На вороном коне, с непроницаемой равнодушной миной, восседал ОН…
– Как ты тут очутился?
– Просто ловил попутку и вот он я.
– Ну, да. В пижаме?
– Я торопился.
' Автостопом по галактике'
– Господин маркиз, эта ведьма призналась в своих злодеяниях, и показала свою ведьмовскую силу, избежав огня! – виновато затараторил Фабиано.
– Погодите, погодите, – на ходу обуваясь, возмутилась я. – Если огонь очистительный, и должен был спасти мою душу, то теперь с меня должны быть сняты все обвинения! Все видели, что я горела!
– Ты горела дьявольским огнём! – в присутствии маркиза, толстый монах стал вести себя по-другому. С одной стороны – подобострастно к феодалу, с другой стороны – ещё более уничижительно ко мне. – Это Сатана спас тебя!
– По-вашему, получается, – ехидно усмехнулась, ухватившись за его ошибку, которую монах пока не осознал, – что меня, находящуюся в СВЯТОЙ обители, где все стены пропитаны вашими молитвами, где земля дышит истиной верой, – толстяк согласно кивал головой, слушая мои слова, – где такое количество мужчин, посвятивших себя служению богу, спас от неминуемой смерти, пробравшийся сюда, невзирая на святость этого места, дьявол? – Фабиано замер, обдумывая мою тираду. – И не было для него преград, как бы вы не старались?
Я загнала его в элементарную логическую ловушку. Пусть теперь объяснит маркизу и своим братьям – монахам, что же здесь произошло? То ли дьявол так благоволил мне, что сунулся в святую обитель, то ли бог очистил мою душу, оставив тело в неприкосновенности… Ежу понятно, что оба варианта монаху были неугодны.
Фабиано молчал, обдумывая ответ и мрачнея на глазах. Маркиз, напротив, смотрел на меня с интересом, стараясь скрыть за кривой ухмылкой, довольную улыбку. У него, вообще, было очень примечательное лицо. Если можно так выразиться, то на нём лежала печать высшего образования. И признаков вырождения не наблюдалось. Правда, местных аристократов я видела мало, но внешность маркиза неуловимыми чертами не вписывалась в коллективный портрет среднестатистического жителя этого мира. Особенно глаза. Умные, хитрые, беспощадные… и бесстрашные. Да, именно отсутствие страха в его лице меня и насторожило. Сам же всадник, явно забавлялся этой ситуацией.
Чего радуется, спрашивается? Надеется, что настоящую ведьму поймал? Ну, поймал… И что дальше? И почему у Вольфа такое недовольное выражение лица? Сидит на своём коне и даже не желает подъехать ко мне поближе, уже не говоря о том, что бы кинуться и задушить в своих объятиях?
Я бросила на него несколько вопросительных взглядов, разбившихся о его каменное равнодушие.
Понимаю, демонстрировать горячие чувства к ведьме не совсем благоразумно, но мог бы смотреть на меня, хотя бы заинтересовано, как маркиз!
– Она очистилась, – прервал мои раздумья молодой голос. Все обернулись к юному монашку, протягивающему на ладони сверкающий крест. – Очистилась сама и очистила крест…
– Не лезь, Кристиано! – зашипел на него толстяк. – Она – ведьма!
– Все видели, – не унимался паренёк, – что огонь, зажжённый от лампады, не тронул её! Бог её простил!
– Уведите его! – потребовал Фабиано у братьев. – Он не в себе!
– Так что Вы решили, Святой отец, – надменный голос маркиза заставил монаха вздрогнуть, – оправдана эта женщина или нет? От Вашего решения зависит её судьба.
Лицо Фабиано озарилось такой гаденькой улыбкой, что, будь я чуть впечатлительней, испугалась бы за свою жизнь. Я уже не сомневалась в его ответе, но и у меня в запасе был один козырь. Он думает, что победил в этом раунде, радуется своему решению, которое должно меня погубить… Что же, пусть выскажется!
– Она избежала смерти при помощи дьявольской силы! – возвестил свое решение толстый монах, самодовольно потирая руки.
Половина монахов с ним согласилась. Другая половина, что меня удивило, была на моей стороне. Мне стало жаль их, но, они взрослые люди, и сами должны разобраться с тем, кто прав, а кто виноват.
– Вы арестованы! – сообщил мне маркиз.
– Как скажете, – равнодушно посмотрела на феодала, и оглянулась на Фабиано, кардинально меняя выражение лица. Ехидный оскал в купе с пляшущими в глазах молниями, заставил его занервничать. – Значит, СВЯТОЙ отец… хы, дьявола я оставляю вам…
Не думала, что мужчины умеют так дружно охать.
– Связать её! – приказал маркиз.
– Что?! Опять?! – завопила я искренне. Если меня снова будут безжалостно стягивать верёвками, то я гарантирую им эпидемию диареи!
К моему удивлению, связывать меня вызвался Вольф. Заранее, что ли приготовился, коли верёвка была у него прикреплена к седлу?
Муж подошёл ко мне с тем же каменным выражением лица, и довольно грубо повернул к себе спиной, выворачивая назад мои руки.
– Терпи, – коснулось затылка его дыхание. – Помнишь, где портал? – Я легонько кивнула, соединяя это движение с возмущённым передёргиванием плечами и шипением. – Забудь.
Забыла… Что мне, трудно изобразить амнезию? Только вот поведение Вольфа насторожило. Чего он опасается? От чего пытается предостеречь? Какие неприятности нам угрожают?
Да, совсем не так я представляла нашу встречу… Уж на поцелуй-то рассчитывала. А тут обращаются как с малознакомой… совсем незнакомой девицей, видеть которую не рады. Ох, как же я не люблю такие ситуации, когда разум раскалывается надвое, заставляя спорить с собой! И всегда такие разговоры заканчиваются одинаково: 'Дура!' – 'Сама дура!'.
Э-э-э… Так не пойдёт! С самого начала, пожалуйста!
– Вольф стал чужим! Какой ужас! Я шла через леса, через поля, что бы спасти его, а он!!!
– Он только притворяется! Ему тоже тяжело сдерживать себя, видя меня так близко и не смея прикоснуться! Вон как желваки играют!
– Да, играют… Только от злости, а не от страсти! Он не желает меня видеть! Ему тут понравилось!
– И совсем он не злится! Прежде, чем предъявлять претензии, надо разобраться в обстановке. Не мог же он за пять дней ТАК измениться?
– Ещё как мог! Сама-то на третьи сутки сломалась, хотя знала, как выбраться из этого паршивого мира! А он понятия не имел, где находится, куда идти… И надежды на спасение нет. Вспомни, как искали Пентагерон, да всё без толку!
– Вольф не мог так быстро пасть духом! Он мужчина!
– Вот именно – мужчина! Слинял подальше от жены, пошёл по бабам!
– По каким бабам? Ты видела этих баб? Они же все страшные!
– А Мартина?
– Всё равно, я ему верю!!!
– Дура!
– Сама дура!
Вот и поговорила…
