Я хотел потихонечку вернуться на свое место, но не успел. Начальник экспедиции заелозил в кресле.
– Коршун, почему стоим на месте?
– Не беспокойтесь, мастер, мы уже на месте, – я невольно улыбнулся, оценив удачный каламбур собственной выпечки.
Протирая глаза пальцами, Матео уставился в экран. Затем удовлетворенно хмыкнул и, развернув на столике перед собой топографическую карту местности, красным карандашом что-то на ней пометил.
– Молодец, Коршун! Все сделал правильно, даже оазис нашел! – Потом он посмотрел на мою осунувшуюся от усталости физиономию и добавил: – Иди-ка, парень, поспи! В десантном отсеке найдешь надувной матрас – устроишься на полу, места на всех хватит. Не люкс в «Пещерном льве», но все же лучше, чем в кресле.
Искомая спальная принадлежность обнаружилась в одном из шкафчиков под потолком. Присоединив баллончик со сжатым воздухом к ниппелю матраса, повернул кран. Через минуту постель была готова. Едва усталое тело коснулось мягкой поверхности, в мозгу будто щелкнул выключатель, и сознание мгновенно погрузилось в кромешную тьму…
…и тут же выпало из нее. Нет, я не проснулся. Может быть, впервые в жизни, находясь во сне, я сразу понял, что сплю, и все, что со мной происходит в данный момент, – всего лишь сон. Огляделся вокруг, и моя собственная нижняя челюсть едва не отдавила мне ногу – настолько я был удивлен и не просто удивлен, а ошарашен, поражен, раздавлен окружающим великолепием.
На этот раз я угодил в мир кристаллов и ослепительно яркого света. Друзы прозрачного кварца, россыпи аквамаринов, горы кровавых рубинов, лучистых агатов всех цветов и оттенков, зеленых изумрудов и других драгоценных и полудрагоценных камней окружали меня со всех сторон. Все это чудо просто валялось на земле или было воплощено каким-то сумасшедшим дизайнером-абстракционистом в немыслимые, временами необъяснимые с точки зрения закона всемирного тяготения геометрические фигуры. Витиеватые колонны разных стилей и размеров, ажурные арки, хрустальные лестницы, уходящие ввысь, и еще многое, чему я попросту не находил подходящего названия. Само небо здесь – благородная бирюза. Вместо звезд на небосводе гигантские ограненные алмазы.
Было непонятно, откуда в голове появились столь исчерпывающие знания из области минералогии – никогда не увлекался изучением камней, хоть формально считался членом геолого-разведочной партии. Решил зря не напрягать мозги и принял все, как само собой разумеющееся бесплатное приложение к фантастическому по красоте сну.
Вокруг все искрилось и щедро разбрасывало в разные стороны острые лучи невыносимо яркого света. Где располагался его источник, мне так и не удалось определить. Возможно, каждый из камней является естественным природным светильником, одновременно отражая излучение соседних кристаллов. Может быть, сам воздух светится, как неон в газоразрядной трубке. Здесь бесполезно ломать голову, поскольку, даже выдвинув тысячу гипотез, можно запросто попасть пальцем в небо.
Опустив голову в безуспешной попытке хоть немного защитить глаза, я обнаружил, что стою на небольшой круглой площадке, выложенной крупными, размером с кулак опалами.
Издавна считается, что в ювелирной промышленности самым дорогим камнем является ограненный алмаз, но мало кому известно, что есть еще один самоцвет, стоимость которого в десятки и сотни раз превосходит стоимость любого равного ему по весу и по форме бриллианта. Это черный опал, или, как его до сих пор именуют гномы и эльфы, «Глаз дракона», и к ювелирной промышленности он не имеет никакого отношения. Вы никогда не встретите на прилавках даже самых престижных ювелирных магазинов изделия из него по одной простой причине – из этого камня не изготавливают броши, колье, подвески, его не вставляют в кольца, им не украшают драгоценное оружие. Ни один из многочисленных королевских дворов Старого и Нового Света не может похвастаться тем, что его корону когда-либо украшал «Глаз дракона». Черный опал – единственный в природе минерал, который способен накапливать и удерживать сколь угодно долгое время немыслимое количество магической эманации. Объем запасаемой энергии находится в квадратичной зависимости от размера кристалла. Все бы ничего, если бы опал был простым аккумулятором, однако в тех случаях, когда он переполняется под завязку, происходит спонтанный выброс примерно трети запасенной энергии, что грозит непредсказуемыми последствиями для любого существа, случайно или по доброй воле оказавшегося поблизости.
Если «Глаз дракона» так опасен для обыкновенного обывателя и не может быть употреблен на что-нибудь полезное, в чем же его ценность, спросите вы.
Действительно, простому человеку этот камень ни к чему, но для любого мага это – вожделенная мечта. Даже слабенький волшебник может во много раз увеличить силу своих заклинаний, если станет использовать магический кристалл в качестве энергетической подпитки. Поэтому любой искушенный в магии индивидуум даже за небольшой камушек отвалит такую кучу деньжищ, что вам не приснится в самом радужном сне.
Не удержавшись от соблазна, я нагнулся, схватил один из «булыжников» и стал его внимательно разглядывать.
Так и есть – настоящий «Глаз дракона». Непроницаемое черное око – сгусток абсолютной тьмы. Отшлифованный гладкий шар ничего не отражал от своей поверхности. Время от времени в глубине кристалла вспыхивали мириады золотистых искр, делая его похожим на зрачок какого-то дьявольского существа, наблюдающего за мной из потусторонних запредельных пространств.
Невольно в голову закралась мелкая мыслишка:
«Один такой шарик – и тебе, Коршун, до конца дней твоих ни разу не придется воспользоваться своим воровским искусством».
Перед глазами, как в кассовом аппарате, независимо от моего желания, стали появляться огненные цифры – примерная стоимость того великолепия, что было небрежно разбросано вокруг каким-то бесхозяйственным типом. Когда количество нулей после единицы улетело за горизонт, я замотал головой, стряхивая наваждение, а вслух громко прокричал:
– Не теряй голову, Коршун! Это сон, всего лишь сон! На самом деле ничего этого не существует! – Однако по укоренившейся воровской привычке, я не бросил опал обратно на землю, а сунул в боковой карман своего комбинезона.
От звука моего голоса или по какой другой причине горы драгоценностей с шумом начали разваливаться, а сами камни рассыпаться в пыль. На глазах башенки, лестницы, колонны обрушивались на землю водопадами самоцветов, которые, в свою очередь, через мгновение превращались в мелкий порошок, будто их перемололи невидимые жернова огромной фантастической мельницы. В конце этого светопреставления небо над головой пошло тысячами трещин. Звезды-алмазы, выпав из своих гнезд, с нарастающей скоростью устремились вниз.
