакири. Отступив перед болотом, невозможно выиграть дальнейшую войну.
— Может, мы пропустили какое-то ответвление? — в надежде предположил Мейсон. — Черт, в болото я не полезу, босс, как хотите!
Познавший закрыл глаза. Отчего-то усталость от жизни нахлынула вдруг, накрыла сверху волной тяжелой и холодной, непрозрачной воды. Взвешенные волнением песчинки посекли лицо, забились за шиворот и в штаны, сперло дыхание от внезапного погружения в тоскливо шумящее море.
Он потянулся мыслью к Порталу. Наверное, Портал еще существует, раз мысль так настойчиво стремится туда.
…Вокруг уже не бушевала гроза. Странно. Сколько раз он приходил сюда, сколько раз стоял он средь выжженной, одновременно горящей и тонущей в потоках дождя равнины, здесь всегда грохотала гроза. Самая сильная гроза из всех, которые когда-либо доводилось видеть.
Но теперь пространство Портала молчало. Не было низко летящих лиловых туч, непрерывно атакующих молниями; не было проливного дождя, холодного и тяжелого, больно бьющего огромными каплями по голове; не было урагана, секущего лицо песком и мелкими камнями; не было вздымающихся до туч огненных протуберанцев и факелов. Вообще ничего не было кроме тишины, темноты и бесконечного количества звезд над головой.
Портал скоро исчезнет вовсе…
Познавший Кровь. "Ведь меня зовут совсем не так! Пусть я встал на место Познавшего Кровь, пусть обратился в вампира, но я, прежде всего, человек с человеческим именем.
Я человек. Как много в слове этом…
Он хмыкнул и задрал голову вверх. Усыпанное миллиардами ярких звезд небесное полотно накрыло Портал от горизонта до горизонта. Ничего кроме этого неба не существовало здесь отныне. Говорят, Портал отражает суть происходящих в мире событий, но что он отражает теперь? Какую суть? Бушевавшая здесь почти вечность гроза вдруг сменилась звездной ночью, спокойной, умиротворенной, почти такой же, какой представляется свобода. Не означает ли это, что Коллапс все же настанет? Впрочем, бред. Коллапса быть не должно, ведь на его место пришло Слияние, это объединение земель трех измерений. И гадать, что же должно означать сие небо, бессмысленно. Ибо никогда и никому не дано познать Бога, познать Мироздание, понять суть вещей и событий. Все мы мелкие сошки в реке времени, и пока река эта не пересохнет, мы будем оставаться все теми же мелкими, беспомощными, никчемными сошками. А когда река все ж пересохнет, когда иссякнут питающие ее ручьи, тогда и мы исчезнем.
Он смотрел и смотрел на небо, звезды манили, затягивали в пучину своего бездонного, бескрайнего океана. Они завладели всем сознанием, оборвали поток мыслей и перекрыли чувства. Они растворяли в себе существо и душу. Они предлагали свободу.
Но они не смогли скрыть от глаз Вампира своей сути. Звезды были мертвы.
Без удивления он обнаружил, что все звезды на небе мертвы, безжизненны, холодны и угнетающе равнодушны ко всему. Это вовсе не те звезды, что можно видеть ночью в Срединном мире. Те звезды пляшут в потоках воздуха, задорно перемигиваются друг с другом и иногда яркими метеорами падают вниз, побуждая душу раскрываться прекрасным цветком с ароматом самых светлых чувств и мыслей. А здешние звезды — мертвы. Даже не мертвы — поддельны. Они не настоящие, они не мигают в воздушных потоках и не падают вниз, не заставляют душу цвести и радоваться.
"Черт, как я сразу не заметил!" Он встряхнул головой, прогоняя наваждение стремительного падения в небо. Звезды, как прикрепленные к небесной сфере прожекторы, пялились на него одноглазыми циклопами, до отвращения они напоминали собой потусторонний мир лицемеров.
Однако не все звезды горели мертвенно и постоянно. Совершенно случайно Вампир заметил другую звезду. Живую. Она, как и положено звезде, подмигивала и плясала в воздухе, будто готовая вот-вот сорваться и упасть за горизонт. Она была единственной живой звездой на небосводе, и отчего-то она пылала будто на отшибе: вокруг зияла черная пустота космоса. Другие звезды не подступались к ней близко, будто боялись ее или испытывали отвращение.
Как часто случалось последнее время, Вампир вдруг захлебнулся в воспоминаниях о прошлой жизни. Обухом они огрели по голове, перед глазами вновь промелькнул эпизод расстрела. Послышался звук рвущейся струны, тонкий и мелодичный, почти не слышимый вовсе — это порвалась вера в существование разницы между добром и злом.
