— Это не твое дело, Вильям Стрейн, — дикарка ограничилась ударом по предплечью и гневным шипением. — Ты — чужой. Тебе не понять мою боль.
— Ты права, — мягкий тон немного успокоил Галли, но стиснутые челюсти, хмурые брови и частое дыхание намекали на яростные пожар, сотрясающий большое, чистое и очень чувственное сердце, не отравленное придворной фальшью, политической проституцией, лицемерным этикетом и прочими благами цивилизации. — Но одно понимаю точно — если пойдешь туда, погибнешь зазря. И уже не сможешь отомстить.
Глаза хищно сощурились.
— И что ты предлагаешь? Бежать вместе с вами? Вы — люди — только и делаете, что уносите ноги при малейшей беде. А мы деремся до конца и никогда не прощаем обид. Вранья — тоже, — она с вызовом уставилась на меня, толсто намекая на недостроенную теплицу.
— Лично я сбегать не собираюсь, иначе пострадают дорогие мне люди, — ухмыльнулся. — И не только люди. Но и погибать просто так тоже не собираюсь. Мы одолеем врага с честью, но не силой, а умом.
— Ну да, ну да, — фыркнула эльфийка. — Обычно после таких слов одной ведьме предстоит напрячься до заворота кишок.
— Нужно как-то ослабить орка, иначе нам тут устроят и без пушек. Есть идеи?
— Зачем идеи? — серые плечи нервно дрогнули. — Есть готовое решение. Зря что ли тебе спальню размалевала? Anakhria Ihratta!
Подруга вскинула ладонь к помрачневшему небу, и посреди дворца вспух полупрозрачный купол, точно невидимый гигант выдул на зеркале мыльный пузырь. Сияющая полусфера стремительно росла, пока не накрыла всю здравницу. Увлеченный небывалым зрелищем, не сразу заметил, что колдунья опустилась на колено и зажмурилась, а из носа и рта на песок капала густая как нефть кровь.
— Ривер! — присел и протянул руку, но девушка тряхнула слипшимися от пота волосами и кое-как выпрямилась.
— Не знаю, на сколько хватит… Лучше не засиживайтесь.
Шторм многотонной перчаткой ударил в преграду, и купол поблек, замерцал, а ведьма пьяно закачалась и чуть не упала — благо успел подхватить и усадить на каменный блок. Темная выглядела так, словно ей самой врезали по лицу кулаком — теперь текло еще и из ушей, глаза закатились, а пульс едва прощупывался.
— Как работает эта защита? — легонько встряхнул чародейку. — Ривер!
— Корабль близко… От ядер и пуль барьер не спасет. Постараюсь продержаться подольше, но…
— Эта штука тебя убивает! Отмени заклинание, иначе умрешь!
— Но тогда умрете вы, — ослабшие пальцы оставили на щеке кровавые разводы. — Не бывает побед без потерь, звездный странник. Тебе ли не знать, что у всего есть цена. Так что кончай жевать сопли и развлеки леди сочной дракой.
Крепко поцеловал ее и отнес в инкубатор — двойные стены надежно защитят от осколков и картечи, а невзрачный недострой без крыши не привлечет внимание пиратов. Впрочем, если выродки высадятся на берег, итог один — без вариантов. А уродец меж тем уже бросил якорь и начал разворачиваться бортом, готовя батарею к первому залпу. С учетом тяжести и неповоротливости на маневр уйдет минут пять, а первую пушку едва дотащили до фонтана. Что можно успеть за столь короткий срок? Например, позаботиться о защите, коль уж нас прикрывает купол.
— Галли! Сможешь напустить тумана?
Женщина оглянулась и кивнула — ненависть еще подпитывала тело, но колдовство давалось все труднее и отнимало все больше сил. Если бы не дурацкие дуэли, если бы не траты маны на чепуху и еще сто пятьсот самых разных «если бы», но ответ на все один — да кабы. Раз не ты задаешь условия, то не жалуйся, а пользуйся тем, что дали — ведь мог не получить и этого. Ведь несмотря на все препоны, шаманке удалось поднять над пляжем густое непроглядное марево, полностью отсекшее внутренний двор от глаз канониров. Теперь придется палить наугад, если только гребаный орк нам опять не подос…
Плоский вихрь сюрикеном вонзился в завесу и пробил широченную брешь. Грейса быстро ее зарастила, при том напрягшись так, что мышцы едва не лопнули, однако секундного «окна» хватило для залпа. Пушки громыхнули не разом, а одна за другой, как связка петард, и сквозь туман со свистом пронеслись бомбы. Три взметнули раскаленные облака песка, около пяти разметали старую кладку у батареи, а остальные упали за зеленым лабиринтом. Гулкий грохот сменили крики и протяжные стоны. Одному гвардейцу оторвало ногу, двух гномов изрешетило шрапнелью, сквозь поднявшийся над воронками дым виднелись изуродованные залитые кровью тела. Игры кончились, теперь все по-настоящему. Больше никаких поддавков, везения и внезапной подмоги в последний момент. Канонада стала своеобразным стартовым пистолетом, дав сигнал к гонке на выживание, и только от моих действий и решений зависело, кто и в каком количестве доберется до финиша.
