— Вода вам не повредит, — услышала она спокойный голос Хлыста, доносившийся из дальнего конца переулка. — Покатайтесь хорошенько, не бойтесь испачкаться. Грязь и вода скроют ваш запах.
— Но я не хочу скрывать свой запах! — в голосе Кремнешкура звучал неподдельный ужас. — Дома, в лесу, мы привыкли гордиться запахом Небесного племени. Он помогает нам охранять свою территорию.
— Но ведь сейчас ты не на своей территории, правда? — спросил Коротышка.
Выглянув из-за вонючей палатки, Листвяная Звезда увидела патрульных, сидевших на углу переулка, перед узкой Гремящей тропой. Резкий оранжевый свет падал на них с каменного дерева, блестел на поверхности лужи. Потянув носом, Листвяная Звезда почувствовала едкий запах чудищ, заглушавший даже невыносимую вонь падали.
— Покатайся, как тебе сказано, — проворчал Остроглаз. — Сколько можно ждать?
Раздался всплеск — это Кремнешкур плюхнулся в лужу и стал перекатываться с боку на бок. Слепое бешенство охватило Листвяную Звезду. Не раздумывая ни о чем, она выскочила из своего укрытия и направилась к патрулю.
— Во имя Звездного племени, это чем вы здесь занимаетесь?
Патрульные с таким увлечением следили за Кремнешкуром, что не услышали и не почуяли ее приближения. Теперь они все, как по команде, стремительно обернулись.
Кремнешкур выбрался из лужи и отряхнул мокрую шерсть. Вид у него был виноватый. Птицекрыл и Веснянка тоже смотрели на предводительницу с некоторым смущением, зато городские коты даже усом не дрогнули.
Остроглаз ответил за всех.
— А ты сама не видишь? Исследуем территорию Двуногих, на тот случай, если нам когда-нибудь придется здесь сражаться.
Его спокойная уверенность поразила Листвяную Звезду. Она была настолько уверена, что застала глашатая врасплох, что оказалась не готова к отпору.
— А почему я ничего об этом не знаю?
— Ты постоянно чем-то занята, — пожал плечами Остроглаз.
Встретив невозмутимый взгляд его темно-зеленых глаз. Листвяная Звезда едва сдержалась, чтобы не броситься на него с выпущенными когтями. Ярость весенним ливнем захлестнула ее, не помня себя от гнева, она завопила:
— Я не настолько занята, чтобы не знать о том, что мои воины по ночам тайком покидают ущелье! И вообще, с какой стати мы должны сражаться на территории Двуногих? Говори, что ты задумал! Что вы планируете? Нападение? Войну?
Остроглаз ни на миг не потерял самообладания. Его спокойствие и уверенность еще больше взбесили Листвяную Звезду. Рядом с ним она чувствовала себя безумной старейшиной, визжащей на весь лагерь из-за пустяковой колючки в шерсти.
— Мы ничего не планируем, — терпеливо ответил Остроглаз. Он держался так уверено, словно ему нечего было ни скрывать, ни стыдиться. — Мы лишь готовимся на будущее, ведь никто не знает, как обернется судьба. Хлыст знает много такого, о чем мы не имеем ни малейшего представления, и я решил, что будет полезно, если он поделиться с нами своими знаниями. Ведь мы показали городским котам наши приемы охоты и патрулирования, правда? Разве не справедливо, если они в ответ научат нас чему-то полезному?
Листвяная Звезда зажмурилась и с шумом втянула в себя воздух. Остроглаз позорил ее перед патрульными, с каждым мгновением она выглядела все более нелепо, и ничего не могла с этим поделать. Действия Остроглаза увеличивали пропасть между дневными и полноценными воинами, но визгом и криком этого было не исправить.
— Тебе не кажется, что ты ослабляешь наши охотничьи и пограничные патрули, заставляя котов тренироваться не только днем, но и ночью? — как можно спокойнее спросила она.
— Нет, конечно, — твердо ответил Остроглаз. — Как раз для того, чтобы не допустить такого, мы каждую ночь берем с собой только двух-трех котов, — он разговаривал с ней терпеливо, как мудрый наставник с оруженосцем, задающим свои наивные детские вопросы.
Листвяной Звезде вдруг показалось, будто она, в самом деле, делает из блохи барсука. Она изо всех сил старалась сохранить спокойствие, но с каждым вздохом это получалось все хуже и хуже. Она не могла быть неправа, это неправильно!
— Значит, ты делаешь это каждую ночь? За моей спиной, не говоря мне ни слова? — Голос ее сорвался на визг, она усилием воли заставила себя говорить спокойнее. — Ведь я — предводительница Небесного племени! Неужели воинский закон ничего для тебя не значит?
Остроглаз удивленно повел ушами.
— Он значит для меня все. Вот почему я хочу научиться как можно большему, и заранее подготовиться к любой опасности, чтобы суметь защитить свое племя и своих товарищей.
Листвяная Звезда бросилась вперед и вытянула шею, почти касаясь своим носом носа глашатая.
— Ты должен был сказать мне о том, что делаешь! — прошипела она, тряся усами. — Ты не имеешь права тренировать только половину племени, забывая об остальных!
— О каких остальных? О домашних котах? — уточнил Остроглаз. — Я не виноват, что они не могут принимать участия в ночных тренировках.
— Дело не в этом, и ты это знаешь! — в бессильном бешенстве завопила Листвяная Звезда. Красный туман заколыхался у нее перед глазами, она сжалась в комок, ее хвост начал угрожающе раскачиваться из стороны в сторону. Ей было уже все равно, как она выглядит в глазах соплеменников. Остроглаз опять свел разговор к разнице между «дневными» и полноценными воинами!
Она хотела броситься на Остроглаза, но тихий голос Коры остановил ее:
— Постой, Листвяная Звезда. — Черная кошка повернулась к Хлысту. — Прошу тебя, расскажи им. Они должны узнать правду, и сейчас самое время это сделать.
Длинноногий бурый кот гневно сверкнул глазами.
— Мне решать — когда это сделать! — рявкнул он.
Но Коротышка подошел к нему сбоку и дружески пихнул в плечу.
— Кора права, — сказал он. — Небесные коты имеют право знать.
Хлыст еще немного поколебался, косясь на Остроглаза, потом кивнул.
— Вообще-то, это я предложил обучить ваших котов сражаться на территории Двуногих, — сказал он Листвяной Звезде. — Мы пришли в ущелье не для того, чтобы вступить в Небесное племя. Мы пришли, потому что нам нужна помощь.
Хлыст вскочил на стену и посмотрел на лежавший внизу сад Двуногих. Шерсть у него стояла дыбом от волнения. Когда-то это место было знакомо ему до мелочей, до каждого камешка на тропинке, но сейчас ему было не по себе от того, насколько здесь все изменилось.
Вот этот куст, который он помнил совсем маленьким, превратился в раскидистого великана… Хлыст подпрыгнул от страха, оглушенный собачьим лаем, донесшимся из соседнего сада. Эту здоровенную хрипатую псину он тоже помнил веселым маленьким щенком, тоненько тявкавшим на пролетающих бабочек.
