Это было бы хорошо.
Через некоторое мгновение из комнаты вышел Мэтт. Он сгорбился, но от хмурости не осталось и следа.
— Он... справился...? - нервы не дали моему голосу прозвучать достаточно громко.
— Грег достал пулю. Она цела.
Я провела липкими ладонями по ногам и сделала глубокий вдох.
Мэтт бросил в меня кусок ткани — клетчатая рубашка. Поскольку его рубашка была всё ещё на нём, я заключила, что эта принадлежала Лиаму. Я надела её, и запах Лиама окутал меня.
— Спасибо.
Я не решилась встретиться глазами с взглядом Мэтта. Он был тяжёлым и осуждающим, и это было больно.
— Она была серебряной?
— Да.
Я содрогнулась, а затем потёрла голову, где справа образовалась шишка размером с яйцо, и еще она зудела.
Мэтт сел рядом со мной, от чего подушки дивана смялись.
— Ты в порядке?
— В порядке. Просто немного трясёт.
Мэтт сжал губы.
— Мы сказали, чтобы ты держалась подальше от Эйдана Майклза, но ты не послушала, — он покачал головой. — Я тебя не понимаю, Несс. Я думал, что понимаю. Я думал, что всё о тебе понял. Я решил, что ты просто скромная милая девушка, которая пытается вписаться в стаю, но теперь я не считаю тебя скромной. И не думаю, что ты пытаешься вписаться в стаю.
Я сглотнула, и переплела пальцы рук, лежащих на моих коленях. Как и Мэтт, я уже не была уверена в том, кто я была такая и что я делала.
— Зачем ты встречалась с сосновыми, Несс? И, пожалуйста, не говори мне, что из-за денег, потому что мы все могли бы скинуться и дать тебе столько, сколько нужно. Мы бы сделали это, если бы ты попросила.
Он слегка дотронулся до моего колена, и я вздрогнула.
— Ты не становишься слабой, если просишь о помощи. Это не порок.
Мои глаза начали гореть. От стыда. Но и от благодарности.
Как бы я хотела сбросить с себя груз этой вины, но если бы я рассказала Мэтту о причинах моего визита в Сосновую стаю, я бы подписала себе смертный приговор.
— Это была работа, — солгала я, и когда я повторила эти слова, я услышала, как мама кричит Эвелин: "Нам не нужны ничьи подачки". По крайней мере, это была правда. Как и моя мать, я была гордой. Она пронесла эту гордость через всю свою жизнь, точно броню, и из-за этого её многие уважали.
Мэтт издал неровный вздох.
— Что ты делала в доме Эйдана Майклза?
На этот раз я сказала ему правду. Что я надеялась понять, почему он убил моего отца. Что я хотела записать его признание.
Мэтт фыркнул.
— Что?
— Эйдан Майклз самый крупный спонсор департамента полиции Боулдера. Все офицеры полиции, шныряющие по городу, у него под колпаком. И если бы я мог дать тебе совет, к которому, я надеюсь, ты прислушаешься на этот раз, ни в коем... случае... не иди... в полицию. Некоторые люди из департамента знают о нашем существовании, и разделяют мнение Эйдана насчёт нас... они нас презирают. Если бы они не боялись до чёртиков того, что мы можем сделать с их семьями, они давно бы уже организовали атаку на нас и попытались бы уничтожить.
Лукас вышел из спальни, и мы оба выжидательно посмотрели на него.
— Доброму доктору нужен алкоголь.
Он схватил бутылку текилы из бара на колесиках, стоящего в углу гостиной. Должно быть, я нахмурилась, потому что он добавил:
— Чтобы обеззаразить рану. Мы ещё не празднуем.
Он бросил взгляд на Мэтта, а затем опять исчез в тёмной спальне.
— Как они узнали, что я поехала туда?
Мой голос прозвучал так же тихо, как тот прохладный воздух, что шуршал в вентиляции на потолке.
— Эйдан — враг номер один нашей стаи. Мы взломали его систему безопасности и всё время следим за ним. Мой брат, Коул — компьютерный гений. Он постоянно мониторит этого чувака. Когда он заметил тебя там, он позвонил мне. Лиам и Лукас были со мной. Лиам... он обезумел, — он почесал у себя за ухом. — Он сказал, что ты была очень расстроена решением Хита не мстить за твоего отца. В любом случае, он был уверен, что Эйдан убьёт тебя... или сделает чего похуже.
