— Перестань… вопить… плакса.
— Не буду, не буду, — обещала я, плача и целуя его руку. — Ты только держись, ты только… — Я разрыдалась и стала гладить его слипшиеся от крови волосы.
Дядя коснулся моей мокрой щеки, после чего рука его тяжело упала на мои колени, он глубоко выдохнул и больше не вдохнул. Его остановившийся на мне взгляд, полный нежности и грусти, померк навсегда.
— Нет!!! — из самого сердца вырвался мой отчаянный крик, и чьи-то сильные руки сзади сжали мои плечи. Рядом, рыдая, упала Вика.
Озеро розоватого света медленно разливалось из-за вершин горного хребта, заполняя собою небо, побеждая тьму. Звезды гасли, словно сдаваясь. Настало холодное утро. Туман накрыл низину плотной молочной пеленой. Я едва различала тусклые огни фонарей и силуэты мужчин, копающих невдалеке глубокие ямы. Где-то кричала птица пронзительно и настойчиво, и я все ждала, когда она замолчит, потому что ее надрывный крик мешал мне сосредоточиться. Но когда птица все же замолчала, в моей голове по-прежнему стелился тягучий глухой туман, как сейчас в этой низине. Мысли были вязкими, неповоротливыми и абсолютно бессвязными.
Я сидела у костра, закутавшись в одеяло, которое нисколько не согревало меня. Я содрогалась от стужи, бушующей во мне ледяными порывами горя. Из какой-то уцелевшей палатки доносился плач Вики, не прекращающийся всю ночь. Мои слезы катились по щекам, то высыхая, то появляясь вновь. Уже совсем рассвело, и снова закричала птица.
Кто-то неслышно подошел ко мне, заботливо накинул на плечи теплую охотничью куртку и присел рядом. По белокожей руке с изумрудным перстнем на пальце я определила, что это был Сен-Жермен.
— Мы похороним погибших здесь, — тихо сказал он. — Это их территория.
Я вытерла слезы и мотнула головой:
— Влад из Новосибирска. Там его коллеги и друзья. Его территория там.
Сен-Жермен погладил меня по голове и обнял одной рукой.
— Эмма, когда-то эльфы избрали эти земли для жизни, пусть же останутся здесь и после смерти.
Туман в голове мешал понять, о чем он говорит.
— Какие эльфы?
Сен-Жермен ласково посмотрел на меня.
— Влад и его друзья.
Я судорожно глотнула.
— К-кто?..
Северный король крепче обнял меня.
— Твой дядя ничего не сказал тебе?
— О чем?
— Они были из восточных эльфов, из тех, кто давным-давно, потеряв свою королеву, отбился от нашего народа. После коронации Ренард решил вновь объединить восточное сообщество. Наши посланники разыскали здешних эльфов, и вот теперь мы приехали сюда, чтобы вновь воссоединиться. В этой стране эльфов осталось немного, и эрфы мечтают истребить последних из них. Каким-то образом эрфам стало известно о нашей встрече здесь, но мы приехали не одни, а со своими воинами, поэтому сегодня победа осталась за нами. Влад показал себя храбрым воином, он был одним из лучших представителей нашей расы. Мне жаль, Эмма. — Сен-Жермен поднялся. — Надо позвать всех, пора прощаться.
Я, все еще пытаясь постичь невероятный смысл его слов, неловко поднялась и двинулась за ним.
Мы потеряли семерых эльфов. Их тела, обернутые походными плащами, по очереди опускали в мерзлую землю. Туда же уложили их оружие — луки, арбалеты и стрелы, которые еще совсем недавно я считала лишь милым развлечением.
Я стояла у самого края могилы и, глотая слезы, смотрела только на одно тело. Седьмое по счету. В плаще, который я почистила перед походом. Прощай, Влад. Успела ли я сказать, как привязалась к тебе и полюбила тебя? Нет. Я была слишком занята своими переживаниями, чтобы найти время на это. Но я хочу верить, что ты слышишь мои мысли. Я люблю тебя, дядя. Как и обещала, я всегда буду помнить о тебе.
Я вздрогнула, когда Сен-Жермен взял меня под руку. Викторию поддерживали сразу двое эльфов. Могилу засыпали, и Ренард произнес какие-то заклинания на красивом языке, похожем на музыку. Поверженных уртов и дохлых псов свалили в одну кучу и подожгли.
Пока эльфы разбирали оставшиеся палатки, я сидела на обугленном бревне и задумчиво смотрела на угасающий костер. Рядом молчала Вика. Один из друзей Влада, подойдя, сел между нами.
— Скоро поедем, — тихо сообщил он. — Король Сен-Жермен сказал, что ты все знаешь о нас, Эмма.
Я кивнула, не сводя взгляда с догорающих углей, и тихо спросила:
— У Влада осталась семья?
— Ты единственный родной ему…человек, Эмма.
— Это-то ему во мне и не нравилось, — снова горестно кивнула я.
— Историю не перепишешь, — вздохнул эльф. — Я дружил с Владом не один десяток лет и знаю, какой трагедией стала для него смерть сестры. А ты была свидетельством и напоминанием случившегося. Поэтому он не хотел встречаться с тобой и злился, узнав, что ты едешь сюда. Но потом все изменилось. Мы все видели, с каким теплом и заботой он говорил о тебе. Если Влад кого и винил в смерти Лады, то не тебя. Любовь к твоему отцу сделала ее смертной.
— А папа знал?..
Эльф покачал головой:
— Нет, Эмма, твой отец так и не узнал, кем была его жена, и какую жертву принесла она во имя любви. Эльф не может родить человеку ребенка, не умерев при этом, поэтому человеческая жизнь Лады оборвалась очень быстро. Влад был вне себя от горя.
— Если бы папе все рассказали, я уверена, что он не стал бы связываться с мамой. Как бы он ни любил ее, он бы ушел.
— История не знает сослагательного наклонения, — повторил эльф фразу, когда-то сказанную Арделлом. — Все случилось так, как случилось, и в этом никто не виноват. Думаю, даже Влад понимал это.
Я сдавленно молчала, в горле стоял горький ком. Сидящая рядом Вика снова всхлипнула, эльф обнял ее и что-то прошептал ей на ухо.
— Вика, ты все про них знала? — спросила я, обернувшись к ней.
Женщина вытерла слезы и ответила охрипшим от рыданий голосом:
— Местные жители многое знают об эльфах. Я с самого детства слышала предания и легенды о них, поэтому быстро разгадала тайну Влада. Долгие годы я была его верной подругой. Всего лишь подругой… Боже мой! Влад! — Вика опять заплакала, уронив голову на плечо эльфу.
Я подняла с земли корявые сучья и бросила их на мерцающие угли. Мне хотелось, чтобы костер, разведенный вчера эльфами, возможно даже Владом, снова ожил и ярко запылал…
Скоро от лагеря и ночной схватки не осталось никаких следов. Мы расселись по машинам и выехали в Джазатор.
В селе мы не задержались. Я быстро собрала вещи и закрыла наш маленький домик. Многие из тех, кто был вчера в лагере сегодня уезжали в Кош-Агач. Ренард и Сен-Жермен в сопровождении своих сородичей намеревались без промедления добраться до Барнаула, оттуда вылететь в Москву, а затем — во Францию. Они арендовали автобус и на исходе дня мы покинули Кош-Агач. По приглашению правителей я отправилась вместе с ними до Алтайской столицы. Мне ничего больше не оставалось, как вернуться домой.
