Минут через семь, на лице Шэфа на секунду появилось какое-то отрешенное выражение и он громко произнес, обращаясь к закрытой двери дома, где проживал знатный банкир Карст Итал:
— Ну — у, давай уже выходи… А то притаился там… прям детский сад какой-то — штаны на лямках!
… да — а-а… блин… внетелесная разведка — это круто!..
… надо учиться… а где время взять, блин!?..
… то путешествуем, то режем кого-то, блин…
… тут не до учебы, блин… а жаль, блин…
Через несколько мгновений дверь со скрипом отворилась и на пороге появился несколько смущенный, но пытающийся всячески это скрыть молодой банкир. За власть над его лицевыми мускулами боролись сразу же несколько сильных чувств. Первым, и одним из самых сильных, было желание никогда не видеть северных варваров вблизи… да, пожалуй, что и издалека, тоже. Ну, это понятно — первая встреча компаньонов с банкиром оставила у последнего не самые приятные воспоминания, а если называть вещи своими именами, то «не самые приятные» просто являются эвфемизмом купания в выгребной яме. Вторым чувством был страх. И это тоже понятно. Карст четко осознавал, на уровне звериных инстинктов, что этим северным головорезам, что его пришибить, что муху прихлопнуть — разница небольшая, а этому, который помоложе и который ему сразу не понравился, еще при первой встрече — Лорд Арамис, вроде, и который тоже Карста невзлюбил с первого взгляда, ему еще и в удовольствие будет бедного волшебника замочить! Третьим, и самым сильным чувством, была жадность. Тысяча золотых были той суммой, ради которой банкир, хоть и с трудом, но преодолел и отвращение и страх. Справившись, по мере сил, с обуревавшими его эмоциями, и придав лицу более — менее пристойное выражение, Карст Итал обратился к главкому, делая вид, что не замечает, буравящего его, не самым приветливым взором, Дениса:
— Слушаю. — Поначалу, когда он только принял решение о согласии на переговоры с северными варварами, Карст хотел начать разговор с выговора о недопустимости подобного поведения в приличном районе в ночное время, но интуиция, свойственная всем одаренным, начатки логического мышления, имевшиеся в наличии, а самое главное — инстинкт самосохранения, подсказали ему иную — более сдержанную, линию поведения. Командору понравился лаконичный стиль общения, предложенный банкиром и он ответил не менее лапидарно и информативно:
— Нужно получить должок с клиента, — Шэф кивнул на облучок, где с веревкой на шее, с несчастным видом, притулился Дож Эмидус Флакс. — Немедленно. — С ответом банкир не спешил. Выслушав условия сделки, где гонораром была тысяча золотых — деньги, прямо скажем, немаленькие, он глубоко задумался, перебирая варианты, чтобы и в горку влезть и не поцарапаться, но по всей видимости ничего подходящего не нашел — везде присутствовал нешуточный риск получить от начальства скажем так — взыскание, по самые не балуйся, потому банкир, с видимым огорчением, произнес:
— Боюсь, что прямо сейчас не получится… Приходите с утра. — Карст блефовал. Для него не существовало труда проникнуть в здание Банка Гильдии Магов в любое время суток — он был штатным сотрудником и имел на это право. Другое дело, что факт посещения хранилища во внерабочее время будет зафиксирован и в случае каких либо косяков, типа жалобы от Эмидуса, которого он сразу же узнал, поднимется большой шум, но… для себя Карст уже все решил — кто не рискует, тот не пьет шампанского! Молодому, растущему организму деньги нужны всегда. И чем больше — тем лучше! — слишком уж потребностей много. Юный банкир просто хотел увеличить сумму гонорара… втрое! Ну — у… или вдвое, или в… Короче, — увеличить и все!
— Ну, не получится — так не получится, — равнодушно отозвался главком. — Поищем кого-нибудь еще, кому нужны деньги. Хотели дать тебе заработать, по старой памяти, но — видать не судьба. — Шэф тоже блефовал — никого другого не было, но Карст, естественно, об этом не знал. Да и вообще, состязание в блефе между начинающим банкиром и главкомом напоминало шахматную партию между любителем из шахматного кружка и международным мастером, если вообще не гроссмейстером! Командор повернулся к Денису: — Поехали! — И компаньоны, дружно развернувшись, сделали шаг к своему тарантасу, в смысле — карете. Шэф уже поставил ногу на ступеньку, уже взялся рукой за дверцу, когда сзади послышалось:
— Подождите… — В ответ на вопросительные взгляды компаньонов, Карст, с видимым неудовольствием, произнес: — Я согласен. Поехали. — После чего попытался проникнуть внутрь экипажа, но был остановлен Денисом:
— Куда это ты намылился? Здесь место только для двоих, так что — лезь на запятки! — Посылая туда Карста он испытал двойное удовольствие: во — первых, не пустил заносчивого хлыща в карету, а во — вторых — отправил его на лакейское место!
— Я на запятках не поеду! — решительно заявил банкир. — Сейчас я прикажу заложить свою карету и поеду на ней!
— Некогда, — с ледяным спокойствием протянул Шэф. — Или ты едешь, или мы найдем другого банкира. Решай, только быстро… — Ну — у, где любителю тягаться с гроссмейстером? Тысяча золотых — это та сумма, ради которой гордый, но бедный… вернее — небогатый, волшебник, хотя и скрепя сердцем, но наступит на горло собственной спеси. И осуждать его за это никак невозможно, ибо Карст уже мысленно не только получил тысячу золотых, но даже распланировал, как их потратить, да и вообще — уже потратил! Поэтому нехотя и медленно, всем своим видом показывая, какое громадное одолжение он делает северным варварам, банкир прошел к «багажнику» и забрался на запятки, после чего, а особенно в темноте, стал неотличим от лакея.
— Ну вот, — громко, чтобы услышали все заинтересованные лица, прокомментировал создавшуюся ситуацию Денис. — Теперь хоть по — людски можно передвигаться. Полный комплект — есть сменный кучер и лакей! — Шэф в ответ не сказал ничего и только укоризненно посмотрел на разошедшегося старшего помощника, как бы говоря: — «Да погоди ты! Вот получим деньги — можешь резвиться сколько захочешь, а пока потерпи. Как ребенок, честное слово!». После этого, сверившись со своей картой, обратился к Брамсу:
— Два квартала вперед, поворот налево, три квартала прямо, потом поворот направо и прямо до упора. Упрешься в банк. Все понятно?
— Так точно!
— Гони.
Некоторое время ехали в тишине, а потом Денису это надоело:
— Шэф, — обратился он по — русски к любимом руководителю, — а к чему такая спешка, чего до утра не подождать было? Посидел бы этот хрен Эмидус в трюме, подумал о делах своих скорбных. Чего ты такую волну поднял?