На меня накатило чувство вины. Но затем я прокрутила в своей голове разговор с Эйданом.
— Эйдан застрелил моего отца, потому что думал, что это Хит. Мог ли Эйдан... мог ли он убить отца Лиама? — мой голос прозвучал так жалобно, и в нём было столько надежды.
Мэтт долго и напряжённо смотрел на меня, а потом медленно произнёс:
— Как я уже говорил, Коул следит за ним. Эйдан был в доме в течение всего вечера.
— Может, он отправил кого-то сделать это вместо него?
— Может.
Одно это слово ободрило меня больше, чем поддержка Джулиана.
Лукас снова зашёл в гостиную. Он не улыбался, но его лицо было более расслабленным.
— Рана затягивается. Он поправляется.
Мэтт испустил вздох.
— Слава Богу.
— Слава Грегу, а не Богу, — голос Лукаса отразился от стеклянных стен гостиной. — Мне надо уведомить стаю.
Испытав облегчение, он сделался оживлённым и чуть ли не плясал. Я даже думала, что он обнимет Мэтта и похлопает его по спине, но Лукас ничего из этого не сделал. Он просто попросил своего друга подвезти его.
А потом, словно вспомнив, что я всё ещё была здесь, Мэтт предложил подбросить меня в гостиницу. Как только я встала, из спальни вышел Грег, вытер руки о серое полотенце, которое напомнило мне о том самом полотенце, которым были обёрнуты бёдра Лиама в ту ночь, когда он...
— Он просит тебя зайти, Несс, — сказал Грег.
ГЛАВА 34
Я так резко вздохнула, что даже закашлялась.
— Он хочет меня видеть?
Грег кивнул, а Лукас и Мэтт обменялись молчаливыми, тяжёлыми взглядами.
— Ты же останешься, Грег? — спросил Лукас.
— Конечно.
Лукас пригвоздил меня взглядом своих голубых глаз.
— Пока один из нас не вернётся.
Интересно, Лукас боялся, что я закончу то, что не удалось сделать пуле, или боялся, что Лиаму может понадобиться врач? Я надеялась, что последнее. К сожалению, Лукас и Мэтт имели полное право мне не доверять.
— Я побуду здесь, — Грег сел на диван, а затем взял большую книгу с кофейного столика из кованого железа. "История Волков".
Интересно, упоминались ли в ней оборотни?
— Мы вернёмся через полчаса максимум, — сказал Мэтт.
— Всё хорошо, — сказал Грег. — Я сегодня не на дежурстве.
Значит, он и правда был настоящим доктором.
Он положил ноги на столик и притворился, что его очень заинтересовало содержимое книги, лежащей у него на коленях.
— С тобой всё будет в порядке, Кларк? — спросил Лукас.
Я сомневалась, что его волновало моё состояние. Скорее всего, его волновало, всё ли будет в порядке с Лиамом, когда я буду в его комнате. И всё же я ответила "да", после чего пошла в спальню. Несмотря на то, что дверь была приоткрыта, я постучала.
— Могу я войти?
Я услышала хриплый ответ:
— Да.
Не оглядываясь на остальных, я вошла в спальню, оставив дверь открытой, чтобы показать им, что у меня не было злых намерений. И хотя Лиам был всё ещё бледен, его щёки немного порозовели, а глаза стали более живыми. Они ярко сверкали в темноте беспокойным светом, заворожив меня. По тому, как сильно были сжаты его челюсти, я поняла, что он был зол.
По-настоящему зол.
Хлопнула входная дверь, и я подпрыгнула.
— Закрой дверь, — его голос прозвучал низко и хрипло, словно пуля оцарапала ему горло.
Моё сердце громыхало, точно ружьё Эйдана.
— Пожалуйста, — его кадык дёрнулся на жилистой шее.
Я закусила губу и бросила взгляд на ручку двери. Наконец, я обхватила пальцами холодный металл и толкнула её. Замок двери резко щёлкнул, и этот звук эхом разнёсся в тишине комнаты.
Я решила никогда больше не смотреть на него после того, что он со мной сделал, но вот я стояла здесь, в его спальне, за закрытой дверью. Эта ночь заставила меня перейти границы моего благоразумия. Я скрестила руки и подняла на него взгляд.
