От экзекуции, проведенной молниеносно, профессионально и жестоко, Дожа прочистило с двух сторон: он и харч метнул и привычно уже обделался — оказывается было чем! Не все запасы были растрачены в первый раз, когда он сделал это от испуга, когда в кабинет вошли компаньоны и стало ясно, что на защиту грозных боевых магов можно уже не рассчитывать. А так как эти северные варвары разделались с магами, то и Дожа они не пощадят — вот сфинктер и не справился с психологической нагрузкой. Теперь же работала чистая физиология, но, хрен редьки не слаще! Однако, бедный Эмидус даже не догадывался, что испытания, только что выпавшие на его долю — это еще цветочки, ягодки были впереди! Все-таки, незнание будущего — это благо, как ни крути. Конечно, если знать где упадешь и подстелить туда соломки — вроде бы неплохо, но… кто гарантирует, что в новом варианте будущего ты не сломаешь шею, вместо того, чтобы сломать ногу?
Денис без труда — вот что делает состояние аффекта, поднял довольно-таки тяжелого Эмидуса за шиворот, подтащил к корыту, в котором его отмывали от дерьма, завернул руки за спину и сунул головой в грязную воду. Дож дергался и пускал пузыри, но что характерно, никакой жалости и сострадания к нему, Денис не испытывал.
«Звереешь понемножку…» — грустно констатировал внутренний голос.
«С волками жить… — отозвался Денис, с трудом удерживая дергающегося Эмидуса, после чего констатировал: — сильно жить хочет, гад!»
— Дэн, — негромко произнес Шэф и Денис моментально вытащил Дожа на поверхность. Дав ему отдышаться, он повторил процедуру еще трижды, прежде чем главком сказал: — Хватит.
— Хватит, так хватит… — покладисто согласился Денис, швыряя Эмидуса на пол. Когда тот пришел в себя и смог понимать, что ему говорят, Денис наклонился над ним, перевел точку сборки в положение «Смерть» и глядя в глаза, бесцветным голосом пообещал: — Еще раз вызовешь мое неудовольствие — пожалеешь. — Судя по тому, что Дож обделался еще раз — он Денису поверил.
— Так, — вмешался в процесс Шэф, обращаясь к слугам, — быстренько отмывайте этого скунса и переодевайте, а то он опять, как из выгребной ямы выполз. — Шестеро слуг моментально подхватили лохань за специально приделанные ручки и потащили к дверям. — Куда!? — изумился главком.
— Вылить… — удивленно пояснил один из них, поражаясь, что такие знатные господа не знают таких простых вещей. А то, что господа были очень знатные было очевидно — ТАК обращаться с одним из самых могущественных аристократов Бакара могли только очень знатные господа!
— На пол выливай! — распорядился командор. — Некогда.
Через десять минут он накинул веревку на шею чистого, опрятно одетого, но очень бледного и напуганного Дожа Эмидуса Флакса.
— Ты в Бога веришь? — поинтересовался Шэф, когда они спускались по лестнице.
— В Единого! — мгновенно доложил Эмидус, останавливаясь и вытягиваясь по стойке смирно.
— Не тормози, — дернул за веревку главком и процессия, состоящая из компаньонов и Дожа, продолжила движение. — Это хорошо, — продолжил командор, — молись ему, чтобы не было никаких эксцессов… ибо терпение наше на пределе. — При этом он так сверкнул глазами, что если бы у Эмидуса было чем, с ним бы снова произошел конфуз, но, к счастью, было уже нечем.
Когда Дожа, словно дворняжку на веревочке, вели по двору, ни одна собака… в смысле — никто из многочисленного воинского контингента, кучковавшегося в саду при начале операции, на свет и так не показался — попрятались все по щелям, как тараканы. И никто их за это не осудит — кому охота с рогаткой переть на БТРы? — Никому. А местные военные, после уничтожения Лордами четверки боевых магов и походя снесенной головы своего лучшего, но безбашенного бойца, примерно так соотношение сил и представляли. А как же присяга, спросите вы, воинский долг и прочее, что заставляет солдата жертвовать собой, но стоять в битве до конца? А дело вот в чем — есть только две силы, которые могут заставить стоять насмерть на отведенном тебе рубеже. Первая — заградотряд пулеметчиков НКВД за спиной. Вторая — четкое осознание, что за твоей спиной любимый город, или проселочная дорога, уходящая в неведомые дали, как казалось тебе маленьким пацаном, или речка, на берегу которой ты первый раз поцеловался, а самое главное — старенькая мать, больной отец, любимая девушка, маленькие братья и сестры, боевые товарищи, закрывавшие тебя от пуль своею грудью и что кроме тебя некому их защитить от смерти и поругания. Все остальное: деньги, награды, чины и звания — пыль! Как только костлявая дама с косой замаячит в непосредственной близости, работают только эти две движущие силы. Правда есть еще фанатики различных идей, заканчивающихся на «изм» — коммунизм, фашизм, национал — социализм и прочая ботва, но мы имеем в виду нормальных людей. А в дворцовом саду собрались наемники, которые посчитали, что никакой, даже самый большой, гонорар их бесценные (для них) жизни не окупит. Короче говоря, никаких попыток отбить плененного Эмидуса предпринято не было. Правда, похоже было на то, что он как политик — то есть человек более — менее адекватный, на это и не рассчитывал. Оно и к лучшему — лишние жертвы компаньонам были ни к чему.
Брамс свое дело знал туго и подал тарантас без малейшей задержки. Дож осмотрел экипаж с выражением явной брезгливости на лице, что в его случае, можно было считать высшим проявлением фронды. И вот на этом вы передвигаетесь!? — было написано на его жирной физиономии. И вы хотите, чтобы и я ехал на этом!?! Аналогичные чувства могло бы вызвать у наших олигархов предложение проехаться в каком-нибудь «Рено Логан», или «Ладе Приоре». Жестокосердный Шэф, не обращая ни малейшего внимания на расстроенные чувства Эмидуса, коротко приказал:
— Лезь на козлы! — и видя, что местный олигарх колеблется, кинул веревку в руки Брамсу со словами: — Помоги забраться пожилому человеку…
Дальнейшее вызвало в памяти у Дениса «Золотого теленка», которого он читал множество раз и знал, практически, наизусть: «Шура, голубчик, восстановите, пожалуйста, статус — кво. Балаганов не понял, что означает «статус — кво». Но он ориентировался на интонацию, с которой эти слова были произнесены. Гадливо улыбаясь, он принял Паниковского подмышки, вынес из машины и посадил на дорогу». Так и здесь, Брамс, ориентируюсь на интонацию командора, с такой же гадливой улыбкой, как у Шуры Балаганова, втянул, захрипевшего от затянувшегося «поводка», Дожа на свое рабочее место. Денису этот процесс живо напомнил ловлю крупной рыбы, когда какого-нибудь тунца, под сто килограмм веса, после долгой выводки вытягивают на борт катера. Что-то похожее он видел тысячу лет назад по ящику, в какой-то передаче про Кубу.
