— А на полпути никто не застревал? — опасливо поинтересовалась девушка.
— Был один, — грустно ответил ангел, словно вопрос был адресован ему. — Но теперь он в лучшем мире…
— Я туда не пойду!
Амон улыбнулся, подхватил уздцы Кассандриной лошадки и спокойно направился к воротам.
Наездница запрокинула голову. Ей казалось, будто именно она непременно должна стать второй застрявшей в этом гигантском проеме, но каково было удивление, когда ни ворот, ни стены не оказалось. На путников упала сумрачная тень, будто облако на мгновение скрыло солнце, и вот они уже стоят посреди широкой, ровной и ослепительно белой мостовой. Растерянная странница оглянулась — серая громада Стены никуда не исчезла, просто теперь возвышалась позади. Гигантские ворота оказались закрыты.
— Шею не вывихни! — не выдержал демон, но спутница не обратила на его слова ни малейшего внимания, слишком удивительная панорама раскинулись перед ней.
Дорога из белого камня, по которой чинно ступали лошади, у ворот разбегалась на десятки других, что вились между домов, то, превращаясь в лестницы, то, причудливо изгибаясь в мосты, то, вздымаясь, будто виадуки, и снова петляли между домов, путаясь и исчезая где-то вдали.
Белый город словно был выстроен на гигантском горном серпантине. Дороги поднимались вверх, здания тоже устремлялись к небу, белизну камней оттеняла сочная зелень деревьев, и вся эта пирамида вздымалась так высоко, что терялась в ярко-голубом небе.
Каждый дом, каждое строение, будь оно совсем крошечное или величественно-многоэтажное, поражало формой и искусностью постройки. Колонны и сияющие фронтоны, увитые виноградом навесы и мансарды, мезонины со сверкающими флюгерами и уютные мощеные дворики.
Кэсс придержала лошадь у небольшого двухэтажного домика с пузатым балконом, перила которого были выложены стеклянной мозаикой, ярко играющей на солнце. Крохотные башенки с каждой стороны казались похожими на поставленные друг на друга бокалы для коктейлей. У дома не было ни одного угла, и расширялся он кверху, являясь одновременно основанием для проходящей выше дороги. Солнце отражалось в стеклах овальных окон, играло причудливыми узорами на верхушках башен, и, казалось, стены охвачены ярким сиянием.
— Он прекрасен, — еле слышно выдохнула девушка.
— Обычный дом, — Амон, взял поводья из ее ослабевших рук и направил лошадь вперед. — Здесь таких много.
— А как вы находите путь? — теперь Кассандра во все глаза смотрела на причудливые изгибы дороги, по которой они ехали. — Тут же потеряться ничего не стоит!
— Это Столица, — снова ответил за демона Риэль. — Здесь все дороги ведут туда, куда ты хочешь, стоит только пожелать, а если не хочешь желать или не знаешь, куда идти, дорога выводит тебя либо в Сад Несбывшихся Надежд, либо ко Дворцу, куда мы и направляемся. Это, кстати, единственное место, где могут одновременно жить представители всех рас.
— Но мы путешествовали вместе, — растерянно произнесла экскурсантка, отвлекаясь от созерцания дороги, и переводя взгляд с одного спутника на другого.
— Это леса, поляны, словом, дикие места. Они одинаково подходят для всех, — пояснил Андриэль, обрадованный, что девичье любопытство пересилило обиду. — Но когда речь заходит о квардах, все намного сложнее. Например, зайти в Ад ангел может только по приглашению демона, в Антар и ходить не за чем — там одни призраки, а в Вильене никто, кроме людей не может пробыть больше суток.
— Уму непостижимо, — прошептала очарованная странница, снова отвлекаясь на дома.
Здесь не было ни одного некрасивого, заброшенного или привычного глазу строения, ни одной покосившейся калитки, ни единой ямы на безупречной мостовой. Лишенные острых углов, сияющие сахарной белизной дома, особняки и дворцы притягивали взгляд утонченной красотой без претензии на напыщенность.
— Вы даже не замечаете, как здесь красиво? — спросила девушка, когда спутники в очередной раз снисходительно хмыкнули в ответ на ее восторги.
— Я больше люблю Антар, — ангел мечтательно прикрыл глаза. — Белоснежный туман, прозрачные, словно капля росы, дома, парящие в облаках. Как там красиво…
— Прозрачные дома? Но… как в них жить?
Собеседник вздохнул:
— Ангел в Антаре утрачивает телесную оболочку, растворяется в тумане и превращается в чистую развоплощенную материю. Это невозможно описать… — Он повернулся к спутнице, и та затаила дыхание, глядя, как раньше обычный человек расправляет плечи, и сияет пронизывающим чистым светом, столь завораживающим, что нет сил смотреть.
И только Амон ехидно хмыкнул и покачал головой.
— Поборник добра и красоты, — вздохнул он, и Риэль разом поник, вспоминая, где, а самое главное — с кем находится. — Вы становитесь духами и болтаетесь без всяких действий и мыслей. А уж если ангел пробыл вдали от своего благословенного кварда больше пятидесяти лет, то старится на двадцать один год ежедневно. И в чем тут прелесть? В том, что, превратившись в сморщенного старикашку, нужно мчаться в сверкающий Антар и как минимум пару веков оттуда не вылезать, поправляя здоровье? Тюрьма, и только.
— То ли дело Ад! — насмешливо парировал его оппонент, уже пришедший в себя. — Разврат, буйство, смерть, драки — это я понимаю — жизнь! Прекрасное место!
— Это в тебе зависть говорит, мой друг, — не остался в долгу демон. — Ты-то в Аду никогда не бывал, а, может, никогда и не побываешь, поэтому утешаешься тем, что там неинтересно.
— Я видела в Нижнем кварде вампира, — встряла Кассандра, стремясь оправдать Хозяина. — Он был счастливым.
— Вампиры — единственная раса, которой можно доверять, — кивнул Амон. — Единственные, кого можно не опасаться.
— Но мне все-таки в Аду не понравилось, — осторожно продолжила девушка. — Он, конечно, не имеет ничего общего с преисподней, которую называют Адом в моём мире, но все равно — неуютный.
— Потому что ты не видела мой Ад, малявка, — усмехнулся демон. — Это зрелище ты бы никогда не забыла.
— Приехали, — прервал их диалог Риэль.
Кассандра, которая во время разговора отвлеклась и перестала любоваться местными видами повернулась в ту сторону, куда указывал ангел и замерла, потрясенно прижав руки к груди.
Белоснежный дворец с башнями, мансардами, переходами и галереями утопал в зелени. Откуда-то сверху, по сверкающим белым стенам струились переливчатые водопады. Они блестели на солнце и срывались вниз облаками сияющих брызг. Замок парил над землёй и казался неприступным, если бы не сотни воздушных белых лестниц, ведущих к нему со всех сторон.
