Не реагируя на слова Коллекционера, Дитя Ночи подошла ко мне и взяла за руки.
— Расслабься и позволь чужой силе покинуть твое тело, — ровным голосом сказала она.
Я почувствовала, как холодный, колючий поток чужеродной энергии побежал по моему телу, уходя через ладони к Ди. Коллекционер дернулся в нашу сторону, но Антея коротким ударом сбила его с ног. Тряся ушибленной рукой, Хранительница Врат с изумлением смотрела на распростертого на полу мужчину — она и сама не ожидала от себя такой прыти. Мы с Ди продолжали перекачку силы. Еще немного времени, и все закончится.
— Это тебе за то, что ударил меня по лицу, — прокомментировала свой поступок Антея.
Тряся головой, Лаврентий Васильевич поднялся на ноги. Хранительница Врат встала перед ним, закрывая своим телом меня и девочку.
— Убью, — сжимая кулаки, прошипел он, — просто забью до смерти, без всякой магии. Забью, как тварь.
— Попробуй, — Антея гордо подняла голову и скрестила на груди руки. — Много вас таких было в моей жизни, но ни один не ушел от возмездия.
Ладони нещадно жгло, словно я опустила их в горячий лед, но зато тело мое почувствовало освобождение от чужеродной силы.
— Прощай, Лаврентий, — не по-детски серьезно сказала Ди. — Надеюсь, что когда мы встретимся в следующий раз, ты изменишься в лучшую сторону. У тебя будет время все взвесить и пересмотреть.
Лицо у Коллекционера вытянулось, глаза округлились. Не ожидал он услышать такие слова от маленькой, беззащитной семилетней девочки. Что поделать? Это его проблемы. Прежде чем навязывать кому-то свои правила игры, надо было подумать, а хочет ли человек играть по ним, и сможешь ли сам достойно завершить эту игру, без потери чести и порядочности.
Но меня уже не волновала дальнейшая судьба Лаврентия Васильевича. Сейчас мы закроем его мир, и возможно, когда я стану Владыкой Коричневого Предела, то навещу Коллекционера.
— Пойдемте, девочки. Антея, ты готова открыть Врата? Найяр, держи меня за руку. — Дитя Ночи, нет, Хозяйка Ключей коротко отдавала четкие распоряжения. — До встречи, Лаврентий.
Прижимая к себе первый том Магии Времен одной рукой, второй Антея начертила в воздухе знаки перемещения и произнесла заклинание. Как Ди закрыла мир Лаврентия, я не увидела, это произошло за доли секунды, но почувствовала всем телом, что структуры мироздания вокруг нас изменились. Итак, карманный мир Коллекционера оказался под замком, и теперь Лаврентий Васильевич не скоро отправится на очередную охоту.
Врата открылись, пропуская нашу троицу на дорогу, ведущую в мир Коричневого Предела, в мир, где всегда происходят перемены к лучшему.
За окном бушевала гроза. Потемневшее, практически черное небо низвергало на землю потоки воды. Прислонившись лбом к оконному стеклу, Софья наблюдала за скачущими по мощеной садовой дорожке дождевыми пузырями.
«Крупные какие, — отметила про себя женщина, — значит, скоро гроза кончится».
Ее правая рука лежала на животе. Софья чувствовала, как шевелится ее девочка — под пальцами перекатывались маленькие бугорочки-пяточки. До долгожданного события оставалось еще три с половиной месяца. Софья представляла, как встретится со своей дочуркой, как прижмет к груди новорожденную Ангелу Тоин. Да, они с Заххаром уже и имя придумали дочке — Ангела, что означает «Дарующая Свет».
Сверкнула молния, следом за ней прогремел раскат грома. Оконное стекло завибрировало, отзываясь на раскат, заставив Софью невольно вздрогнуть. Ощутив испуг матери, малышка притихла.
— Не бойся, моя крошка, — женщина ласково погладила живот, — это всего лишь гроза.
По садовым дорожкам бежали потоки дождевой воды. Давно уже над Коптаром не проносились подобные грозы.
— Мам, к тебе можно?
Софья обернулась. В дверях стояла Кира.
— Заходи, родная.
Девушка вошла в комнату приемной матери. За два года, прожитых в семье Тоинов, Кира, как и ее названные братья, привыкли считать Софью матерью, а Заххара — отцом. Чета Тоинов относилась к ребятам с любовью, а те отвечали им взаимностью. И вот теперь у Софьи с Заххаром должна появиться на свет родная дочь. Кира и мальчишки радовались этому, но в то же время их тревожила одна мысль: не станут ли они помехой для приемных родителей, когда малышку принесут домой. Будут ли они нужны Заххару и Софье? Время ожидания подходило к концу, и Кира наконец решилась поговорить об этом с матерью.
— Что же ты стоишь в дверях? Проходи. — Софья отошла от окна и присела на диван. — Иди сюда.
Кира подошла и села на пол возле матери, положив подбородок на ее колени. Девушка не знала с чего начать и как правильно расставить акценты в разговоре, чтобы собственные тревоги высказать, но в то же время не обидеть Софью. Проще с братьями подраться, чем завести разговор.
— Ты меня любишь, мам?
— Конечно, люблю.
— А мальчишек?
— И братьев твоих люблю. Ты сомневаешься в нашей с папой любви к вам?
Неожиданный вопрос Софьи выбил Киру из колеи.
— Нет, — она пожалела, что начала этот разговор, но отступать было поздно.
Софья провела рукой по волосам Киры.
— Что тебя беспокоит, девочка? Говори, не стесняйся. Давай вместе прогоним твой страх.
— Да нет, мам, все в порядке.
— Ой ли? — обхватив ладонями лицо дочери, Софья пристально посмотрела той в глаза. — Кира, я хочу и могу помочь. Но если ты не скажешь, в чем причина беспокойства, то как мне удастся это сделать?
— Пустое, мам, — девушка старательно отводила взгляд.
— Кира, говори, что случилось. А иначе как я помогу?
— Ну, мы это… понимаешь, я и мальчишки…
— Нет, пока что ничего не понимаю.
С одной стороны, Кире очень сильно хотелось поделиться всем, от чего болела душа, но с другой — она боялась обидеть мать. Девушка понимала, что не успокоится, пока не услышит слова «вы нам нужны» именно от Софьи. К тому же второй такой удобный случай может и не представиться.
— В общем… Только честно ответь, ладно?
— Клянусь, — улыбнувшись, ответила Софья.
Сделав глубокий вдох, Кира, не глядя на мать и старательно подбирая слова, поделилась наболевшим.
— Скоро на свет появится малышка, которую вы с отцом так долго ждали. И мы тоже ждем ее рождения и очень счастливы за вас. Ведь это ваша родная дочь. А мы… мы всего лишь приемные дети. Захотите ли вы, чтобы и я и ребята остались? Не станем ли мы обузой? Может, нам уйти? Стоит ли…
Не дав ей закончить, Софья приложила ладонь к губам дочери.
— Не смей так говорить, девочка. Хорошо? Вы для нас с отцом не менее любимы, чем родное дитя. Я понимаю твою тревогу, но смею заверить, что мы любили, любим и будем любить вас. Вы — наши дети. Разве это не понятно? А как родители могут отказаться от своих детей? Нет, Кира, нет, родная, никуда вам уходить не надо. Пообещай мне, что ни у тебя, ни у кого-либо из твоих братьев больше не возникнут подобные мысли. Договорились?