— Шевелитесь, сукины дети! — Генри сапогами подгонял бородачей, но те спрятались за бронзовым стволом и наотрез отказывались покидать укрытие.
Пинать и кричать порой полезно, но иногда стоит вдохновить соратников своим примером. Подбежав к пушке, накинул на плечо одну из лямок и поволок лафет к берегу. С одной стороны, орудие невелико — два с половиной метра в длину, а в дуло влез бы только мяч для тенниса — и тащить его получалось вполне неплохо, особенно по ровной мощеной дороге. Но с другой стороны, это гребаный мелкаш, который и шлюпку не потопит, а уж на пиратскую громадину понадобится сотен пять ядер и десятка три таких крох. Вот только пушек привезли в шесть раз меньше и несоизмеримо меньшего калибра, и нутро подсказывало, что в ведомостях указаны пара дюжин здоровенных чугунных мортир, а разница в цене уже давно поделена и разложена по карманам всех причастных. Клянусь, если выживем — точно повешу ублюдка Барко у всех на виду. По крайней мере, за бороду.
Мимо пробежала женщина в кожаных штанах, белой рубахе и жилете с нашитыми стальными пластинками на груди. Волосы и левое плечо стянули красные ленты, в руке покачивался тяжелый саквояж, на поясе покачивались кобуры с двуствольными пистолетами. В петлях на спине крест накрест лежали ножны с абордажным палашом и длинным — в полруки — кортиком, еще один кинжал торчал из-за голенища высокого кавалерийского сапога.
И если бы не семенящая за ней Амелин в строгом белом платье и платке, не сразу бы признал в суровой воительнице Луис. Врач подбежала к раненому в живот мужику и достала из сумки бинты и хирургический набор. Дочь меж тем обработала края зельем и поднесла к губам страдальца флакон с обезболивающим.
— Что вы тут делаете?! — остановился и окликнул эльфиек.
— То, что должны, — отозвалась лекарь, просунув в вываленную требуху похожий на ножницы пинцет.
— Пусть хотя бы Лин уйдет!
— Нет, — девушка мотнула головой. — Мы слишком долго были порознь. И если нас объединит лишь смерть, то это справедливая плата.
— Ч-черт… Эй, кто-нибудь! — махнул рукой. — Подайте носилки!
— Нет-нет-нет! — из лабиринта раздался знакомый манерный голосок. — Тебя и близко нельзя подпускать к больным! Ладно жаркое, а если человека уронишь?
— Не хотите — как хотите! Справлюсь сама.
— Монте мида, глупая девчонка!
Навстречу вышли Франческо и Нэй, держа за ручки переноску для камней, достаточно широкую и крепкую, чтобы выдержать пострадавшего. Брусчатку изрядно посекло осколками, ударные волны разбросали всюду кирпичи и дробленый мрамор, опрокинули штабели бревен и превратили место для степенных променадов в настоящую полосу препятствий, где только самые ловкие не переломали бы ноги. Однако новая горничная чуть ли не бежала, но ни разу не споткнулась, не опрокинула ношу и даже не сбилась с шага. А все потому, что впервые в жизни играла роль ведущей, в то время как привыкший командовать Фаулье едва поспевал за ней, нелепо подпрыгивая, вздрагивая и ругаясь на незнакомом языке.
— Пошевеливайтесь! — крикнул Генри, толкая запряженную гвардейцами пушку. — Если на борту не тупое салажье, в чем я очень сомневаюсь, то перезарядятся за пару ми…
Гулкий грохот, казалось, прокатился через весь окоем — от края до края. Первый залп был пристрелочным, оттого и погибло относительно мало людей. Зато вторая дюжина ядер легла навесом, накрыв почти всю здравницу от пляжа до дворца. Колонну у главного входа перебило пополам, ставни в кабинете вынесло вместе с рамой, один снаряд попал в дальнее орудие и рикошетом свалил двух работяг разом. Все случилось так быстро, что я даже не успел пригнуться — так и стоял посреди дороги с лямкой на плече. Хвала богам, не задело, но другим повезло меньше — не успели поутихнуть крики раненых и умирающих, как здравница наполнилась новыми, еще более громкими и отчаянными.
