В комнате просвистело, и нечто тяжелое с грохотом ударилось о стену, рухнуло на пол и там разбилось.
Айк и Люсьен забыв про Эрла, как один уставились на дверь. Та резко распахнулась, и из нее вылетел Зарим. Весь мокрый и почему-то с подснежниками на голове, плечах и по всей спине.
— Трус!
Очередная ваза полетела в его сторону, и Зарим едва успел захлопнуть дверь, пока она не врезалась в его голову.
— Да трус! — Прокричал он через дверь. — За тебя боюсь, дура!
— Дура?!!!!!!!!!!!!!! — Эния сошла на визг, от которого у всех заломило уши.
— Не удачный поворот речи сын. — Решил вставить свое слово Ализир, но его никто не слушал.
Тишина за дверью заставила всех насторожиться. Эния прижалась к двери и тихо, ласково словно и не было никакой ссоры, промурлыкала.
— И далеко ты собрался?
— Э…э… а что? — Оторопел Зарим от столь резкой смены настроений.
— Ничего не забыл?
— Да вроде нет. Эния…
— Ну-ну. Иди. — Ее голос стал слаще меда. — Все равно далеко не уйдешь.
— Дед. — Люсьен постучал деда по плечу и когда тот обернулся, красноречивым взглядом указал на его ошейник. Намекая, что он тут, а парни из охраны остались там.
— Ах ты ж…. — Зарим выдал цветистую тираду в три этажа матом и не зная как быть уставился на двери.
И как назло с той стороны послышался щелчок запираемого замка.
— Ты что-то сказал?… Милый?
Люсьен заржал. Айк давно сполз по стеночке и уткнув лицо в колени сотрясался от беззвучного хохота.
— Игра в заложники всегда казалась мне мерзкой и некрасивой. — Ализир стоически избежал соблазна последовать примеру внука и правнука, то бишь рассмеяться вместе с ними. — А посему я прибегал только к дипломатии в разрешении подобных споров.
Он положил руку на плечо Зарима.
— Удачных переговоров, сын.
И под сдавленные смешки стражи удалился. В какой-то миг Зариму даже показалось, что отец что-то довольно насвистывал. Но потом понял, что ошибся. Чтобы Ализир свистел? Для этого небо должно рухнуть на землю никак не меньше.
— Что ржете? — Обрушил он свой гнев на Айка и Люсьена.
— Так смешно ведь. — Люсьен крепко обнял родича. — Рад видеть тебя дед.
— Я тоже рад. — Зарим неловко похлопал внука по спине и тут же отстранился. — Лучше посоветуй что делать?
— Я? — Изумился Люсьен. — Ты просишь совета у меня? Айка спроси. Он лучше ее знает.
— У меня? — Айк поднялся с пола и попятился от них как от чумных, словно боялся подхватить заразу. — Знаешь Зарим, пока ты шлялся бог знает где, мне как-то расхотелось объяснять Энии, что она не права. Мне одного раза на всю жизнь хватило. Не веришь, спроси у Баруха. Он тоже считал ее неправой. Больше дураков среди нас нет. Если уж кто и может тебе помочь, так это Люсьен.
— Почему опять я? Это вы великие и могучие. А мне всего двадцать. Кто тут кого учить должен?
— Люсьен. — Айк вдруг стал серьезным. — Ты в свои двадцать выиграл битву там, где Зарим потерпел сокрушительное поражение. Так что дай ему пару советов и пошли отсюда. Там завтрак стынет.
— Я? Битву? Айк, ты ничего не путаешь? Что я такого сделал?
— Обуздал Ниррану. — Вздохнул Зарим, и прикрыв глаза привалился плечом к стене. — До тебя это еще никому не удавалось.
При упоминании любимой женщины, Люсьен расплылся в глупой улыбке.
— Вы не правы. Не было никакой битвы. Я сразу и безоговорочно сдался на ее милость и взамен получил рай на земле. Пошли, Айк. — Люсьен обнял дядю за плечи и повел по коридору прочь. — Что ты там говорил на счет завтрака…?
— О…о… это нечто. Повар по случаю возвращения Зарима устроил настоящий пир….
Зарим с тоской смотрел им в след и только потом угрюмо уставился на запертую дверь.
— Так что ты там говорил на счет Дуры? Я не поняла.
Услышав «ласковый» голос жены, Зарим вдруг улыбнулся.
— Переговоры значит? Будут тебе переговоры.
То, что переговоры зашли в тупик, Люсьен понял сразу же, как только увидел деда, сидящим в коридоре на полу и подпирающим спиной крепко запертую дверь. Услышав посторонние шаги, Зарим открыл глаза, сглотнул голодную слюну и Люсьен подавился бутербродом, остатки которого все еще сжимал в руке. А он наивный полагал, что дед давно утряс все недоразумения и празднует мир в постели с любимой женщиной. Все именно так и подумали, когда ни он, ни Эния не явились к завтраку.
— Будешь? — Он подошел ближе, сел рядом с дедом на пол и протянул ему надгрызанный бутерброд.
Зарим посмотрел на внука о…о…чень странным взглядом, и Люсьен смутился. Действительно, что это он. Предлагать старшему объедки. Стыд и позор.
— Буду. — Неожиданно выдал дед и взял из рук парня хлеб с ветчиной. Повертел в руках и вдруг выдал. — Не обидишься, если я Энии его предложу. Она тоже голодная.
Краска стыда ударила Люсьену в лицо.
— Не надо. — Он вскочил на ноги. — Я сейчас, мигом. Я вам поесть принесу.
И не успел Зарим его остановить, как парень умчался на кухню.
— Эния. — Зарим постучал в дверь.
— Ее тут нет, Тер Зарим. — Раздался из-за двери голос старшего стража. — Она ушла в спальню.
И дуется на него уже который час. Мысленно добавил Зарим.
Охранник помолчал немного и произнес самым жалобным тоном.
— Тер Зарим….
— Знаю. — Зарим вздохнул, повертел в руках бутерброд и с досады надкусил. — Самому надо.
— А вы… а вы не могли бы просто извиниться? Мне очень понравилась идея мальчика уступить девушке.
— Я бы и рад извиниться. Да она слушать меня не хочет. Сам же видел, что из этого вышло.
— Видел и слышал. — Страж вздохнул и тоже сел на пол. — И позвать ее никак. Длинны поводов не хватает, чтобы постучать в двери. А на спальне защита от прослушивания. Хоть заорись, все равно ничего не услышит.
— Угу… — Зарим доел бутерброд, не проронив и крошки.
Охранник хотел сказать что-то еще, но тут послышались шаги, и в коридоре нарисовался Люсьен, неся огромный поднос с едой.
— Вот. — Он поставил его у ног Зарима и с самым довольным видом посмотрел на деда, явно ожидая похвалы. Щенок да и только. И почему в барса перекинулся непонятно.
Зарим окинул тарелки голодным взглядом, сгреб на одну все бутерброды, остальное придвинул обратно внуку.
— Отнеси ей.
— Куда? Там же все закрыто.
— В окошко постучи, дурень. Сама не выйдет, но открыть сумеет. И еще… — Зарим замялся, но его поняли без слов.
— Не волнуйся, передам.
Люсьен подхватил заметно полегчавший поднос, и отправился на выполнение дипломатической миссии. А Зарим тем временем взялся просовывать под дверь бутерброды. Незачем охранникам сидеть неумытым, да еще и голодными к тому же.
