Дарк осторожно прислонил палец к ее опухшим губам, прося экономить силы, и нежно улыбнулся. Затем подробно рассказал о том, что с ними произошло, пока она была без сознания. Едва ли девушка поняла все сказанное им, слышала она тоже плохо, однако ситуацию в общих чертах осознала.
Окончив рассказ, он собирался встать и уйти, но Ильза остановила его, нежно коснувшись ладонью его руки. Почти неподвижные губы с трудом прошептали всего одно слово – «спасибо».
* * *
Они шли уже вторые сутки. Состояние девушки значительно улучшилось. Она нормально слышала и даже могла немного говорить, хотя, впрочем, как раз разговорами ее особо никто и не утруждал. Нелюбовь Фламера к амазонкам, которая, наверное, передалась по наследству или, по крайней мере, впиталась с молоком матери, превратила заядлого болтуна в его молчаливую противоположность. Старик шел впереди, выдерживая постоянную дистанцию в десять-пятнадцать шагов, и старался оборачиваться назад только в случаях крайней необходимости, чтобы сообщить об опасности впереди или остановить группу на привал.
Темп передвижения значительно ускорился, поскольку ноши, состоящей, в основном, из запасов провизии, оставалось все меньше и меньше, пока не настал момент избавления от пустых фляг, котелков и прочего бесполезного уже инвентаря.
Кроме того, увеличить скорость помогло почти полное выздоровление Ильзы, которую уже не надо было тащить на себе. Девушка шла рядом с Дарком, и он только изредка поддерживал ее на особо трудных участках пути. Как ни странно, но амазонка ни разу не возмутилась, что ей подают руку на крутых спусках или слегка обнимают за талию при подъеме. Выдвинутая ранее гипотеза о «вменяемости» Ильзы успешно подтвердилась практикой каждодневного общения.
Дремучие чащи Леса, усеянные бесконечными оврагами и болотами, остались далеко позади, а холмистая местность, по которой теперь приходилось идти, как Лес уже и не воспринималась, слишком редкими были деревья.
Фламер поднял левую руку, и Ильза с Дарком тут же остановились, напряженно всматриваясь вдаль и прислушиваясь к пению птиц. Старик обернулся и впервые за последние сутки улыбнулся.
– Чего встрепенулись? Нормально все. Давайте привал устроим, – сказал он, сбрасывая с плеч полупустой вещевой мешок. – Отдохнем до утра и двинем дальше.
– Зачем это? – удивленно нахмурила брови Ильза. – Я не устала и вполне могу идти.
– Вот странный вы народ, амазонки! – негодуя, пробурчал Фламер, хлопая себя для пущей убедительности по ноге. – Кажется вам, что весь мир только вокруг вас и вертится, а других причин тому и быть не может.
– Ты спас мне жизнь, и я не могу отвечать на оскорбления, – лаконично откликнулась Ильза, опустив голову.
– Вот и не надо, тем более, я тебя и не оскорблял. На правду, как говорится, не обижаются.
– Будет вам! В чем дело, Фламер? – вмешался в перебранку Дарк.
– Пришли мы, вон, смотри! Видишь, просвет – это Лес проклятущий кончился, за ним подъем на гору, не очень крутой и сложный, а там и торговый тракт, что в город ведет.
– Так пошли, чего ждать-то?!
– Эх, и наивный ты! Если охотники да амазонки всех отлавливают, кто в Лес входит, то контрабандисты, будь уверен, на выходе караулят. Дождемся утра, то бишь когда еще сумерки не совсем рассеются, и осторожненько в путь двинем, а то, знаешь ли, имперские офицеры и амазонки – хорошие мишени для стрел, по мнению местных бандюг.
Молча сбросив мешки в знак согласия с умудренным жизненным опытом товарищем, начали устраиваться на ночлег. Ильза подсела ближе к Дарку и задала очень простой вопрос, глядя в упор на него своими голубыми, как небо, глазами.
– Что дальше?
– А дальше Кодвус, у нас там дела, так что задержимся ненадолго.
– Ты не понял, мне нужно к Аль-Шар. Ты со мной?
– Нет, – коротко ответил Дарк, изумившись в душе наглости вопроса. – Я ничего ни тебе, ни Агнете не обещал.
– Понятно, значит, пойду одна, – жестко проговорила Ильза, наверное, пытаясь вызвать в солдате чувство ответственности.
– Я не пойду, да и тебе не рекомендую соваться. Ты еще слаба, к тому же одна не пробьешься.
– Что делать? Я обещала. Это мой долг, одна или нет – не важно, долги надо отдавать.
– Уж мне про долг не говори, я это и без тебя знаю! – возмутился офицер. – Только не стоит тебе идти, слаба еще. Пойдешь вместе с нами, отдохнешь несколько дней, поправишься, а там посмотрим.
– Дай оружие! – внезапно прервала его амазонка.
Дарк отрицательно покачал головой и отвел взгляд, так сильно испепеляли его бездонные, как море, и ясные, как небеса, голубые глаза.
– Если я не пленница, то почему нет?
Дарк не знал, что ответить, не знал, как объяснить, что беспокоится за совершенно чужую женщину, которая еще недавно была его врагом. Он действительно боялся, что Ильза, почувствовав себя немного лучше, тут же кинется «выполнять свой долг» и, конечно же, попадет в цепкие руки солдат «бригады Рональда». Совершенно запутавшись в чувствах, мыслях и словах, он просто угрюмо молчал.
На помощь ему неожиданно пришел Фламер. Тихо подойдя к парочке сзади, он небрежно кинул под ноги Ильзы абордажную саблю, еще недавно принадлежавшую Профессору.
– Возьми! – спокойно произнес он. – Я прихватил ее в храме, хорошая штука, тебе понравится! Если хочешь, иди хоть сейчас, мы не держим, но только будет обидно увеличить счет…
– Какой счет? – удивленно обернулась девушка, беря в руки оружие.
– Счет моих знакомых, которые должны были выполнить долг, но не хотели ждать, когда будут готовы для этого.
– Ты хочешь сказать…
– Нет, – не допускающим возражений тоном прервал ее Фламер. – Я так не считаю. Я думаю, что ты опытный и умелый воин, раз достигла в племени высокого положения. Но то было в Лесу, в прошлой для тебя жизни, а здесь ты ничего не знаешь, но спешишь, и вместо того, чтобы несколько дней осмотреться, сразу бросаешься очертя голову волку в пасть. Рекомендую пойти с нами, разведать окрестности и подступы к горе, расспросить людей в городе, а затем уж действовать. Впрочем, делай, как знаешь, решение принимать тебе.
Окончив разговор, Фламер вытащил меч и пошел рубить дрова для костра. Ильза и Дарк долго сидели молча, потом девушка поднялась, бросив как будто невзначай:
– Твой друг прав.
* * *
Ночь пролетела быстро и без происшествий. Едва начало светать, путники поспешно собрались и тронулись с места, осторожно крадясь последнюю часть пути.
Вскоре Лес действительно кончился, и их изумленным взорам предстал возвышающийся до самых небес горный хребет. Троица на некоторое время застыла, осматриваясь вокруг. Они столько плутали по Лесу, что чаща стала казаться единственно естественной средой обитания. Большое открытое пространство и высокие, неприступные горы впереди казались чем-то ненормальным, опасным и пугающим. К счастью, им не пришлось взбираться по крутым, почти отвесным склонам. Прямо перед ними виднелась усыпанная мелкими камнями широкая горная дорога, ведущая в глубь страны.
